После завтрака посадил Сару перед подключенным к Интернету компьютером, предварительно связавшись с Григорием и попросив проследить, куда девушка будет заглядывать во всемирной паутине. Равнодушно посетила пару новостных сайтов и отвернулась от ноутбука. Устроилась в кресле недалеко от него и просидела несколько часов почти не двигаясь, глядя, как Виктор работает над теорией. День прошел тихо и незаметно. Общались по-прежнему с ее стороны или кивками, или короткими предложениями, набранными на клавиатуре ноутбука. За ужином налил девушке бокал сухого марочного вина. Выпила как воду, не обратив внимания на вкус. А поздно вечером, когда расстелил ей постель и забрался под одеяло на свой диван, опять залезла к нему и заснула, крепко прижимая к своей груди его руку.
Ну и как прикажете спать, когда запястье через тонкую ткань пижамы ощущает девичий сосок?
* * *
Текучку удалось раскидать только незадолго до отпуска. Вот тогда-то он и взялся разбираться с этими нестыковками в схемах укладки теперь уже старинных кабелей связи. Андрей поднимал архивные документы, сравнивал с файлами в закрытых электронных базах и искал. Задача осложнялась тем, что он весьма смутно представлял себе, что, собственно говоря, ищет. Несоответствия? Возможно. И совпадения. Но какие и где?
Это его долбаное седьмое чувство. Именно из-за него он когда-то и захотел стать разведчиком. Но вот попал в контрразведку.
Еще в погранучилище, откуда традиционно набирали сотрудников сначала в КГБ, а после распада Союза в ФСБ, Андрей как-то подсознательно стал несколько преуменьшать свои возможности системного аналитика-интуитивиста. А когда услышал размышления одного преподавателя на эту тему…
— Талантливый аналитик — это от бога. Зачастую проводит анализ на грани возможного. Даже в центральной конторе таких специалистов у нас, увы, мало. Сидят очень высоко в закрытых кабинетах.
Вот тогда-то, будучи курсантом, Андрей хорошо задумался, а хочется ли ему сидеть в кабинете и разбираться со всякими непонятками, никак не связанными с его личными интересами? Как там, в теории танковых битв, говорится? Оперативный простор — залог успеха. А какой простор может быть в закрытом кабинете? Конечно, здоровый карьеризм у него в характере присутствовал. Но вот становиться, по сути, чиновником никак не хотелось. Другое дело — оперативник. Работа с людьми и иногда с врагами. Тут уж кто кого. Кто сильнее, умнее, больше знает и лучше подготовлен, тот и победит.
После училища опять пришлось учиться. Два года курса спецподготовки. А потом, когда его начали задействовать в операциях, Андрей понял, что изучать придется еще очень многое. Работа и учеба. Жить было интересно. Сам не заметил, как меньше чем за десять лет из простого оперативника стал заместителем начальника отдела в управлении, от лейтенанта поднялся до майора.
Глава 9
Заговорила Сара только через неделю. Вечером уже привычно забралась к нему под одеяло, прижала его запястье к своей груди и даже вроде бы закрыла глаза, собираясь спать. Потом неожиданно протянула руку, зажгла светильник над изголовьем, повернула его голову к себе, долго-долго смотрела прямо в глаза и тихо прошептала:
— Ай лав ю.
Прошептала и потянулась губами к Виктору. Тот все-таки смог оторваться от поцелуя и спросить:
— Уверена? — Просто воспользоваться ситуацией он не мог, хотя тело само рвалось навстречу Саре. Как бы он потом в глаза ей смотрел?
Девушка улыбнулась — только сейчас до физика дошло, что взгляд у Сары совершенно осмысленный, не то что все предыдущие дни — и радостно почти закричала во весь голос:
— Я люблю тебя! — и опять потянулась к нему губами.
Больше Виктор уже ничего у нее не спрашивал. Он просто утонул в этом сумасшествии…
А утром вдруг выяснилось, что Сара может говорить о чем угодно практически без перерыва. Она рассказывала о своем детстве в душе, под тугими струями воды, быстро говорила что-то, сидя нагой на пуфике, когда он с заметным удовольствием сушил и причесывал ее, не закрывала рта, одеваясь, и потом, готовя кофе в турке на электроплите:
— Как ты можешь пить эту бурду из автомата?
Виктор затыкал ее рот своими губами и балдел.
Вызванная после завтрака Наталья осмотрела девушку — причем Гольдштейн впервые за эту неделю оставил бодрствующую Сару, поговорила с ней и успокоила вернувшегося с букетом цветов Виктора:
— Это быстро пройдет. Завтра, максимум послезавтра она перестанет трещать как сорока. Нормальная реакция на неделю молчания. А вот выходить куда-нибудь ей еще рановато. Придется вам пару дней здесь потерпеть. Впрочем, гостей, как ты понимаешь, принимать уже можно. Вечером жди всю команду.
— А? — Вопрос не был произнесен вслух, но Наташа поняла:
— Мы это уже обсуждали. Расскажи Саре все. Кстати, ложь ей сейчас просто противопоказана. Я не психолог, но в данном случае не ошибаюсь. У девушки только что сформировался совершенно новый внутренний мир. Без родителей и сестры, но с тобой в центре как краеугольным камнем.
— Н-да, обрадовала. — Виктор аккуратно положил сигарету в пепельницу и почесал затылок. — Получается, мне ее теперь совсем нельзя оставлять одну?
— Очень скоро будет можно. Тебя это, — Наталья улыбнулась, — сильно напрягает?
— Не особо. Знаешь, — признался он неожиданно сам для себя, — пока бегал за тюльпанами, — Виктор посмотрел на Сару, сосредоточенно по одному цветку переправлявшую букет в вазу, — почувствовал, что чего-то очень не хватает.
Наташа опять улыбнулась и поцеловала его в щеку.
— Счастья вам, — сказала она на английском, уходя, — до вечера.
Девушка помахала вслед рукой, подошла к нему, обняла, крепко поцеловала и, оторвавшись, совершенно спокойно спросила, глядя прямо в глаза и приятно коверкая его имя:
— Витья, ты «Красный полковник»? — Вопрос прозвучал не столько вопросительно, сколько с утвердительной интонацией.
— Когда ты догадалась?
— Только что. До этой ночи я все время была как в тумане. Ты меня разбудил, как спящую принцессу. Сначала принес в свой замок, потом разбудил. Только почему здесь нет ни одного, даже самого маленького окошка? Воздух всегда свежий, но откуда?
Он тоже обнял и поцеловал девушку:
— Ты даже не представляешь, какие огромные у нас здесь окна. С видом на… А что ты вообще хотела бы увидеть, отдергивая штору? Парижский Лувр, статую Свободы, Букингемский дворец, лунные кратеры, египетские пирамиды, Ниагарский водопад или одинокую пальму на маленьком острове в тропиках? Ты только скажи — что угодно для тебя сделаю…
* * *
— Понимаешь, у этой вашей демократии есть один существенный недостаток. На самом деле она дает власть не достойным, а богатым, которые ее узурпируют и используют для своего дальнейшего личного обогащения.
