– Но это только слухи! – продолжил директор Бюро. – У нас есть подтверждения слов Гумилева?
– Нет. Я справился в Сюрте, они ничего не знают.
– М-да… – шеф разведки задумался. – Такого рода сведения я обязан сообщить председателю Совета министров. Знаете, что он мне скажет? Что встреча крайне важна, отказываться от нее он не станет ни в каком случае, а ловить бандитов – наша забота. Эти русские, что эмигранты, что жандармы, вечно тащат к нам свои проблемы!
– Их беспокоит предстоящее решение по Германии, и они тоже считают Барту ключевой фигурой. Гумилев предлагает совместную беседу со Сталь и любую помощь в расследовании. Кстати, в России это дело ведет политическая полиция, а не разведка.
– Там это одно ведомство, – махнул рукой Де ля Рок. – Насчет Сталь. Они что, признают ее своим агентом?
– Официально нет, – улыбнулся Лепарк. – Сугубо частным образом, Гумилев намекнул, что она освещала красную эмиграцию, но от шпионажа против Франции открещивается. Про Мартена сказал, что впервые слышит.
– Последнее может быть, – согласился генерал. – Если ваш полковник не из разведки, то их агентов он попросту не знает. Но Мартен-то «поет», и «почтовым ящиком» у него была именно баронесса! Впрочем, возможно, ее использовали втемную, ее заведение очень удобно для передачи сообщений.
Де ля Рок снова сделал небольшую паузу и принял решение:
– Докладывать премьеру я пока не стану. Вы, Лепарк, срочно проверяйте сигнал русских. Работайте с Гумилевым, встречу со Сталь я санкционирую. Но контролируйте разговор, предупредите его, что речь может идти только о покушении на Барту. Подключите Сюрте, их отдел по анархистам, сообщите, что есть непроверенное сообщение о готовящемся теракте и что мы придаем этому большое значение, пусть шевелятся. Найдите этого их Инженера, если получится – у нас будут ответы на все вопросы. Нашей службе в Германии и Венгрии я отправлю шифровки, источник сведений о Сталь проверим еще раз. Если – я повторюсь, если! – сведения о заговоре подтвердятся, немедленно докладывайте лично мне.
10.12.1932 г. Франция. Париж, военная тюрьма Cherche-Midi
– Мадемуазель Лидия, добрый день. – Гумилев склонил голову в вежливом полупоклоне.
– Мадам, – усмехнулась женщина, сидящая на привинченной к полу табуретке. Дама выглядела элегантно даже в такой обстановке. Чуть подведенные брови, неброская помада, почти неуловимый запах Chanel № 5, изящный жакет… диссонанс вносили только наручники на узких, холеных кистях.
– Простите, мадам, – исправился посетитель. – Позвольте представиться: Отдельного Корпуса жандармов полковник Гумилев, Охранный Департамент. Взгляните на удостоверение.
Женщина бросила взгляд на документ, подняла глаза, изучая лицо посетителя, и удивленно произнесла привычную для полковника фразу:
– Гумилев? Тот самый?
– Если вы имеете в виду мои литературные экзерсисы, то да, – улыбнулся Николай Степанович. – Но здесь я, к сожалению, в несколько ином качестве.
– Я не знала, что вы жандарм, – настороженно произнесла дама. – Но видела фотопортрет в «Альманахе муз».
– Похож? – поинтересовался Лепарк. – Мадам Сталь, давайте перейдем к делу. Вас обвиняют в шпионаже против Франции в пользу России.
– Я, – начала Лидия, но подполковник оборвал ее взмахом руки:
– Не нужно. Сегодня не допрос, протокол не ведется. У полковника Гумилева есть несколько вопросов. Он полагает, что вы согласитесь ответить в его присутствии, считайте, что это вопросы от имени и России, и Франции, мадам! Ответ на них не будет отражен в расследуемом деле, но может повлиять на вашу дальнейшую судьбу, это понятно?
– Да, вполне, – сухо ответила баронесса.
– Полковник, прошу.
– Госпожа Сталь, – начал жандарм, – речь действительно идет об интересах наших двух стран. Кстати, вы, кажется, раньше предпочитали журнал «Москва», – он слегка выделил последние слова. Назвать пароль необходимо, пусть даже в присутствии офицера Второго бюро, иначе разговора не будет, разрешение на это он получил еще в Петербурге. Николай Степанович попробовал замаскировать фразу, тут же продолжив: – Альманаху муз.
Отметил, как поморщился француз. Следовало ожидать, Андре не новичок, обмануть его такими примитивными уловками нечего и надеяться, и перешел к делу:
– Мы хотим поговорить о покушении на Барту. Расскажите, пожалуйста, все, что вам стало известно.
Баронесса задумчиво посмотрела на посетителей и после секундной паузы произнесла:
– Господа, мои слова не будут использованы в суде, я правильно понимаю?
– Правильно, – коротко бросил Лепарк. – От кого вы узнали о заговоре?
– Это был клиент девицы Жужу, – пожала плечами Лидия. – Не постоянный, но… привязанный, я бы так выразилась. То есть он был не парижанин, но каждый раз, как наезжал в Париж, обязательно приходил к Жужу. У него много фамилий и паспортов, в салоне его назвали Жак, а настоящее имя – Борис Мельников.
– Откуда вам стало известно его настоящее имя? – быстро спросил Андре.
– Коллега, – предостерегающе поднял руку Николай Степанович, – давайте этот вопрос отложим? Продолжайте, пожалуйста, госпожа баронесса.
– В начале ноября, я не помню точного дня, вечером Жак в очередной раз пришел в мой салон, спросил Жужу. Девочка была свободна, они поднялись к ней в будуар, на третий этаж, он остался на ночь. Утром Жак ушел, а Жужу спустилась вниз, стала щебетать, знаете, просто по-девичьи, о том, как все прошло. Ну и упомянула о заговоре. Я, господа, мирная женщина, и я не знала, как быть? Ведь у меня нет знакомых в полиции, вернее, такого рода знакомых…
– Мадам Сталь, – устало перебил ее француз, – давайте пока оставим уловки. Изложите факты, касающиеся покушения, остальное в любом случае будет зависеть от этого.
– Жак во время общения с Жужу упомянул о приезде в Париж персидского шаха, – не стала спорить заключенная. – Якобы тот едет встретиться с Барту и каким-то важным англичанином. Поскольку Жак ранее говорил, что бывал в Персии, давно, когда убегал из России после проигрыша революции, Жужу обрадовалась, стала расспрашивать, насколько живописно выглядит шах и его свита, она ведь представляет персов как на колониальных картинках, тюрбаны, халаты, алмазы… Спросила, стоит ли пойти посмотреть на их въезд в город. Жак на это ответил, что должен ее разочаровать и въезда не будет. Он «должен достойно встретить их чуть раньше», так он сказал. Жужу испугалась, не рискует ли Жак, понимаете, это вопрос отношения, пусть купленных, но чувств…
– Чувств? – переспросил жандарм.
– В нашем заведении работают дамы самого высокого класса, – с гордостью ответила Лидия. – Не просто красавицы, это само собой разумеется, но девицы с тонким знанием психологии. Мужчина в общении с ними может избавиться от каких-то волнений или тревог, забыть на время о неприятностях. Мы дарим мужчинам кроме физического наслаждения еще и частичку умиротворения в нашем безумном мире, понимаете? Ведь клиенту далеко не всегда необходимы исключительно любовные утехи, клиенту еще зачастую недостает понимания, он хочет, чтобы его выслушали. Тем более Жак ведь был частым гостем, они очень хорошо относились друг к другу, а при его образе жизни…
