— Да, видела я, вроде этого типа, который на той стороне стоял, но не знаю, где, — огрызнулась девица.
— Ребята, пойдем к профессору. Он, наверное, разберется, — подал голос Тони.
Честно говоря, Джекоб не рассчитывал, что визит к профессору даст какой-то успех. Но — тем не менее…Пожилой человек, хлебнув принесенного виски, выслушав историю, задумался, а потом выдал:
— А я догадываюсь, кто это был. Погодите…
Он ушел в другую комнату, а после вернулся с каким-то толстым фотографическим альбомом. Пролистав несколько страниц, профессор показал снимок.
— Этот?
— Вроде, похож. Но тот был ростом меньше, — подал голос Тони.
— Правильно. Потому что этот памятник, который я вам показал — он с площади Стачек. А есть и другие его изображения.
— Так кто он? — Не выдержал Джекоб.
— Он? Сергей Миронович Киров. Самый любимый народом ленинградский начальник. Но дело, наверное, в другом. Киров был инициатором освоения Кольского полуострова. По его инициативе там построили города. И Мурманск из маленького поселка стал большим городом. Киров был энтузиастом горного дела. Множество шахт, построенных на Севере — его заслуга. Но все это строили силами заключенных…
— О! Вот откуда эти ребята в бушлатах! — Радостно сообщила Васька.
— Ничего я не понял. Если они были заключенными, и, наверное, погибли на Севере, зачем им защищать эту страну? — Засомневался Джекоб.
— А, думается, ваша девушка права., - заговорил профессор. — Да, это заключенные. Которых послали на Север строить города. Они их, эти города, как бы то ни было, но все-таки построили. Но… Вам-то эти города не нужны? Значит, получается, они погибли зря. Но дело даже не в этом. Вы думали Петербург — только здесь? Профессор достал атлас, открыл его на карте России и обвел рукой невероятные северные просторы.
— Петербург — вот там! Всюду на севере, куда доходили наши моряки, там наш город! А если уж Север на вас пошел… Я-то бывал в молодости на Севере. Там имеются вещи и пострашнее того, что вы видали.
— Профессор, но все-таки, что это?
— Вы так и не поняли… Знаете, у русско-еврейского поэта Александра Галича есть слова: «если зовет своих мертвых Россия, значит — беда!». Этот город никогда не сдавался врагу. Мы, люди стали слабыми, не смогли его защитить. На вас пошла в атаку его история. Так вот случилось — его призраки материализовались — и сильно вас не любят.
Джекоб поежился. Он вдруг вспомнил, что город, как говорили, возведен на костях его первых строителей. А если и они полезут из-под земли?
— Ну, что думаешь? — Спросил Джекоб Тони.
— Я вот что думаю — валить надо отсюда, — ответил техасец. — Янки, кретины, влезли не в свое дело. Теперь всем нам кранты.
— И куда ты свалишь?
— Я думаю так: отсидеться где-нибудь. А там поглядим.
И тут подала голос Васька:
— А он правду говорит. Валить вам надо от этих америкосов. Куда — я обеспечу. Только заберите эту, как ее… Речел, что ли… она без вас пропадет.
Черный прилив
И в этом городе идет война.
Война без особых причин.
Война — дело молодых.
Средство против морщин.
Красная, красная кровь.
Через час она просто земля.
Через два — на ней цветы и трава,
Через три она снова жива.
Согретая лучами звезды по имени Солнце.
(Виктор Цой)
Речел обнаружилась в комнате Джекоба. Она сидела, и, судя по горе бычков в пепельнице, беспрерывно курила.
— Джекоб, что с нами будет? Мы все погибнем? — Тоскливо спросила она.
— Зачем нам погибать, подруга? — Спросил Тони, а потом решительно взял девицу за руку. — Со мной не пропадешь! Мы и тут неплохо проживем.
Речел внимательно поглядела на техасца и прильнула к его плечу.
— Что такое ты говоришь? — Не понял Джекоб.
— Все правильно, шеф, — подал голос ввалившийся в помещение Риккардо. — Нам деваться некуда. Придется приспосабливаться к местным условиям. Пора дезертировать, пока не поздно.
Приспособились они очень даже неплохо. Васька привела их на какую-то квартиру на Васильевском острове. Здесь имелся даже свет. Хозяин, колоритный алкаш, торговал чем-то на рынке. Коммерция у него, видимо, шла неплохо — поэтому у него не переводились автомобильные аккумуляторы, от которых работала пара чахлых лампочек. Кроме аккумуляторов, хозяин откуда-то постоянно приносил самогонку, которой угощал гостей, не забывая, разумеется, и себя.
— Не грустите ребята! Все будет в лучшем виде. И не такое переживали, — говаривал он. — Отсидитесь немножко, пока вся эта война окончится, а там, глядишь каким-нибудь делом займетесь.
Тони, похоже, был согласен. Речел так вообще была согласна заниматься чем угодно, лишь бы рядом с Тони. Остальная компания кое-как маялась дурью и вынужденным бездельем. В конце-то концов — отсидеться, так отсидеться.
Однако, отсидеться не пришлось. Через несколько дней в дверь раздался отчаянный стук. На пороге стоял сержант Уэйтс. Он был в гражданской одежде, в какой-то гнусного вида джинсовой паре. Черное лицо сержанта перекосил ужас.
— Как ты нас нашел? — Спросил Джекоб.
— Да уж нашел… В этом городе все про всех знают. Не в том дело. Тут такое творится…
Из сбивчивого рассказа сержанта выяснилось следующее. Насмотревшись на творящиеся возле крепости чудеса, он тоже дезертировал — и обитал неподалеку, пристроившись к какой-то доброй женщине. Оглядевшись, он быстро пристроился к делу — что-то там ремонтировал и вроде бы вполне вписался в местный пейзаж. Сегодня Уэйтс зашел в большое красивое здание на берегу Невы — возле которых сидели египетские чудовища. Там отсиживались какие-то то ли художники, то скульпторы — были к ним дела бытового плана. Так вот, когда он, будучи после завершения работы в некотором подпитии вышел на набережную, случилось ЭТО.
Над Зимним дворцом вспыхнуло ослепительно-белое холодное пламя. Продолжалось это всего секунду, потом здание снова погрузилось во тьму. Но сфинксы вдруг взмахнули крыльями и взмыли в небо. А потом вдали показался тот самый старый крейсер, на мачте которого развевался красный флаг. Крейсер грохнул из пушки.
— Доигрались, дебилы, — пробормотала сонная Васька. — Вот теперь-то начнется…
— Уже начинается! — Заорал сержант. — Я никогда не думал, что в городе столько людей!
В Джекобе проснулся журналист. Как в том старом анекдоте — черт с ним, с хвостом, но на это надо посмотреть. Он догадывался, что случилось. Видимо, деляги, мечтавшие залезть в Эрмитаж, все-таки решились на это. Ну, и получили по полной программе. Но, судя по всему, случилось и другое. Началась некая цепная реакция.
