— Надеюсь на это, Александр Александрович. Очень надеюсь.
"Б.Лоськов. Танковый удар. Советские танки в боях Великой Отечественной Войны. Глава 7". Москва, Техника и вооружения, 1982 год.
"Т-50. Труженик войны, легкий танк – вершина их довоенной эволюции – пришедший на смену заслуженному ветерану Т-26. Танк, бывший самым многочисленным танком советских бронетанковых сил на первом этапе войны.
Интересна история его появления на свет.
Вторая половина 30-х годов для советских войск прошла под знаком лёгкого танка Т-26. Эта боевая машина являлась безусловным лидером на поле боя в первой половине десятилетия и была произведена в количествах, на тот момент гораздо больших, чем какой-либо другой образец бронетанковой техники СССР.
Однако стремительное развитие европейской танковой школы, а также массовое появление в армиях потенциальных противников противотанковой артиллерии изменили положение вещей.
Впервые обеспокоенность была высказана знаменитым конструктором С.А. Гинзбургом, направившим еще в начале 1936-го года соответствующий доклад на имя начальника Главного автобронетанкового управления Красной Армии. Бумагу рассматривали на высочайшем уровне – и признавали соответствующей реальной ситуации.
Конструкторское бюро завода N185 получило разрешение на изготовление опытной машины с усиленными бронированием и подвеской. И хотя таковая машина была создана (под индексом "Т-111"), она не удовлетворяла требованиям военных в полном объеме, являясь, тем не менее, серьезным прорывом советских танкостроителей и большим шагом вперед…
Испанская гражданская война, начавшаяся в июле 1936-го года, увеличила интерес и важность работы Гинзбурга, поскольку в ней приняли активное участие поставленные республиканскому правительству советские легкие танки. Эта война продемонстрировала всё усиливающуюся роль противотанковой артиллерии и насыщение ею армий развитых стран…
ГАБТУ, согласившись с приведенными в докладе Михаила Ильича Кошкина (тогда еще только назначенного главой КБ Харьковского завода) доводами, выдало техническое задание на создание среднего танка с противоснарядным бронированием. Это воистину судьбоносное решение привело к появлению проекта А-32 и, позднее, А-44 (42), ставшего в рядах советских танковых войск тем самым знаменитым Т-42, за создание которого Гитлер назначил его основных "родителей" – Кошкина и Морозова – своими личными врагами…
Но вернемся в Ленинград, где под руководством С.А. Гинзбурга продолжалось создание Т-50. Следует признать, что большое влияние на его конструкцию оказал немецкий Т-3 (PzKpfw III), захваченный республиканцами в Испании в 1938-ом году и тщательно обмеренный и сфотографированный советскими специалистами…
Серийный выпуск Т-50 начался в феврале 1939-го года, в Ленинграде. А уже осенью он принял боевое крещение в Финской кампании, где продемонстрировал свои замечательные боевые качества…
Несмотря на то, что "танком Победы" стал Т-42 и его модификации, именно Т-50 вынес на себе основную тяжесть начального периода войны…"
* * *
Через некоторое время, пообщавшись с Малиновским, возглавляющим Наркомат обороны, Драгомиров пригласил его в небольшой конференц-зал, в котором с недавних пор проводил все более-менее крупные совещания. Отсутствие окон возмещалось утопленными в потолок плафонами, распространяющими мягкий свет по всей комнате и, в сочетании со светлыми стенами, создающими иллюзию большого помещения. Уже прибывшие конструкторы и представители военных и Наркомата промышленности что-то горячо обсуждали, замолчав лишь при появлении председателя советского правительства.
Усевшись за стол и пригласив собравшихся последовать его примеру, генсек прикрыл глаза и, постучав пальцами по темной полированной поверхности стола, предложил начинать. Возражений не последовало.
— Значит, так, товарищи. Совещание это у нас происходит по инициативе сразу нескольких ведомств. И все их представители здесь сегодня присутствуют. Вопрос на повестку дня вынесен важный, уже неоднократно обсуждался и хотелось бы, наконец, прекратить говорильню и заняться делом. Этому мы наше время и посвятим, — Богдан сделал паузу, внимательно посмотрев на каждого из присутствующих.
— Итак, товарищ Малиновский, прошу.
Нарком встал и, тяжело опёршись о стол, заговорил:
— Мы вот уже почти полгода обсуждаем концепцию нового танка, который должен будет дать Советской армии решающее преимущество на поле боя. После долгих споров о его вооружении, защищенности, подвижности, цене и согласований с Наркоматом оборонной промышленности мы пришли к следующим выводам.
Новый танк, обладая подвижностью среднего и защищенностью тяжелого, должен также иметь огневую мощь, превосходящую таковую у нынешних и перспективных машин противника. При этом, помимо эффективного противотанкового вооружения, объект "Таран" должен обладать возможностью оказания эффективной поддержки пехотным подразделениям.
Результатом таких требований стало следующее техническое задание: масса до сорока семи тонн, высота по башне не более двух метров двадцати сантиметров. По подвижности: мощность двигателя не менее тысячи лошадиных сил, гидравлическая трансмиссия.
— Кто отвечает за двигатель? — вопросительно посмотрел на Устинова генсек.
— Смотря за какой, товарищ Драгомиров. Тут два варианта.
— Это как? Так и не решили, что ли, оставлять эксперимент или нет?
Богдан знал, что танковых конструкторов заинтересовали авиационные газотурбинные двигатели. Но, насколько знал глава государства Советов, рискованные эксперименты для нового танка не предполагались.
— КБ Кировского завода в инициативном порядке предложило поучаствовать в разработке танкового варианта газотурбинного двигателя. Перспективы там есть, поэтому мы в наркомате решили, что можно дать им попробовать. В случае, если кировчане добьются успеха, получим значительный выигрыш. Ну а нет – у нас останется основной вариант, многотопливный дизель, который делают харьковчане, — ничуть не смутившись пояснил Устинов.
— Не кажется вам это разбазариванием ресурсов?
— Нет, что вы, товарищ Драгомиров. Ни в коем разе. Все расчеты есть, тема действительно перспективная, — нарком протянул генсеку одну из многочисленных папок из своего портфеля.
— Хорошо. Давайте дальше.
Малиновский кивнул.
— По бронезащите: требуется превосходство над защитой тяжелого танка Т-45-122 минимум на пятнадцать процентов. Защита от поражающих факторов ядерного взрыва.
— А не тяжеловато выйдет? Танк достаточно резвым получится? — Богдан взглянул на Морозова.
— Должны справиться, товарищ Драгомиров… — конструктор не договорил, в разговор вклинился Малиновский:
— Как показала практика, броня все же важнее подвижности на поле боя, в случае, если проигрыш в последней не слишком велик. Тактически танк с более мощной броней имеет больше возможностей. Мы подробно изучали этот вопрос.
