— Ты не волхв, часом?
— А что?
— На хорошем месте дом поставил. Спокойно у тебя тут как-то… Душа отдыхает.
— Да место тут не простое… — согласился тот. — Вы ешьте, ешьте…
Второй раз никого просить не пришлось. Несколько минут гости торопливо и молча черпали из горшка, задевая ложками за стенки. Проглотив ароматный навар Избор спросил:
— Красивое что ли?
Хозяин осторожно присел напротив, словно боялся помешать их жадности.
— Красивое-то оно красивое…
В каждом слове его сквозило сомнение, словно он и сам не знал ответов на простые вопросы. Тогда они перестали разговаривать и навалились на горшок. Несколько минут не было слышно ничего кроме тупого стука ложек по стенкам и треска за богатырскими ушами. Хозяин нетерпеливо прохаживаясь взад-вперед ждал, когда они закончат.
— Ну, поели, богатыри?
— Почему «богатыри» — отдуваясь спросил Избор. — Знаешь нас, что ли?
— По повадке вижу…. Поели?
— Не торопи, хозяин, — остановил его Исин, отправляя в рот кусок хлеба. — Мы, только Боги знают, сколько не емши прошли… Погоди.
Хозяин в нетерпении прошелся перед столом туда-сюда.
— А чего тебе от нас нужно-то, — спросил Избор. — Ты, я смотрю, у себя в дому места себе не найдешь.
— Я обычай знаю! — невпопад сказал хозяин. — Я вас напоил, накормил?
— Ну вроде да…
На всякий случай Исин пододвинул к себе поближе горшок со щами и подхватил ломоть хлеба потолще, подумав, что тот сейчас же бросится все убирать, но ошибся.
— Если хотите — баню истоплю, а уж тогда…
Избор прекратил жевать и вопросительно посмотрел на хозяина.
— Что тогда?
— Тогда расскажите, что вокруг и в мире делается.
Он закрыл глаза судорожно вздохнул и добавил, чтобы его не приняли за безумца.
— У меня гости — редкость. Тем более такие…
Гаврила откинулся назад и спросил:
— Так все-таки ты нас знаешь?
Хозяин сморщился, закрутил башкой.
— Нет, нет. Но вы воины… Где, наверное, только не были…. Битвы, князья, драконы, колдуны…
Они переглянулись и Гаврила, узнав чем придется расплачиваться за еду и кров, с отвращением бросил ложку на стол. Исин, так и не прекративший есть прошамкал с набитым ртом.
— Если чего вспомним — так обязательно расскажем. За нами не пропадет!
Избор покачал головой.
— Лучше б ты наше золото взял.
Хозяин беспечно махнул рукой.
— Да мне его и тратить-то негде… Я ведь отсюда ни ногой.
Он еще ничего не понял и потирал руки в предвкушении, но тут до него дошли слова хазарина.
— Как это «если вспомните»?
Он присел и заглянул Исину прямо в глаза.
— Как это?
— А так.
Исин, наконец, закончил, облизнул ложку и положил ее рядом. Хазарина переполняло благодушие человека долго голодавшего, и только что наевшегося до отвала.
— Мы, считай, вчера только родились. Что сегодня было помним, а вот два дня назад….
Он покосился на ложку, но взять ее не решился. Хозяин пристально смотрел на них переводя взгляд с одного на другого. Гаврила серьезно кивнул, подтверждая слова хазарина, но хозяин не поверил и нерешительно рассмеялся.
— Как это? — повторил он.
— Мы не шутим, — подтвердил Гаврила. — А вот «как» никто не знает….
В одно мгновение лицо его переменилось.
Он коротко, словно обозленное животное, взвыл и опрокинул горшок с остатками щей на улыбающегося хазарина. Не столько от боли, сколько от неожиданности тот закричал, вскочил на ноги. Гавриле пришлось подхватить горшок с кашей — стол, противно скрежетнув по достчатому полу, отъехал в сторону. Из хазарской головы его валил пар и Гаврила неожиданно для самого себя рассмеялся — настолько нелепым все это выглядело.
В одно мгновение хазарин стряхнул с себя лохмотья распаренных овощей и застучал рукой по столу в поисках ножа.
— Да я тебя! — закрутился Исин. — Да я…
Меч висел у Исина за плечами, но руки искали нож.
«Играет хазарин», — понял Масленников, но хозяин, хоть наверняка не понимал этого, остался спокоен.
— Убьешь? — с каким-то горьким любопытством спросил он. Исин не ответил и тогда он поднял с пола оброненный хазарином нож, сунул тому в руки.
— Ну?
Коснувшись стали Исин разом остыл, покосился на товарищей. Те ни слова не говоря, словно это их и не касалось, черпали кашу из другого горшка и только поглядывали то на одного, то на другого.
— Что «ну»? — наконец спросил Исин.
— Зарежь меня…
Глава 44
Он молча смотрел на хазарина и под этим взглядом Исинова рука опускалась все ниже и ниже.
— Поспорить бы с тобой… — непонятно пробормотал хозяин, — на сосну хотя бы… Ну, да ладно… Режь так.
— За что ж ему тебя резать? — спокойно спросил Гаврила. Стол он вернул на место и поставил на него горшок.
— Или это обязательно?
Хозяин наклонил голову, ища в лице Масленникова насмешку, но тот смотрел доброжелательно и спокойно.
— Нет, — наконец сказал он. — Не обязательно, но если кто-нибудь хочет….
На глазах у своих гостей он проткнул себя ножом, потом вынул его из себя, как из ножен и воткнул еще раз. Исин схватился за горло — хладнокровие самоубийцы вызывало гадливую дрожь. С отчетливым стуком упала на стол чья-то ложка.
— Колдовство, — после долгого молчания спросил Гаврила. Хозяин устало кивнул и уселся напротив него.
— Ничего?
— Что «ничего»?
— Неужели совсем ничего не помните?
— Так ты смерти ищешь? — запоздало понял хазарин. Злясь сразу на всех он сунул рукой в подслеповатое окошко. — Вон в лес иди там и вешайся. А людей пугать незачем …
Гаврила хозяину не ответил, только отрицательно покачал головой.
— Да-а-а-а-а, — протянул хозяин. Он стал похож на обиженного ребенка. — Более бестолковых гостей мне Боги еще не посылали…
Хозяин молчал обижено, гости — удивленно.
Избор взял нож, посмотрел его со всех сторон. Крови на нем не было. Тогда он глазами поискал дыры на теле у этого странного человека. Их он тоже не нашел.
Конечно он знал слишком мало, но даже та малость, что еще оставалась в пустой голове убеждала, что так быть не может. Или… Он вспомнил слово, произнесенное Гаврилой — «колдовство». «Может он колдун?» — подумал воевода.
