Минут через сорок мы проехали Рыбинское и повернули на Трудовское. Уже отсюда были хорошо слышны звуки приличного боя, разгоревшегося в том направлении. М-да-а. Похоже, что припоздали мы с прояснением обстановки! Судя по всему, бой там нешуточный идет, уж больно часто орудия палят! Проехав еще немного, остановились перед небольшим мостом над замерзшей речушкой. Мехлис подозвал ребят из первой машины и приказал им немного проехать одним, для прояснения ситуации. Козырнув, парни запрыгнули в «эмку» и рванули через мост, а нам осталось только ждать и гадать — что там происходит? Не успели мы толком размять ноги от дороги, как увидели вылетающую из-за поворота нашу легковушку. Никогда бы не подумал, что эта машинка может так носиться! Скорость была очень приличная, и, когда пришло время останавливаться, «эмка» показала своеобразный «дрифт» — проскользила весь мост боком.
Выскочивший из «эмки» старлей, задыхаясь, будто от бега, начал докладывать:
— Немцы… Движутся по дороге… Увидел два бронетранспортера, четыре грузовика… Танков нет… Впереди мотоциклисты, нас обстреляли, но не попали. Минут через пять-семь будут здесь… Видимо, прорвались, теперь идут на Волноваху.
Мехлис раздраженно врезал по капоту нашей машины и осмотрелся.
— Слушайте боевой приказ. Приказываю наличными сил занять оборону на этой стороне реки, «полуторки» и одну «эмку» отогнать за поворот, бензин, приготовленный к дороге, использовать для возможного поджога моста. Старшие лейтенанты Стасов и Зильберман, отправляетесь в город, доложите о произошедшем и вызовите подкрепление. Я остаюсь на месте, — тут он зло оскалился, — а то, эти… из штаба не пошевелятся, а, скорее, драпанут. А вы с Зильберманом, — он внимательно посмотрел мне в глаза, — проследите, чтобы помощь была оказана незамедлительно! Все! Выполнять!
Пока он все это говорил, бойцы уже носились как пчелки, занимая позиции и деля гранаты. Мы же поехали назад. Вел машину Яша (водитель остался в обороне), а водитель он был… посредственный, мягко говоря. Только заехали за поворот, как сзади услышали пулеметную стрельбу — началось!
— Яша, твою мать! Ты можешь быстрее?!! — Мне казалось, что мы еле тащимся. — Я бегом быстрее до города добегу!
— Ну и беги! Спортсмен, мля! — Яша тоже был на взводе. — Как в глаза смотреть людям будем? Армейский комиссар остался бой принимать, а старлеи в тыл?! Да… твою… В… За… На… Тебя… Гитлера… машину… дорога… и…
Тут мы влетели на центральную площадь Рыбинского, на которую с другой стороны выезжал бронетранспортер с серо-белым крестом на борту.
— Немцы!!! Разворачивайся!!! — я заорал как ненормальный. Что интересно, наша шепелявость куда-то пропала.
Зря я говорил, что Яшка плохо водит. Ой, зря-я-а! Не успел я доорать до конца, как мы уже выносились обратно. Похоже на то, что немцы сами офигели от встречи, и первые выстрелы раздались тогда, когда мы уже покинули село. Повернув от села на дорогу к Трудовскому, Яша вдруг остановился у заснеженных кустов.
— Андрей! Я с парой гранат остаюсь здесь, задержу этих падл! Ты доберись до Льва Захаровича, объясни все. — Увидев выражение моего лица и услышав приближающийся надсадный гул моторов, добавил: — Так надо! Все! Я пошел!
Он выпрыгнул из машины и, придерживая автомат, бросился к кустам, по пояс проваливаясь в снег. А я поехал. Матерясь и не обращая внимания на слезы. Ну почему? Как же…ово понимать, что нас отослали только из-за меня! Что Яшка принял это решение, только чтобы я ушел! Не успел доехать до поворота, как по машине забарабанили пули, выбивая заднее стекло. Несколько пуль разбило лобовое стекло, и в мое лицо хлынул поток ледяного воздуха, выбивая и сразу замораживая слезы. Что-то горячее ожгло мне шею, и тут же, один за другим, раздались два взрыва, и пулемет замолчал, а я скрылся за поворотом, приближаясь к бою, грохотавшему впереди.
Глава 24
Первое, что бросилось мне в глаза, — горящие мост и два немецких бронетранспортера на нашей стороне дороги. За небольшим холмом, прикрытые от немцев, стояли наши «полуторки» и оставшаяся «эмка», от которой мне махали руками. В тот момент, когда я уже должен был скрыться с глаз немцев, машина дернулась и заглохла, а из-под капота потянулось облако белого дыма. Блин! Кто-то у фрицев слишком меткий! В движок влепили, гады. Бросив машину, я схватил автомат и побежал к нашим. Оказалось, что мне махал связист, похоже, указывать мне направление становится его обязанностью. Добравшись до укрытых машин, я увидел сидящего на вытащенном из «эмки» заднем сиденье Мехлиса, который, морщась, ждал окончания перевязки. Один из бойцов умело заканчивал бинтовать комиссару левое плечо.
— Почему вернулись? Где Зильберман? — Было видно, что он раздражен не столько болью от ранения, сколько самим фактом его получения. — Приказ выполнили?
— Нет, товарищ комиссар. В Рыбинском наткнулись на немецкий бронетранспортер, приняли решение возвращаться. В начале дороги на Трудовское Зильберман остался задержать немцев, а я направился дальше. У Зильбермана было две гранаты, я слышал два взрыва. — Я замолчал, глядя на изменившегося в лице Мехлиса. Тут любой изменится! Оказаться почти в чистом поле в окружении немцев, да еще зимой! Приятного мало! К чести Мехлиса, через секунду его лицо снова стало спокойным и уверенным.
— Перезов! — К нам подбежал молодой боец, вооруженный немецким МП. — Доберись до Чуприна. Передай, пусть выходит из боя и выдвигается сюда. Срочно! Немцы быстро перебраться на нашу сторону не смогут, а вот те, что с тыла… с теми серьезней.
Он с минуту что-то прикидывал, потом продолжил:
— Ахундзянов, возьми одного человека и на «эмке» скатайся, посмотри, что за обстановка в стороне Рыбинского. Только аккуратно, особо не высовывайся!
Лейтенант-связист козырнул и, взяв закончившего перевязку бойца, запрыгнул в «эмку», которая сразу сорвалась с места.
Проводив их взглядом, я бросился помогать Мехлису надевать полушубок. Кивком поблагодарив меня за помощь, Лев Захарович начал рассматривать карту в своем планшете. Что-то ему явно не нравилось, слишком уж кривилось у него лицо. А может, просто рана беспокоила. Минуты через три из-за холма стали появляться наши красноармейцы, впереди которых шел Перезов, замыкал группу хмурый капитан. Видимо, это и был Чуприн, командовавший обороной. Подойдя к нам, он мельком глянул на меня и, повернувшись к Мехлису, доложил:
— Товарищ армейский комиссар 1 ранга. Сводный отряд отведен с ранее занимаемых позиций. В прикрытии оставлено три бойца с ручным пулеметом. По предварительным подсчетам: уничтожены два немецких бронетранспортера, один грузовой автомобиль и три мотоцикла. Захвачены трофеи: два ручных пулемета и четыре автомата. Уничтожено до 30 немецких солдат и два офицера. Наши потери: 13 человек убито, пятеро ранено, тяжелораненых нет. В строю 23 человека, включая вас. Основная проблема — недостаточное количество боеприпасов. Вернее, их просто нет. Я…
— Это не главная проблема, — прервал капитана Мехлис. — Главное то, что мы в окружении. В Рыбинском немцы. В сложившейся…
