По приказу Олега варяги выкопали несколько мишеней, перенесли их метров на сто, а некоторые и на двести, у коней и всадников нарисовали глаза, не понимая — для чего.
Варяги начали раскручивать брёвна, поднимать их вверх, а потом резко бросать вниз. Олег немножко потоптался на бревне, чтобы ноги пообвыклись, и стрелы устремились к мишеням, воздух запел, разрываемый стрелами, даже варяги никогда не слышали, только в былинах, и уж конечно не видели, чтобы в воздухе одновременно мчались к целям семь-восемь стрел.
Через несколько секунд колчан опустел, Синеус и Мечислав, не торопясь, двинулись к мишеням. Когда они подошли к деревянным всадникам, негромкое перешёптывание воинов перекрыл одновременный вопль воевод:
— Все сюда!!!
Перед глазами закалённых, повидавших много за свою боевую жизнь предстало невиданное зрелище: у всадников-мишеней и у лошадей-мишеней вместо глаз зияли отверстия!
— Даже бог лучников не смог бы сделать этого, — пробормотал кто-то из воинов.
— Синеус, не пора ли тебе стать конунгом? У тебя дружина знатная, да и земли побольше, чем у многих конунгов, а уж драккаров — и подавно.
— Да меня уже многие называют конунгом, а скоро будет тинг, там меня и должны признать официально. Вот так, побратим, растём потихоньку.
На большую городскую площадь со всех домов стаскивали столы, лавки, готовились к прощальному пиру.
И грянул пир!
На деревянных блюдах шипела и пузырилась оленина, огромные вепри были нашпигованы гречихой, чесноком и черемшой, столешница скрылась под переполненными блюдами: жареная и печёная птица, сочные ломти ветчины, покрытая коричневой корочкой толстая рыба, множество яиц с торчащими из них лесными орехами и миндалем, а кое-где нашпигованная чёрной икрой, но что приятно изумило — множество зелени, которая отродясь не росла на севере, а также множество видов сыра, около двадцати сортов: от абсолютно белого до тёмно-коричневого.
Олег насчитал двенадцать сортов вина, а пиво привезли со всех концов Скандинавии, даже из далёкой Исландии. Олег ухмыльнулся.
— Вот и начинается разведка, с кем выгоднее воевать, а с кем выгоднее дружить, пройдет несколько лет, и все викинги устремятся за нами, — тихим шёпотом проворковал Олег.
Синеус сидел на помосте, он пытался за всеми наблюдать, но где там! Такого грандиозного пира давно не видели, ведь за столами, установленными на площади, собралось больше тридцати тысяч человек! Взгляд ярла напрягся, в самом конце площади двое потихоньку начинали раскручивать скандал.
— Твои? — спросил он у Карла, походного вождя датских воинов.
Датчанин присмотрелся:
— Нет, но я их где-то видел.
— Твои? — спросил у Бати.
— Нет, но я их где-то видел.
— Где бродит этот предсказатель, который якобы Вещий?
— Да вон он, — Батя показал ножом в сторону Олега. А его обступили молодые воины, вместе увлечённо что-то строящие: из сыра — пески, из копченого мяса — горные хребты, из зелени — леса, разлитое вино — моря, пирожки — это флот, раки — пехота, крепость — кусок пирога. И по этой карте Европы ползал огромный живой рак с блестящим панцирем и могучими клешнями, он разрушал города, раскидывал флот и норовил попить морской водички.
Синеус подозвал мальчишку, что крутился рядом:
— Позови Великого князя.
— Явился, ну и что дальше? — Олег возмущённо фыркнул, но всё-таки подошел.
— То, что это Европа, я понял, а рак, что такое рак?
— Да это так, наша непобедимая и легендарная армия потихоньку изволит закусывать Европой.
Ярл задумался, его ноздри хищно раздулись, пробурчал:
— Конечно завоюем, с твоей помощью и с помощью богов.
Олег покривил свои тонкие губы:
— Завоюем…
— Посмотри, ты вон тех двоих знаешь?
— Ты их тоже знаешь. Это наши, гм, друзья. Перун и Тор развлекаются.
— Будет драка?
— Ну, если и будет, то большая, а может и так обойдётся.
— Может подойдёшь, поговоришь с ними?
— Ну да, они меня пошлют куда подальше! Нет уж, пускай будет то, что будет.
Уже стемнело, а пир только начал набирать свою силу. Были выпиты реки, уже даже не реки, а большие озёра пива и вина, съедены горы мяса и острова копчёной рыбы. Пьяный Батя похлопал Олега по плечу и оттащил его в сторону:
— А вот ты, благородный Князь, ты понимаешь смысл сакрального слова «разведка»?
Он никого не хотел слушать, разговаривал сам с собой, но слушатель был необходим.
— Раз-ведка, — глубокомысленно помолчал, — вед от слова «ведать» — знать, значит — разузнавать, но это как-то аморфно, по-граждански; а вот разведка — это и шипение змеи и удар мечом одновременно, то есть по-нашему, по-разведчески, — он запутался в своих мыслях, махнул рукой и приложился к кубку.
А те двое, которые боги, перетащили столы, получился один — здоровый и кругло-квадратный. За него они стали перетаскивать воинов, стараясь посадить просаленного морем и проспиртованного вином и пивом ветерана, а по бокам — молодых, но уже побывавших в боях воинов. Уже пошли в ход и гусли и арфы, и даже псалнериум. Тор какому-то седоусому, у которого всё лицо в шрамах, рассказывал о прелестях в Вальхалле — дружинном доме у небесного конунга, отца всех богов, имя которому Один.
— Что-то я забыл… Вспомнил! Адмирал, ты говорил, что вместе с Рерихом был в Гималаях… — глаза Бакренёва мгновенно стали трезвыми.
«Вот что значит профессионал!» — с восхищением подумал Олег.
— Ты знаешь, это очень тяжёлые воспоминания. Он великолепный художник! С моей точки зрения, он — художник-философ, картины у него просто великолепные, наполненные философией, фантазией, да и вообще — сказочные. Когда я долго смотрю на его картины, у меня начинает раскалываться от боли голова. Но его не туда, занесло. Тогда в Гималаи пошли две экспедиции: одна наша под руководством НКВД, а другая — под руководством Абвера. Мы шли почти параллельно, в Шамбалу. Рерих даже получил письмо якобы от Светлых Великих Махатм, переслал в СССР, но вовремя понял, что это письмо от Чёрных Махатм, а когда всё это понял, наврал всем, что устал, развернул экспедицию и вернулся. Ну, а немцы же дошли до конца, получили от Чёрных Махатм знания из прошлого, а может из будущего: телевидение, летающие тарелки… — адмирал ухмыльнулся. — Единство и борьба противоположностей, как нам внушали идеологи коммунизма… Борьба между чёрными и светлыми силами, но это уже не коммунистическая идеология… А его жена так и не поняла, с кем общалась…
Олег потихоньку подошёл к Синеусу:
— До встречи, побратим, мне давно пора на «Чёрного орла», мои ребята там уже заждались. Посматривай за всеми, чтобы не напортачили.
