Марковна хотела поведать подружкам еще кое-что, но тут на
площадке появился Гарик и всех разогнал. В скором времени и две звезды из
гримерок показались. За Кэт, как всегда, следовали два оруженосца в лице Эльзы
и Сергея, Лика же сегодня была без сопровождения.
– Могу я с тобой поговорить? – обратилась она к Кэт,
когда они заняли свои места на площадке. – Пока свет расставляют...
– Конечно, – ответила Кэт, немного опешив. Она
решительно не могла представить, о чем Ланская собиралась с ней говорить.
– Мы с тобой, похоже, у Быкова в списке подозреваемых
занимаем лидирующие позиции...
– Я иду под номером один, ты – два.
Лика хмыкнула:
– А мне он дал понять, что под номером один я. Ты же
следуешь за мной... – Ланская скупо улыбнулась. – Это единственный
случай, когда я не радуюсь тому факту, что я «намба ван»...
Кэт прекрасно ее понимала. А вот для чего затеян этот
разговор – пока нет.
– Я тебе сейчас кое в чем признаюсь, – проговорила Лика
после секундной паузы. – Дело в том, Катя, что я уверена в твоей
невиновности на сто процентов. Насчет Славки ничего сказать не могу, а вот
Антона ты точно не убивала, это факт.
– Откуда такая уверенность?
– Я была в доме Серова, когда ты туда явилась.
Услышать такое Кэт никак не ожидала, поэтому не смогла
сдержать удивление:
– Была в доме? – переспросила она пораженно. –
Ничего не понимаю...
– Я объясню, – сказала Лика. – Ты в курсе, что мы
с Серовым муж и жена? – Катя молча кивнула. – И мы разводимся. Суд
через неделю. Повторный. Я надеюсь отсудить у Серова хотя бы часть состояния.
Он, естественно, мечтает показать мне кукиш...
– Почему? – не справилась с любопытством Кэт.
– Мне это не ясно, – ответила Лика, удивив тем самым
Катю – она не думала, что та посчитает нужным удовлетворять ее
любопытство. – Когда он развелся с первой женой, то купил ей квартиру и
машину. Я же, по его мнению, должна остаться с голым задом. Не знаю уж, чем я
так его достала, но Серов меня люто ненавидит. Многие считают, будто из-за
того, что я бросила его, когда с ним случилось несчастье, да только это не я
его, а он меня бросил. Не объяснив причины. Просто сказал: не хочу с тобой
больше жить, уходи! – Она насупилась. – Я, естественно, ушла. И мы
долго не виделись. Ему было не до меня: операции, терапия, массажи. Потом
ходить заново учился. И как только встал на ноги, сразу заявление на развод
подал. Я была не против, пока не узнала, что Серов намерен оставить меня ни с
чем, хотя, поженившись, мы заключили брачный контракт, и я имею право на
половину его собственности. Короче говоря, я намерена с ним драться. И, как
уверяет меня адвокат, закон на моей стороне. Но Серов так уверен в своей
победе, что закрадывается мысль о козыре в его рукаве. Уверена, у него что-то
на меня есть. И вот чтобы убедиться в этом, я решила наведаться в его дом,
естественно, ночью, когда Серов спал. И впустить меня туда должен был Антон. С
ним я все это время поддерживала контакт, желая иметь своего человека «в стане
врага». Я приехала к особняку около полуночи. Будка была пуста, но ворота не
заперты, и я вошла. Проникла в дом. Меня интересовал сейф в кабинете Серова, и
я проследовала туда. Код я знала (а он об этом моем знании не догадывался, вот
и не сменил), поэтому легко его открыла. Но ничего не обнаружила. Решила уйти.
Когда вышла в фойе, мое внимание привлекли лепестки роз на полу. Ого, подумала,
я, Серов в кого-то опять втрескался! Он становится романтичным только с теми, в
кого по-настоящему влюблен. И мне было ужасно любопытно посмотреть на свою
преемницу. Я вызвала лифт. Хотела отключить камеру, но выяснилось, что она уже
отключена. Я поднялась в спальню. Вышла из лифта и увидела, что в кровати не
Серов, а его охранник. В недоумении я сделала несколько шагов по направлении к
нему и вдруг поняла, что Антон мертв. Я стала пятиться. И тут в спальню вошла
ты! Меня ты не заметила, потому что твое внимание было приковано к постели, и я
успела шмыгнуть в лифт...
– Так выходит, это ты?.. – осенило Кэт. – Ты
закрыла меня в доме?
– Я, – не стала отпираться Лика. – Заперев дверь,
я вынула ключ и покинула дом через кухню.
– Но зачем?
– Во-первых, чтоб отвести от себя подозрения. А во-вторых,
чтобы напакостить Серову. Коль ты его любимая девушка, то твои неприятности –
его неприятности, и мне душу греет мысль, что их ему обеспечила именно я...
– Это низко, – сухо сказала Кэт. – И недостойно.
Но не мне тебя учить...
– Вот это верно, – хищно улыбнулась Ланская.
– Зачем ты мне все это рассказала? – требовательно
спросила Катерина. – Не для того же, чтоб облегчить душу?
– И тут ты права. Я предлагаю тебе сделку. Я подтверждаю
твое алиби, ты подтверждаешь мое.
– То есть ты пойдешь к Быкову и выложишь ему все, что минуту
назад услышала я?
– Не все, но касательно твоей непричастности к убийству...
да. От тебя же взамен я требую того же. Пока не знаю, что именно могло бы
послужить неопровержимым доказательством моей невиновности, но я придумаю.
Сейчас мне от тебя нужно только согласие. Когда ты скажешь «да», я начну
думать...
– Нет, – бросила Кэт резко.
– Что ты сказала?
– Я говорю тебе «нет»! Я не буду давать ложные показания,
чтобы спасти свою шкуру.
– Идиотка, – зло прошептала Лика.
– Нет, я была бы идиоткой, если бы согласилась пойти на
сговор с тобой.
– Учти, если ты вздумаешь передать содержание нашего
разговора Быкову, и он после этого прицепится ко мне, я буду все
отрицать. – И, демонстративно отвернувшись от Кэт, крикнула Гарику: – Ну,
мы будем сегодня снимать или нет?
Саркисян тут же забегал и организовал всех за пару минут.
Съемка началась.
Работа не пошла с первого эпизода. Кэт то забывала слова, то
реплики подавала раньше чем нужно, то паузы затягивала. Лика, решив что она
делает это намеренно, чтобы ее позлить, стала отвечать тем же. В итоге снять
сцену удалось только с восьмого дубля. Гарик был вне себя:
– Что на вас сегодня нашло, девочки? – кипятился
он. – Такое ощущение, что за ночь вы растеряли свой актерский талант...
Причем обе!
– Я неважно себя чувствую, – попыталась оправдаться
Кэт. – Плохо спала...
– Все плохо спали, – не дал себя разжалобить
Саркисян. – И ничего, работаем, переснимаем плевую сцену десяток раз,
тогда как должны были уже к третьему эпизоду перейти и в скором времени пойти
обедать...
– Кстати, я уже хочу есть, – громко сказала Марковна.
– Пока норму не снимем, ни о какой еде не может быть и речи!
Он еще что-то кричал, уже не Кэт, и не Марковне, а
оператору. Лика, все это время не произнесшая ни слова, постукивала пальцами по
подлокотнику кресла. Машенька, тоже задействованная в сцене, щелкала жвачкой.
Ассистентка режиссера Маринка потрескивала «хлопушкой». В общем, до слуха Кэт
доносилось множество разных звуков, но привлек ее лишь один. Это был скрип.
Противный металлический скрип, раздававшийся где-то наверху. Вообще-то в нем не
было ничего странного. Под потолком были развешены софиты. Они крепились к
кронштейнам болтами, и если те расшатывались, когда менялось положение
осветительных приборов, раздавался скрип. Кэт научилась не обращать на него
внимание. Так почему сегодня от «уик-уик-уик» у нее по спине бежали мурашки?
