Доктор Киллигру сбросил плащевую накидку на перила веранды, поставил у ног «дюар», тяжело плюхнулся в кресло и, отдуваясь, принялся вытирать лицо платком.
— Ну и дебри, — оправдывался он. — Лучше три мили по шоссе пройти, чем триста футов по джунглям!
— Какими судьбами к нам? — поинтересовался Сан Саныч, тоже присаживаясь и в точности повторяя вопросы Никиты, только на правильном английском. — По делу, или просто гуляли?
— И то, и другое… — доктор Киллигру перевел дыхание и весело закончил: — И третье!
Сан Саныч, деликатно заломив бровь, вежливо ждал продолжения. В общем, повел себя так, будто находился на каком-то светском приеме в высшем обществе. И будто вокруг не дикие джунгли, а, по меньшей мере, зал Вестминстерского дворца, а сам он не в застиранном камуфляжном комбинезоне явно с чужого плеча, а во фраке.
Никита сел. Похоже, разговор предстоял интересный.
— Так… — Доктор Киллигру довольно хлопнул себя ладонями по коленям. — Погулять я уже погулял. Теперь второе. Как вы, наверное, знаете, почтальон в деревне заболел…
Никита с Малаховым дружно кивнули.
— Поэтому в получаемую нами корреспонденцию попало вот это письмо. — Доктор Киллигру вынул из нагрудного кармана рубашки конверт и протянул Малахову. — Адрес здесь ваш, доктор Сяна-Сяна, правда, имя получателя другое, но тоже японское. Думаю, это лично вам.
— Как? — безмерно удивился Сан Саныч, принимая конверт.
— Хукуте. Там так написано.
Сан Саныч посмотрел на адрес, прочитал и расхохотался. Куда только его «светскость» подевалась.
— Держите! — протянул он конверт Никите. — Это вы у нас японец. Пусть зазноба в следующий раз пишет ваше имя по-английски. А то придется мне вам хирургическую операцию век делать, чтобы на японца не только именем были похожи.
Сконфуженно улыбаясь, Никита взял конверт. Несуществующая «зазноба» специально писала адрес по-английски, а его имя и фамилию по-русски. Для большей достоверности. А какой еще уровень образованности может быть у любимой девушки российского санитара? Ясно, какой — вот такой!
В соответствие этому уровню поступил и Никита.
— Извините, — пробормотал он, тут же вскрыл конверт и принялся бегло читать. Опять в письме ничего не было. Сплошная пустота с охами-вздохами, признаниями, клятвами, девичьими (а какими же еще, если «зазнобу» Никита и в глаза не видел?) мечтами. И не одной ключевой фразы. Собственно, другого письма он и не ожидал. От него в Москву тоже пока шли подобные «пустышки».
— Извините, — повторился Никита и, изобразив на лице глупую улыбку, спрятал письмо в конверт.
Два доктора вежливо ждали, пока он закончит читать, и разговоров не вели.
— Ничего, ничего, — мягким, понимающим тоном проговорил Сан Саныч. — Дело молодое… Ну а что у вас, Джон, за третье дело? — обратился он к доктору Киллигру.
— А третье дело у меня вот какое… — Американец нагнулся к баулу-«дюару», снял крышку.
Естественно, что не жидкий азот там находился, но тоже нечто холодное. С торжественным видом доктор Киллигру выставил на стол литровую бутылку виски и такую же бутылку тоника.
— Лед пока не вынимаю, — сказал он. — Растает. Будем доставать по мере необходимости.
— Хм… — только и сказал Сан Саныч, вновь заломив бровь и превратившись в чопорного джентльмена.
— Понимаю вас… — несколько смущенно проговорил американец. — Все это несколько неожиданно… Дело в том, что у меня сегодня удачный день и надо бы эту удачу отметить. Но все мои коллеги сейчас заняты, работают, не покладая рук… А тут как раз эта оказия с письмом. Дай, думаю, доброе дело сделаю и заодно радостное событие отмечу. Надеюсь, вы не против?
— И что же за удача вас посетила, если не секрет?
— Какие могут быть секреты между врачами! — заулыбался доктор Киллигру, весьма довольный, что его предложение, пусть и завуалированно, но приняли.
— Открыть вакцина против «тофити»? — встрял в разговор Никита.
— Что вы, молодой человек! — рассмеялся американец. — Когда такое случится, весь наш госпиталь плясать будет! Моя удача несколько иного порядка. Так сказать, маленькое открытие на промежуточном этапе. Мне удалось идентифицировать вирус и его носителя.
— Переносчика? — попытался поправить Сан Саныч.
— Нет, пока именно природного носителя. — Доктор Киллигру с сожалением развел руками. — С переносчиком несколько сложнее. То есть сейчас уже точно установлено, что вирус передается только контактным способом между людьми через кровь. Но как он попал к человеку от гориллы? Ума не приложу…
— От гориллы?
— Да. Этот вирус в лизогенной форме существует в крови гориллы без каких-либо последствий для ее организма. Ну а в крови человека он переходит в инфекционную форму, которая и вызывает болезнь «тофити».
— Вы уже ознакомили со своим открытием медицинскую общественность? — поинтересовался Сан Саныч.
— О, да! Еще два часа назад я связался через спутник с нашим исследовательским центром по проблемам вирусологии во Флориде и передал информацию.
— Так в чем тогда дело? — по-русски сказал Никита и простецки потянулся за бутылкой виски. — Ваше открытие надо обмыть!
— Что вы сказали? — спросил американец.
— Пить твой открытие! — объяснил Никита по-английски.
— О, да, да! — воссиял счастливой улыбкой доктор Киллигру и вытащил из «дюара» пластиковый пакет со льдом.
Пили, естественно, из мензурок. Сан Саныч пил чистое виски со льдом, а Никита с доктором Джоном разбавленное тоником. Никита нарезал ананас, но к нему никто не прикоснулся.
Отхлебнув из мензурки, доктор Киллигру расплылся в довольной улыбке и начал разглагольствовать, что очень плохо, когда ближайший цивилизованный бар находится как минимум в пятистах милях, а ему, как научному сотруднику, ну просто край необходимо иногда расслабиться, причем не среди своих коллег, с которыми столько всего говорено-переговорено, что ничего нового не услышишь, а вот так, как сейчас, пообщаться с посторонними людьми, окунуться в иной мир… Это очень помогает в работе. Иногда нетривиальное суждение абсолютно незнакомого человека может подсказать любопытный ход в научных исследованиях…
Никита слушал американца, кивал, где надо поддакивал, а сам тем временем решал непростую задачу. Насколько искренен американец? Слишком все хорошо получается — прямо как на блюдечке с голубой каемочкой для его расследования этот визит доктора Киллигру. Почти месяц Никита кругами ходил вокруг американского госпиталя, подрабатывал там санитаром, делая больным уколы и вынося за ними судна… А сам тем временем прислушивался, приглядывался, пытаясь выяснить, если ли среди персонала сотрудники ФБР или ЦРУ и насколько работа американских медиков в эпицентре эпидемии «тофити» носит секретный характер. Но никто от него ничего не скрывал, ни одного человека, мало-мальски похожего на секретного агента, он не выявил. Однако чтобы вот так, в непринужденной обстановке, свободно поговорить о «тофити», случая в госпитале не представлялось. Поэтому и казался Никите визит доктора Киллигру несколько подозрительным. Но такую точку зрения можно было считать предвзятой, поскольку он рассматривал появление доктора Киллигру в бунгало Сан Саныча исключительно с позиций своей миссии. С точки же зрения обыкновенного человека ничего подозрительного здесь не было. Нормальное желание заработавшегося до чертиков в глазах научного сотрудника расслабиться. К тому же и повод веский.
