Партнер накладную не прислал, просит изменить контракт лионской фирмой. Лионская фирма просит воспомоществования. Окажите содействие, директором согласовано.
Барзини».
– Барзини – Рейли, лионская фирма – Брасова, директор – главарь Mafia, – пояснил Гумилев.
– А убийство-то? Если б Иванов миром документы отдал?
– Все равно. Он стал ненадежным человеком, и Коттоне в любом случае должен его убрать. Поэтому в телеграмме кодовое слово «содействие». Если б только бумаги забрать, было бы «помощь». Это мною и в протоколе допроса Рейли отражено, – объяснил подполковник. – И вот еще, телеграмма с докладом итальянца:
«19.06.1930. Берлин, г-ну Барзини, до востребования.
Оказал содействие лионской фирме. Партнер работать отказался, контракт разорван. Накладную партнера не получил, только инвойс.
Коттоне».
– Даты совпадают. Надобно будет мне еще телеграфистов допросить, по приметам Вито. Что именно он получал и отправлял. А больше телеграмм не было?
– Нет. Да и смысла нет, это на экстренный случай связь.
– Гм-м, – протянул Петр Николаевич. – Что у нас, таким образом, есть? Факт присутствия Коттоне в доме Иванова доказан. Показания Рейли, что он дал поручение убить и получил ответ об исполнении, имеются, но неподтвержденные. Ну, никакой торговой деятельности итальянец в России не вел, это мы, допустим, докажем, что будет свидетельствовать в пользу слов Рейли про условные телеграммы… Неплохо. Время на протоколе выемки корреспонденции поставили?
– Обязательно, – кивнул Гумилев.
– Отлично-с! То есть Рейли изложил тексты депеш раньше, чем их получило следствие. Тоже в строку. Предполагаемое орудие убийства, показания Рейли о связях с Ивановым и Коттоне… еще, может, об сих связях из Германии показания фальшивомонетчиков придут, буде Мюллер их возьмет. Все это на нашу версию сработает.
Он снова задумался, машинально посасывая папиросу, потом встряхнулся и заявил:
– Два момента еще. Первое, надо все-таки банковские платежные документы найти, которые Коттоне исхитил. Часы, бумажник, саквояж – это он все выбросил, надо полагать. А вот бумаги наверняка схоронил.
– Где ж их взять? – удивился Шатунов. – Петр Николаич, ты ведь сам с Вито пять раз общался, ну молчит он, зараза! А кроме него никто не знает. Он их куда угодно засунуть мог.
– Может Брасова знать. И это второй момент как раз, – Ежевский оборотился к Гумилеву и безнадежно поинтересовался: – Как бы так ее показания получить исхитриться?
– Петр Николаевич, – разводя руками, протянул жандарм, – ну вы думаете, что говорите?
– Думаю, – согласился следователь. – А еще я о перспективах судебного разбирательства думаю! Вот заявит злодей в суде, что указания получал, у Иванова был, а убивать не стал. Пожалел или на следующий день перенес. А кто убил – не ведает. И что?
– И суд поверит? – удивился Гумилев.
– Вполне, – невесело хмыкнул Шатунов. – Это вам не по Указу бомбистов вешать, обычная уголовка. Адвокат, присяжные – все, как положено.
– Но Рейли ведь показал…
– Что с того, что показал. Ему так и так петля, он что угодно покажет, – пожал плечами сыщик. – Адвокаты его слова всенепременно под сомнение возьмут.
Он встал, послонялся по кабинету и потом произнес:
– Брасову нам не дадут, ясно. Значит, бумаги. Куда итальяшка их мог деть? Тайника у него в Питере быть не должно, только если Иванов показал. Но это искать бесполезно, как и если знакомым отдал, это мы отбрасываем… Остается что? Гостиница – отработали. Банк, вокзальные камеры хранения, что еще?
– Почта, – откликнулся Сиволапов. – В конверт и в ящик – на свой адрес. Через недельку придет – и снова в конверт. Были у нас такие конспираторы. А то и прямо в Италию.
– В Италию вряд ли, – не согласился подполковник. – Он же их Брасовой отдать должен был.
– А не отдал?
– По словам Рейли, нет. Он еще и поэтому в Россию приехал, с пропажей итальянца разбираться. На него и покровитель графини давил, и «Mafia». Никто же не знал, что мы Вито закрыли. Да и не стал бы итальянец с почтой связываться. Они там, в Европе, считают, что в России всю переписку досматривают.
– Что, всю?
– Угу, полностью.
– Неплохо бы, – мечтательно произнес ротмистр. – Представляешь, приходишь в кабинет с утра…
– Значит, почта отпадает, – прервал грезы приятеля Шатунов. – Остаются банки и вокзалы. Последние мы отработаем, а вот банки?
– С банками поможем, – согласился Гумилев. – Только это не одним махом, их в Питере много. И может номерной счет быть, тогда вообще морока.
– Время терпит, – успокоил Ежевский. – Месяц у меня есть, я пока остальные мелочи доработаю.
* * *
Месяц, впрочем, не понадобился. Уже через неделю в кабинет к следователю ввалились довольные Шатунов с Сиволаповым.
– Ну?
– Ну прав ты был, Петр Николаич, прав, – заверил надворного советника жандарм. – Проверили мы все банки, оказалось, не так и много, где сейфовые хранилища есть. И вроде нашли. В Северном открыт сейф на имя гражданина Италии Пирелли. Никакого Пирелли по нашим учетам в столице не имеется и не регистрировалось. Сашка показал тамошним служащим фотопортрет Коттоне, те опознали. Вскрывать сейф надо.
– Это дело, – радостно потер руки Ежевский. – Сей момент постановление на выемку напишу, и поехали.
– А разрешение? – удивился ротмистр. – Это ж банковская тайна, судебный приказ на обыск нужен?
Следователь и сыщик посмотрели на жандарма с некоторым удивлением, потом Шатунов поинтересовался:
– Ты чего, Сиволапый, законником заделался?
– Почему? – не понял Владимир. – Такой порядок ведь? Или как?
– Каком кверху, – покровительственно усмехнулся Ежевский. – Это на обыск в суде подписывать нужно. А у нас выемка! Мы ж не ищем ничего, мы приходим и требуем выдать из определенного совершенно места, сейфа на имя Пирелли, совершенно конкретные документы. Выемку я сам произвожу.
– И что, это законно?
– Ну как тебе сказать? В суде проходит, банки не спорят. Тебе чего еще надо, собственно?
– А если там документов нет? В смысле, Пирелли не Коттоне?
Надворный советник пожал плечами:
– Тогда извинимся. Банк клиенту все равно не расскажет, зачем себе реноме портить? И нам претензий предъявлять не станет.
В банке действительно спорить не стали, связываться со Следственным департаментом себе дороже. А уж когда за спиной следователя кроме привычного сыскаря маячит офицер Жандармского корпуса… Следственную группу немедленно провели к вице-директору филиала, который проводил их в хранилище.
