Они негромко засмеялись.
Добравшись до дома, Эрнан схватил со стола бронзовый колокольчик и затрезвонил в него, поднимая всех. Забегали по коридорам слуги, собирая дорожные чемоданы, засуетились конюхи у коновязей, забрякали вертелами и ножами повара, упаковывая в деревянные короба копченые окорока, фрукты и кувшины с вином. Брызнули в разные стороны туземные мальчишки разносить по тайникам прощальные записки прекрасным дамам.
Эрнан скрылся в оружейной, оттуда раздался звон и бряцание оружия.
Через полчаса пришел в движение весь тихий сонный остров. На берегу загорелись факелы, высветив длинный пирс и паутину снастей на кораблях, причаленных к нему. Послышались крики, топот сапог, грохот бочек, катящихся по деревянным настилам, и надрывный скрип лебедок, поднимающих немалый груз.
Мирослав посмотрел на небо, усеянное огромными звездами, втянул носом прохладный ночной бриз.
— Пенькой пахнет и дегтем. Либо корабль недавно прошел, либо порт близко.
— Насколько близко, дядька Мирослав?
— Думаю, к полудню доплывем, ежели ты веслом работать будешь как надо.
— Так не могу я быстрее. Ладони саднит. Вон до крови стер. — Он отложил весло и выставил вперед руки.
— Ты смотри, чтоб соль не попала, а то до кости проест, от рубахи лоскуты оторви да намотай на руки.
Ромка с треском оторвал от подола рубахи кусок полотна, попытался располовинить его, но не получилось.
— Дай-ка сюда, — пробасил с кормы воин.
Ромка протянул тряпицу над плечом священника. Отложив весло, Мирослав выдернул из-за голенища нож, чиркнул по полосе материи и спрятал его обратно, прежде чем две длинные ленты сползли на сырое дно пироги.
В дверь спальни губернатора Кубы Диего де Веласкеса робко постучали. Он отмахнулся, почмокал губами и перевернулся на другой бок. Огромная кровать с атласным балдахином скрипнула под грузом его тела.
В дверь постучали настойчивей. Не открывая глаз, губернатор подполз к краю кровати, нашарил туфлю с бантом, запустил ею в сторону двери и промахнулся. По полу зазвенели золотые статуэтки и бокалы, сметенные со столика.
В дверь забарабанили сапогами. Дон Диего хрюкнул, спустил с кровати отекшие ноги, кое-как двинулся к двери и откинул засов. Тяжелые створки распахнулись настежь, и в комнату вихрем влетел молодой адъютант. Не рассчитав скорости, он камнем упал в потные объятья губернатора, чуть не опрокинув его на пол.
С полминуты они топтались в дверях, давя разбросанные по полу безделушки и пытаясь удержать равновесие. Наконец губернатор смог оттолкнуть от себя юношу и с наслаждением услышал, как тот застонал сквозь зубы, с грохотом влетев в стену.
Губернатор выругался и сгреб адъютанта за кружевной воротник.
— Ты что вытворяешь, подлец?! — рявкнул он.
— Кортес… — задыхаясь, прохрипел тот.
— Что Кортес? — спросил губернатор, немного ослабив давление.
— Кортес…
— Ну?!
— Кортес начал погрузку на корабли. Если так дело пойдет, то через несколько часов он выйдет в море.
— Кто позволил?! — прорычал губернатор.
— Никто, — замямлил адъютант. — Он сам…
— Понятно, — посуровел Веласкес, и на его обрюзгшем лице проступили черты того грозного воителя, который огнем и мечом приводил Эспаньолу и Кубу под христианский крест и испанскую корону. — Коня мне!
Адъютант убежал, грохоча сапогами по дорогому паркету, а губернатор вернулся к кровати и стал торопливо натягивать бархатные панталоны.
Через десять минут горячий андалузский конь хрипел, роняя клочья пены с разорванных недоуздком губ, но губернатор вонзал и вонзал шпоры в потные бока. Охрана безнадежно отстала на поворотах дороги, вьющейся вокруг холма.
Чертыхаясь, Веласкес смотрел, как распускаются паруса и как наполняет их ветер, как играют первые солнечные лучи в паутине снастей, как разворачиваются на мачтах штандарты его величества короля Испании Карла и Эрнана Кортеса, новоиспеченного адмирала кубинской армады. Суда один за другим выходили в море.
Веласкес сидел на причальном кнехте, уткнув нечесаную голову в скрещенные руки. Его мутило. Личный секретарь и взвод телохранителей слонялись по пирсу, не решаясь побеспокоить губернатора, впавшего в транс. По бескровным губам Андреса де Дуэро блуждала пространная улыбка. Он представлял себе, как красочно будет описывать подробности столь удачной авантюры в тайном письме одному русскому князю.
А это что такое? Появление на горизонте серых выцветших парусов сценарием не предусматривалось. Кортес решил вернуться с повинной? Улыбка на губах секретаря стала меркнуть и постепенно превратилась в недовольную капризную гримаску. Черт!
Нет, вроде не тот корабль. Очень уж потрепан. Тогда кто? Ведь на этой неделе рейсов из метрополии не предвидится. Да это же…
Глаза секретаря расширились от удивления: «Святая Диана»! Корабль Хуана де Кордовы, отплывший три дня назад в Кадис, возвращается?! Зачем?! Что тут происходит?!!
Секретарь набрался смелости, подошел к мрачному губернатору и кашлянул. Никакой реакции. Он кашлянул снова. Губернатор оторвал лоб от запястий и уставился на де Дуэро мутноватыми глазами с красными сеточками лопнувших сосудов. Тот молча указал рукой в море.
Веласкес вгляделся. Плечи его распрямились, подбородок вздернулся. Наверное, он тоже принял судно за один из кораблей Кортеса, но через секунду узнал силуэт корабля де Кордовы и снова уронил голову на руки.
Каравелла шла так ходко, будто за ней гнался сам морской дьявол и тысяча чертей в придачу. Не сбавляя скорости, она влетела в бухту, в мгновение ока пересекла ее и со скрипом подошла впритирку к пирсу.
Прежде чем портовые рабочие успели принять швартовые концы, прямо через борт на причал спрыгнул высокий человек, закутанный в серо-голубой плащ, огляделся и быстро зашагал прямо к секретарю.
— Что за люди? — резко и нагло спросил он, дыша в лицо де Дуэро чем-то неуловимо неприятным.
— Его светлость губернатор острова Куба Диего де Веласкес, — по-военному отрапортовал секретарь, замерев перед незнакомцем как кролик перед удавом.
— А ты кто?
— Я его личный секретарь дон…
— Ясно, — оборвал тот. — Значит, должен все знать. Не приезжал ли в последние несколько дней на остров дон Рамон де Вилья?
— Нет, не было такого.
— А парнишку молодого не встречали? И мужчина с ним, с варварской бородой?
— Нет, на острове в последнее время никого не появлялось, во всяком случае европейцев. Нам бы сразу доложили.
— А что у вас тут беспорядок такой? — оглянулся черный человек. — Бочки разбитые, навоз конский под ногами. — Он брезгливо потер подошву о доски.
