- Постойте, да ведь это же отсталые страны.
- Сейчас отсталые, а лет через 30-40 весь мир будет наводнён их товарами. Это ещё что, большая часть компонентов вашего ноутбука сделана в Китае. Ну ладно, перестану вас отвлекать, вы давайте одевайтесь и поедем.
Надев предоставленную одежду, Кошкин чувствовал себя непривычно - если майка сидела как надо, то вот со штанами было не всё так просто. Брюки, в отличие от привычных Кошкину моделей, не были свободными, и хотя вроде бы были по размеру, казалось, что они немного маловаты. Ну ладно, раз тут все в них ходят, то привыкнуть можно.
- Я готов, поехали.
- Отлично. Сейчас, скажу только главврачу, что я вас забираю. Но это всё равно по пути.
Спустившись на первый этаж, Степанов сообщил главврачу, что забирает пациента с целью ознакомления с городом и обещает вернуть до комендантского часа.
- А что, в Харькове ввели комендантский час? - спросил Кошкин.
- Да, было дело, - уклончиво ответил Степанов.
Наконец они вышли из здания санатория. Во дворе, рядом со входом стоял низкий обтекаемый легковой автомобиль тёмно-синего цвета.
- Прошу садиться, - Степанов открыл перед Кошкиным переднюю дверь машины.
Михаил Ильич был несколько удивлён непривычному способу открывания двери - петли, на которых она держалась, были не сзади, а спереди. Не менее странно выглядел и салон машины - число разнообразных датчиков и шкал приборной панели значительно превышало все известные Кошкину автомобили, и они были скомпонованы кучно, в отличие от того же ЗИСа, где приборов было много, но они были разбросаны по всей панели. По центру, прямо над рычагом переключения передач, который тоже был значительно меньше, своих аналогов, находился миниатюрный экран наподобие того, какой был в ноутбуке. Чуть ниже, судя по всему, находился радиоприёмник с длинной узкой щелью. Вот только привычные ручки настройки в нём отсутствовали. И, что интересно, температура воздуха в салоне была гораздо прохладнее, чем на улице. Тем временем, пока Кошкин глазел на содержимое салона, Степанов обошёл автомобиль и сел на водительское место.
- Ваша машина? - спросил Михаил Ильич.
- Нет, что вы. Это конторская. Пользуемся, пока бензин есть, - ответил Степанов заводя мотор, - сейчас быстренько до Харькова доедем. Машина хорошая. Только запчасти теперь к ней брать неоткуда. Тут же всё электроника, а её в ближайшие лет 50 взять негде. Вот и катаемся, у других машин, которые попроще, ресурс бережём.
Машина остановилась перед воротами санатория под яростный лай кабысдоха. Наконец створки ворот открылись, и Степанов выехал на лесную дорогу. Сейчас, 10 минут и на трассу выедем. Дорога была вымощена бетонными плитами, но подвеска машины сглаживала все неровности.
- Давайте, что ли музыку включу, а то не привык так просто ехать в тишине.
- Включай, пожалуйста, - Кошкину самому было интересно, какую музыку слушают потомки.
- Только извиняйте, радио нет. После переноса все коммерческие радиостанции практически прекратили работать. Так включаются иногда на пару часов в день. Так что слушать будем, что есть с собой.
Степанов достал из кармана маленький пластиковый прямоугольничек - "флешку" как он его называл, и воткнул его в разъём на панели радиоприёмника.
- А я думал, что эта твоя "флешка" только для компьютера предназначена как носитель информации.
- О нет, что вы. У нас в последнее время практически во всё флешки подключать можно стало. А что, очень удобно и полная универсальность. Нет нужды возиться с кассетами и дисками разными, - ответил Кожухов, нажимая на кнопки в радиоприёмнике.
Внезапно из динамиков вмонтированных в передние двери и находящихся под задним стеклом, послышалась мелодичная гитарная музыка, неожиданно сменившаяся резкими аккордами. Незнакомый голос запел:
Я снова по чужой земле иду.
Гермошлем застегнут на ходу.
Мой "Фантом", как ястреб быстрый,
В небе голубом и чистом
С ревом набирает высоту.
Мой "Фантом", как пуля быстрый,
В небе голубом и чистом
С ревом набирает высоту.
Песня была резкой непривычной, но неожиданно зацепила за душу.
- О чём эта песня?
- О, это песня о войне во Вьетнаме. В 60-е годы наши военные советники помогали вьетнамским товарищам в борьбе с американцами. Но так как официально СССР не участвовал в войне, приходилось скрывать нашу помощь, - Степанов на секунду задумался, - это примерно как было во время войны в Испании. Только здесь наши победили.
- Интересный у вас мир получился.
- Да уж, ничего не скажешь, очень интересный. Вот только хорошего в нашем мире мало. Знаете, Михаил Ильич, я даже рад, что попал в прошлое, - заметив как недовольно скривился Кошкин, Степанов поправился, - то есть для меня это в прошлом прошлое. Теперь очень даже настоящее. Знаете, я родился в большой стране, империи зла, как её назвали американцы. А во что превратилась моя страна в 2008 году? Распалась на несколько мелких, слабых и никому не нужных государств. И если Россия хоть что-то из себя представляла в том мире, то вот Украина превратилась неизвестно во что. У нас даже государственный строй называли не иначе как конституционная анархия - часть страны тянет на запад, часть на восток, а в итоге топчемся на месте, если назад не идем. Я даже не знаю, что там сейчас в том мире происходит. Перед тем как мы перенеслись, в США начался финансовый кризис. Украину он ещё не затронул, но не сомневаюсь, что это всего лишь вопрос времени. Хотя у нас тут свой финансовый кризис. Народные сбережения превратились в обычные разноцветные бумажки, - Степанов явно хотел выговориться. Хотя надо отдать ему должное, он нашел благодарного слушателя - Кошкин с большим интересом слушал всё, что ему говорил Евгений.
- Скажи, Жень, а что всё-таки с СССР случилось? Почему ваше будущее такое?
- Да прогнило там всё, - коротко ответил Степанов, - вот и развалился. А потом у власти остались те же люди, что страну развалили. Ладно, давайте сменим тему. Кстати, мы уже выезжаем из леса.
И правда, деревья, буквально нависавшие над дорогой, внезапно разошлись, и машина выехала на поляну, плавно превращающуюся в чьи-то огороды. Огороды сменились обычной улицей, по бокам которой расположились сельские дома. Прохожие провожали автомобиль долгими взглядами.
- А почему это все на нас так смотрят?
- Так ведь бензина в области мало. Тот, что в СССР производится в большинстве своём не подходит для наших машин. Вот и ездят все на старых запасах. Да и не осталось тех запасов за месяц-то. Вот и смотрят, кто едет.
Машина проехала улицу и свернула на широкую автостраду. Дорог такой ширины и качества Кошкин ещё не видел. Если конечно не считать того случая, когда он ехал в санитарной "Газели". Но тогда Михаил Ильич был болен, и ему было не до рассматривания окрестностей. Теперь же конструктор интересно было всё. Та же трасса представляла собой две трёхполосные дороги, разделённые защитным ограждением. Степанов, как только миновали заставу военных на выезде из посёлка, разогнал автомобиль до полутора сотен километров в час. Первым желанием Кошкина, которому доводилось летать на самолётах с меньшей скоростью, было инстинктивно вжаться в кресло. Но затем Михаилу Ильичу даже понравилось мчаться с такой скоростью по практически пустой трассе.
