Книга Сэнгоку Дзидай. Эпоха воюющих провинций, страница 3. Автор книги Алексей Вязовский

Разделитель для чтения книг в онлайн библиотеке

Онлайн книга «Сэнгоку Дзидай. Эпоха воюющих провинций»

Cтраница 3

Так, стоп, даю команду себе. Воспользуемся японским методом успокоения. Беру дыхание под контроль — глубокий вдох с выпячиванием живота. Задержка, глубокий выдох. И еще раз. Через минуту прихожу в себя. Опираюсь на татами, пошатываясь, встаю. Накатывает тошнота, как при контузии или сотрясении мозга, но еще несколько правильных вдохов и выдохов — меня окончательно отпускает. Ноги сами несут мое новое тело к окну. И что я вижу?

Цензурно не выразиться. И не надо. Ругаюсь родным русским матом.

Передо мной открывается вид из окна замка. Натурального, средневекового. Каменные стены, донжон в виде пагоды, черепичные крыши, какие-то постройки внутри двора, садик, в котором ходят маленькие фигурки. Я прищурился — точно, японцы. Кимоно и выбритые лбы с косичками можно различить даже сверху. А еще заткнутые за пояс мечи. Да что происходит-то?! Кино, что ли, снимают? Я двинулся к другому окну.

Тут тоже был еще тот видок. Террасы рисовых полей, залитых водой, в которых копошатся раздетые крестьяне. Поля разделены напополам дорогой, которая упирается в ворота замка. По дороге скачет отряд человек сорок на лошадях. За каждым всадником закреплен прямоугольный флажок фиолетового цвета. Реконструкторы, наверное. Просто японцы выехали на природу пожить жизнью предков. Да, именно, очень натуральная реконструкция под старину.

Голова пошла кругом, в ногах появилась слабость. Я навалился грудью на подоконник, но продолжал вглядываться в окрестный пейзаж. Электрических столбов нет, машин нет. Асфальт на дороге? Нет, обыкновенная грунтовка. А что у нас в небе? Пусто. Ни летящих самолетов, ни белых инверсионных следов. Это что же происходит-то?!

Мозг отчаянно искал объяснения, но не находил.

Я вернулся на свое место — и только сейчас заметил у торцевой стены небольшой помост, на котором лежало несколько подушек и стояло какое-то чучело. Приглядевшись, я понял, что это не чучело, а средневековые доспехи. Шлем с рогами и демонической личиной, наплечниками, панцирь, наручи, поножи, что-то вроде бронированной юбки. В середине панциря искусно выгравирован круг с двумя параллельными прямыми внутри. Рядом с доспехами на специальной подставке лежали два меча. Длинный, сантиметров девяносто, в черных, украшенных серебром ножнах — классический японский катана. Маленький, сантиметров сорок — вакидзаси.

Руки прямо зачесались, и, несмотря на шум в голове и пульсирующую боль в виске, я зашел на помост. После чего с некоторой робостью взял длинный меч, вытащил его из ножен… и тут меня опять переклинило. Откуда только взялись силы? Тело само сделало шаг вперед, еще один, обе руки обхватывают рукоять, локти разведены, делаю прямой рубящий удар сверху вниз, быстрый шаг назад левой ногой диагонально влево, клинок огибает траекторию, напоминающую букву «V». Кончик меча оказывается на уровне солнечного сплетения, с шагом правой ноги вперед наношу прямой укол в воображаемый корпус противника. Все это неожиданно для меня сопровождается громким криком «То!».

За сёдзи раздается ответный крик «Фуан!», [9] и в комнату врываются четыре самурая в фиолетовых кимоно, с обнаженными мечами. Я чувствую нереальность происходящего, сила, наполнявшая организм, пропадает, новый взрыв боли под черепом, роняю меч — и мое новое тело валится с помоста вниз головой.

Глава 2
БЕЗ МЕНЯ МЕНЯ ЖЕНИЛИ

В случае победы — правительственные войска, в случае поражения — мятежники.

Японская пословица

Медленно и долго я выплываю из темноты обратно. Первым очнулось обоняние. Мой нос чует запах корицы, мяты и еще каких-то лекарственных трав. Вторым проснулось осязание. Руки-ноги на месте, голова болит, но умеренно. В районе виска чувствую ноющую рану. Наконец прорезался слух. Слышу тихую японскую речь у себя в изголовье. Слова вроде бы знакомые, но узнаются с трудом. Такое ощущение, что я учил упрощенный, «народный» японский, а сейчас попал в аристократическую среду с архаичными местоимениями, учтиво-вежливыми выражениями. Все эти «ватакуси», «аноката», «доната» перемешиваются у меня в голове, создавая какую-то какофонию. Но постепенно все устаканивается, и потихоньку я начинаю понимать местный язык. Беседуют три человека. Двое мужчин и одна женщина. Один голос явно принадлежит пожилому человеку, второй — судя по терминологии, врачу.

Врач:

— Листья мяты и алоэ обладают кровоостанавливающим действием. Как нас учит трактат «Мин тан ту», от ран еще очень хорошо помогают листья хрена васаби, пережженные моллюски и пепел от раковин хамагури.

Женщина:

— Кусуриури-сан, меня беспокоят внутренние повреждения мужа.

Ого! Неужели это про меня? Или тут есть еще раненые? Однако послушаем дальше.

Пожилой:

— Охрана сообщила, что молодой господин делал ката [10] с мечом и упал без сознания.

Врач:

— От ран черепа может нарушаться течение энергии ки в организме. Трактат «Яккэй Тайсо» [11] советует в таких случаях делать восстанавливающее иглоукалывание. Но я не возьмусь ставить иглы от болезней головы. Нужно вызывать медика из столицы. Я бы посоветовал придворного врача Фунэ Сукэхито. Говорят, он пользовал самого господина канцлера.

Пожилой:

— Ага, так тебе Ходзе и пропустят к нам такого человека. Да и не поедет Фунэ в нашу глушь. А если и поедет, то надо ехать через земли Такэды и Ямоноути, и когда в этом случае ждать его в Тибе? Через полгода, год? Будем ли мы все живы к тому времени?

Врач:

— А если кораблем?

Пожилой:

— Надо пригласить христианского священника. Я слышал, что иезуит, который у нас проездом, был доктором до того, как его рукоположили в сан. Сам видел, как ловко он наложил шину на сломанную руку крестьянина.

Врач (оскорбленно):

— Эти грязнули?! Да что могут южные варвары, кроме как пустить кровь больному?..

Женщина (примиряюще):

— Господа, не ссорьтесь, пожалуйста. Мне, кажется, у мужа дрогнули веки.

Вот и все, меня вычислили, пора просыпаться. Я открыл глаза и огляделся. Все та же комната замка, вечер, в окно виден краешек уходящего за горизонт солнца. Рядом со мной сидят на коленях три человека. Девушка-японка лет двадцати, в традиционном кимоно зеленого цвета с золотыми бабочками и широким поясом оби, на ногах — белые носочки. Высокая, сложная прическа с заколками. В руках розовый веер. Красивая. Нежная матовая кожа, карие глаза, алые губы. На щеках ямочки. А фигурка, фигурка-то. Аппетитная! Смотрит на меня с тревогой и нежностью. Справа от нее застыл глыбой настоящий самурай. С седым ежиком волос, косичкой, двумя мечами. И вовсе он не старик, как мне показалось по голосу. Хотя в бороде много седых волос, на вид — лет сорок пять — пятьдесят, одет в коричневое кимоно с вышитым на груди фиолетовым кругом и двумя линиями внутри. Взгляд твердый, уверенный. Перевитые венами руки лежат на мечах. На правой щеке шрам. И последний персонаж этой мизансцены — кругленький толстенький живчик в сером кимоно и накидке, волос на голове нет, мечей тоже, к поясу подвешено несколько мешочков. Судя по запаху — там лекарственные травы. Рядом лежит сумка на лямке. Внутри видны бумажные конвертики, подписанные иероглифами. Это, стало быть, врач.

Вход
Поиск по сайту
Ищем:
Календарь
Навигация