Они проскакали почти два поприща, когда Тулица все же оглянулась. Овраг, пробитый в земле Гаврилой был еще хорошо виден, как и туча пыли, что висела над ним. Княгиня нагнала Масленникова и восторженно крича:
— Пожалел ты нас в прошлый раз! Ой пожалел! Спасибо!
Масленников рассмеялся.
— Я же говорю — я добрый!
Они гнали лошадей, словно погоня еще дышала им в спины. Вихрем промчавшись сквозь пару деревенек они свернули к лесу. Там Гаврила остановил коня и оглянулся. Не найдя погони за спиной он пересчитал глазами тех, кто был рядом
— Тут разделимся!
Избор, словно Масленников с ним уже договорился, кивнул. Исин, не желая выпадать из мужского братства тоже качнул головой, хотя ничего не понял. Тулица нахмурилась.
— Зачем? Все так здорово идет…
— Затем, чтобы и дальше все так шло. Мы в Киев поскачем, к Круторогу, а вам в Журавлевское княжество спешить — князя Круторога предупредить и Хайкина…
По глазам женщин Избор увидел, что женщинам вовсе не хочется уходить из гущи событий. Они переглянулись.
— А если не послушаемся мы, то… — начала было Диля, подбоченясь, но Гаврила ее перебил.
— Тогда убью.
Сказал он это с улыбкой, но у поляницы и сомнения не возникло, что именно так он и поступит, если будет нужда, конечно.
— Ладно, убедил, — сдалась Тулица. — Мальчишку нам давайте… Вам он в обузу.
Она протянула руку, что бы потрепать Иосифа по волосам, но отрок отодвинулся.
— Сперва догони! — крикнул он и погнал коня вперед. Никто за ним не погнался и он через полпоприща встал.
— Его тоже убивать будешь? — ехидно спросили Диля.
Гаврила посмотрел на Избора. Тот пожал плечам.
— Так что с мальцом? — переспросила Тулица. — Он с нами?
— Боюсь, испортите вы его, — сказал Масленников. Тулица предлагала дело, но ему понравилось то, как поступил мальчишка, потому что он и сам поступил бы точно так же.
— Он нам нынче коней подарил, может и завтра от него какая польза будет… — задумчиво произнес Исин.
— Мальчишка с нами, — решил воевода.
Глава 35
Нетерпение толкало их в спины ничуть не хуже опасности.
Теперь, когда все наконец-то устроилось, когда талисман лежал за пазухой у Избора, когда главный враг мертвецом валялся в двух десятках поприщь позади, когда горы — вот они уже, торчат на виднокрае и даже отсюда видны ослепительно белые шапки на четырех из них — именно теперь стоило торопиться. Улыбка Судьбы могла оказаться мимолетным ее капризом, лучом солнца, посреди затяжного осеннего ненастья и богатыри спешили наверстать время, потерянное в застенках гостеприимного князя.
Слава Богам, за спиной было тихо как в могиле. Первое время они еще оглядывались, ища погоню на земле, потом с тем же нетерпением они искали ее в небе, а потом, уверовав, что погони не будет, перестали оглядываться и устремились мыслями к горам.
Но они ошиблись.
Точку в небе позади себя первым заметил Гаврила. К этому времени, верный зароку, он уже пересел в седле задом наперед и мчался через лошадиный хвост поглядывая на свою тень.
— Небо! — крикнул он. Этого слова хватило, что бы они придержали коней и развернулись к опасности. Привстав в стременах Избор огляделся. Лес, около которого они расстались с поляницами, синел на виднокрае. Прятаться было негде, разве что в кустах, что мелкими родинками, там и сям, росли в степи. Одно такое пятнышко как раз случилось в поприще от них. Дорога около него заворачивала и терялась за плотным слоем листьев. Соображая что делать, Избор все вертел головой. На глаза попался Иосиф, с детским любопытством продолжавший глазеть на ковер.
— Иосиф!
Мальчишка опустил голову и взглядом нашел Избора.
— Ну-ка давай быстрее отсюда!
— Куда? — помертвев лицом выдавил из себя мальчишка. Избор понял, что он боится, что его прогоняют совсем.
— Прячься! Сейчас тут такое начнется! А сейчас вон в те кусты, быстро! Как дело закончится — вылезешь!
— Какое дело? — повеселев спросил Иосиф, конь под ним приплясывал от нетерпения. Ему тоже хотелось схватиться с кем-нибудь и вновь покрыть себя славой.
— Жаркое! — сказал Гаврила не спуская взгляда с точки в небе. — У нас других не бывает.
Исин, как и все из-под ладони смотревший в небо, добавил:
— Да-а-а-а. У нас друзей на коврах самолетах раз-два и обчелся, а врагов…
— Точно. Считай у каждого врага по ковру-самолету. Так что давай…
Избор оглянулся и махнул в сторону гор. Дорога втекала в кусты, и прячась за ними, вильнула куда-то в сторону.
— Одна нога здесь, другая — вон за тем поворотом. Отъехай на поприще и жди нас.
— А талисман? — спросил Иосиф. — Давайте я постерегу.
— Мы уж сами как-нибудь… — проворчал Гаврила, бросив взгляд на грудь Избора, где лежал ковчежец. Если он раньше надеялся, что огляделся, то теперь он был уверен, что в небе не птица, не облако, а летающий ковер.
— Мал больно, — сказал Исин, оценивая опасность. — Там один-два человека.
— На нас хватит.
Избор достал меч, подержал его и сунул назад, за спину.
— Не ковер опасен, а человек на ковре. Маг.
— Маг?
Исин удивился тому, что он услышал.
— Так вы ж его, вроде…
Хазарин как-то лихо чиркнул ладонью по горлу.
— Вроде… — отозвался Гаврила, почувствовавший упрек в голосе сотника. — В следующий раз для верности голову отрежу.
— Так, может, он жив? — от удивления Исин даже перестал смотреть вверх. — Жив?
— Вот уроню, тогда узнаем кто там жив, а кто нет.
Избор смотрел на ковер молча и в нем зашевелилось сомнение. Что-то тут было не так. Даже если Санциско и уцелел, то не мог он так смело лететь за ними, зная, что в их руках талисман. Лететь за ними на ковре значило обречь себя на смерть. Маг не мог не знать об этом.
— Смело летит, — заметил Избор. — Как и не знает ничего…
Исин тоже почувствовал эту несуразность, но поспешил ее объяснить:
— Дурак! Не боится.
— А дураков учат! — добавил Гаврила поглаживая кулак. Они умолкли, понимая, что разговоры ничего не изменят.
Ковер становился все больше и больше и Масленников возразил сам себе.
— Нет. Этот не дурак. Во всяком случае…. не дурнее тебя…
Он говорил медленно, разделяя слова тяжелыми паузами.
— Да и… Не Санциско это…. Вовсе…
— Муря! — догадался Избор и это слово живой водой плеснуло им в глаза. Словно став зорче каждый увидел уже знакомый пестрый узор по краям ковра. Избор смотрел и не верил в то, что видел. Найди их враги — это было бы привычно и понятно, но что бы Муря…
