А как им было хорошо в постели! Костя не мог похвастаться большим количеством девушек до Алины, но четыре подружки, с которыми он успел повстречаться и по разным причинам расстаться, помогли ему составить о близости полное представление. Но это представление было похоже на знакомство с музыкальными инструментами: вот труба, она играет вот так; вот литавры – когда они ударяют, получается такой звук; вот скрипки – они могут заиграть так пронзительно, что навернутся слезы. Все это было здорово, но только с появлением Алины звуки всех инструментов сложились вместе, и грянула симфония. И самое главное, когда эта симфония завершалась последним ударным аккордом, между ними не возникало отчуждение. Наоборот, они становились ближе, могли до утра говорить о самых разных вещах, чтобы на рассвете окунуться в симфонию снова и лететь потом каждый по своим делам, как на крыльях, словно ночь не была бессонной.
Потерять Алину было очень больно, и совсем тоскливо было осознавать, что другой такой встречи никогда больше не будет. Костя не был пессимистом. Он трезво понимал, что нельзя два раза в жизни выиграть миллион в лотерею; нельзя встретить второго человека, который подходит тебе абсолютно во всем. Допустить подобную встречу – значит предположить, что где-то в мире существует еще одна Алина, и небеса будут так добры, что соединят их вместе, дважды подарив одному и тому же человеку самое большое счастье, в то время как тысячи несчастных мучаются, не в силах найти себе пару. Вряд ли небеса могут быть так прицельно щедры.
Зазвонил телефон. Костя схватил трубку и со страхом посмотрел на дисплей. Если Алина позвонит попрощаться, если он услышит ее голос, это не принесет ничего, кроме новых страданий.
Но это был Олег. Костя не общался с ним с тех пор, как они поссорились, и не очень хотел общаться теперь. Но обиды в душе не осталось.
Во всяком случае, напускать на себя нарочитую прохладу Костя не стал.
– Здорово, Олег, – сказал он спокойно и даже приветливо.
– Костян! – Олег шагал к своей машине, на ходу сжимая кулаки и жмурясь, как от боли. – Я дерьмо, я предатель, я подонок. Но друзей, кроме тебя, у меня нет и обратиться больше не к кому. Я могу приехать?
– Пиши адрес, – ответил Костя, сразу поняв, что стряслась настоящая беда.
Олег добрался быстро. Не прошло и получаса, как он уже метался по Костиной комнате, сбивчиво пересказывая события этого дня, захлебываясь словами и чуть не плача. Костя молча слушал, прислонившись к стене, из-за которой по-прежнему долетали стихотворные строчки и взрывы хохота. В квартире все также царил бедлам, но ужасные вещи, которые Олег рассказывал, потрясли Костю настолько, что посторонний шум он перестал слышать.
– Я так попал, Костян! – выл Олег, ударяя себя кулаками в грудь. – Я так попал! Я контейнер вынес в мусорный бак, сам облучился, наверное, но что толку? Я этих стариков с июня человек двадцать окучил!
– Надо ментам на них заявить, – уверенно сказал Костя.
– А как я докажу, что не знал?! – заскулил Олег. – Как?! Меня сначала с ними посадят, а потом грохнут в тюряге. Господи, провалиться бы куда-нибудь!
Он бессильно привалился к противоположной стене и закрыл глаза. На несколько секунд в комнате воцарилось траурное безмолвие.
Наконец Костя решительно поднял голову:
– Ты помнишь адреса стариков?
– Примерно…
– Садись, записывай.
Олег пристроился в углу с блокнотом, а Костя, снова заняв место у компьютера, запустил файл с самой первой снятой в Москве свадьбой – той самой, где друг жениха называл себя Велюровым, а невеста с завистью провожала взглядом перевязанную бантом моторную лодку.
– Знаешь, что такое «Эффект Кулешова»? – спросил Костя, щелкая мышкой.
– Что? – нервно спросил Олег, хотя это вряд ли было ему сейчас интересно.
– Два смонтированных плана создают единство места и времени… Ты большой домкрат найдешь?
Набережная Москвы-реки быстро остывала после короткого солнечного дня, стремительно сменявшегося прохладным октябрьским вечером. Длинные тени, еще час назад размытые осенним маревом, становились резче и четче. Олег стоял перед открытым капотом своего «Бумера», прижимая к уху мобильник, и засовывал под тросик дроссельной заслонки какую-то тряпку.
Движок взревел на повышенных оборотах.
– Запустил! – крикнул Олег в трубку, перекрикивая моторный рев.
– Дверь не забудь открыть! – напомнил Костя, стоявший метрах в ста от машины с включенной камерой.
Олег захлопнул капот, стремительно обошел автомобиль, дернул за ручку дверцу и кинулся к багажнику. Задние колеса, вывешенные на домкрате, бешено крутились в воздухе. Сев на корточки, Олег повернул винт домкрата и скомандовал:
– Снимай!
Машина коснулась крутящимися колесами асфальта, взвизгнула шинами и понеслась в сторону набережной. Олег печально посмотрел «Бумеру» вслед и зажмурился, чтобы не видеть его бесславную кончину. Он ни за что не хотел расставаться со своей «эмочкой», но Костя настаивал, а Олегу очень хотелось, чтобы его кто-нибудь спасал. И он во всем положился на волю друга.
Машина неслась прямо на Костину камеру. Он изловчился и успешно снял, как автомобиль пролетел мимо, врезался в ограду набережной, пробил ее и, описав в воздухе дугу, рухнул в реку. Подбежав к пробитой ограде, пунктуальный Костя отдельно снял погружение машины в воду. Когда желтая крыша «Бумера» скрылась под бурыми маслянистыми волнами, к Косте подбежал запыхавшийся Олег с домкратом и толстой папкой.
– Ну как?
– Порядок. Бросай, – велел Костя, выключая камеру.
Олег послушно бросил папку на асфальт рядом с пробитым ограждением – вложенные в нее блокнотные листки показались из-под расстегнутой молнии.
– А это вниз!
Размахнувшись, Олег швырнул домкрат в воду.
– Ну, все… – подытожил Костя. – Вызываем ментов. Прячемся, ждем, пока подберут папку, и на вокзал.
Глава 22
Желтый «БМВ» еще опускался на дно, когда в дверь квартиры Ольги Сергеевны позвонил Игорь Исаев. Он не подозревал ничего дурного – просто принес бабушке третью по счету пенсию. По его расчетам, принести оставалось еще одну-две – не больше.
– Олег? – послышался из-за двери усталый больной голос.
– Ольга Сергеевна, это Игорь Исаев, – отозвался Игорь жизнерадостно. – Я вам денежку принес.
Ольга Сергеевна приоткрыла дверь и выглянула.
– Что вы сегодня толпой? Игорь театрально осмотрелся:
– Где толпа?
– Олег ваш прибегал, стену разбил… Игорь переменился в лице:
– Стену разбил? Вы позволите?
Не дожидаясь ответа, он отодвинул Ольгу Сергеевну в сторону, быстро прошел в спальню и сразу увидел зияющую в стене пустую дыру.
