Лена смеется и перепархивает ко мне на колени:
— Давай смотреть дальше, — предлагает она, оторвавшись от моих губ.
Мы, естественно, пропускаем в ускоренном режиме длинную дорогу, долгие беседы с де Вордейлем и Лачиковым. Вместе с Леной я вновь переживаю все мои приключения в Лотарингии. Теперь я смотрю на них, как бы со стороны, и вижу все неудачи и промахи как свои, так и своих противников. Бои в засадах, бой на площади, перестрелка в монастыре… Лена одной рукой сжимает мою руку, а другой вцепилась мне в плечо.
Вот нас с Андреем атакуют в лесу. Вот мы отрываемся и вновь попадаем в засаду. Вот за мной гонится де Ривак, я отстреливаюсь, спускаюсь в овраг и… пропадаю.
Внезапно Лена останавливает компьютер, откручивает действие назад и задумчиво смотрит на монитор, где граф Саусверк застыл вместе со своим конем в стремительном прыжке, продираясь сквозь заросли навстречу межфазовому переходу. Обращаю внимание на то, что Лена смотрит не на изображение, а на таймер, показывающий время Монастыря.
Лена набирает код, и на соседнем дисплее появляется она сама в Лабиринте. Она идет, держась за стенку, качаясь, как пьяная. Автомат тащится по полу…
— Смотри!
Гляжу на таймер и не верю своим глазам. Цифры совпадают! Лена на экране доходит до развилки и сворачивает в проход. Включается «Мясорубка»… Лена гасит изображение.
— Ты понял?
— Да… Похоже, ты тогда почувствовала, что я в беде?
— Я почувствовала, что ты в смертельной опасности. Меня тогда как по голове чем-то ударило. Я шла, не понимая, где я нахожусь, я думала только о тебе, думала только о том, как тебе помочь.
Лена снова набирает код. На мониторе я вижу ее лежащей на каменном полу. Отрешенным взглядом она смотрит на стену перед собой.
— Вот здесь я уже точно знала, что тебя больше нет… А эти идиоты, да и Нэнси тоже, решили, что у меня просто нервный срыв. Они не поняли, что между нами установилась какая-то связь, для которой межфазовые барьеры не препятствие.
— Но посмотри на таймер! В это время я уже вернулся в Лотарингию.
— Это по времени Монастыря и Лотарингии. А все время, пока ты бродил из фазы в фазу, ты жил по субъективному времени. Это, как ты говорил, заняло более двенадцати часов. Твое состояние, а оно у тебя было не лучшим, каким-то образом передалось мне. Каким, это вопрос для Крис.
— Милая моя, — я крепко обнимаю подругу, — получается, что ты взяла на себя часть моего смятения, что это благодаря тебе я не рехнулся там, а набрел все-таки на выход. Значит, существует и обратная связь. Это я отнял у тебя силы…
— Если это и так, я об этом не жалею. Слава Времени, мы теперь снова вместе! И если бы для того чтобы ты вернулся сюда, мне снова понадобилось бы войти в «Мясорубку», я бы и глазом не моргнула.
— Ну, нет! Такой жертвы я не приму, — протестую я и целую Лену.
— А какую примешь? — спрашивает она, оторвавшись от меня.
— Вот какую! — кричу я и нажимаю на ручку кресла. Спинка принимает горизонтальное положение, и Лена, весело смеясь, падает на меня.
Дальше мы безумствуем практически без перерыва. Лишь глубокой ночью, пройдя через все круги страстной любви и предельно утомившись, мы затихаем, не разжимая объятий.
Утром я просыпаюсь первым, приподнимаюсь на локте и долго смотрю на свою подругу.
Какой все-таки импотент придумал, что женщина наутро после ночи любви выглядит крайне непривлекательно и не пробуждает никаких желаний? Вид-де ее вызывает только скуку и отвращение! Этот жалкий обрубок мужчины никогда не любил и не был любимым. Если женщина любит и любима, она всегда привлекательна и желанна: и вечером, и ночью, и утром, и в полдень. Она прекрасна в своей любви!
Но за окном разгорается утро. Выходной кончился, нас снова ждет наша работа.
Лена открывает глаза, целует меня и, сбросив остатки того, что не успела вчера снять, идет в душ. Оттуда она выходит светлая и сияющая, как утреннее солнце в ясный день. Осмотревшись, делает мне выговор:
— Даже накинуть на себя нечего. Вот что, дорогой, чтобы к следующему утру сотворил для меня комплект домашней одежды. Не бегать же мне каждый раз домой. Ну, иди пока в душ, а я займусь завтраком.
Когда я выхожу из душа, на столе уже дымится кофейник и стоит блюдо с горячими оладьями, плошка с медом и две чашки сметаны.
Смотрю на компьютер. Там горит надпись: «В 9.00 прибыть в кабинет начальника Сектора А.Стремберга».
Остается еще около часа.
Допив кофе, Лена вздыхает и говорит, кивая на компьютер:
— Видимо, намечается что-то серьезное. Стремберг редко собирает людей у себя. Ты не в курсе?
— Почти. Планируется большая операция в той фазе, где я рубился с Синим Флинном и общался с прелестной рыженькой нагилой…
Я удачно уворачиваюсь от скомканной салфетки, которую метко бросает в меня Лена, и продолжаю:
— Более того, планируется заброс Кристины в Синий Лес.
— Даже так?! — Лена удивленно приподнимает брови. — Она же не хроноагент, а Синий Лес — не место для увеселительных прогулок.
— Похоже, что она близка к открытию принципов действия и создания переходов. Так что игра стоит свеч. А готовить и страховать ее будет сам Магистр.
— Ну, коли так… — соглашается Лена и спохватывается. — А меня вызывают или нет?
Она протягивает руку к панели и набирает код. На дисплее высвечивается надпись с ее компьютера: «По возможности прошу быть у меня в 9.00. А.Стремберг».
— Как ты считаешь, у меня есть такая возможность?
— Полагаю, есть, — невинно отвечаю я, — а если оденешься, то тем более не будет причины игнорировать приглашение.
Лена смотрит на меня уничтожающим взглядом и наливает себе еще кофе. А я встаю, натягиваю брюки и подхожу к синтезатору. Каталог раскрываю на разделе «Одежда», нахожу подраздел «Женская домашняя одежда», и тут мои глаза разбегаются от обилия предлагаемых моделей.
Постояв в нерешительности, набираю код наудачу и кладу руку на датчик. Из камеры извлекаю короткий светло-голубой халатик из тонкой ткани с белой застежкой-молнией и серебряными ящерицами на широких рукавах.
— Как? Устроит тебя? — спрашиваю оборачиваясь.
— Опоздал, милый, — отвечает Лена. — А халатик ничего, симпатичный.
Она уже натянула чулки, надела блузку и голубую кожаную юбочку. Как она все-таки красива!
— Ну, что ты на меня уставился? Помоги сапоги застегнуть.
Я приношу сапожки и помогаю Лене обуться. Она достает из аптечки флакончик и аэрозольный баллон. Несколько капель в глаза, струя аэрозоля на волосы, и Гелена Илек исчезла.
— А теперь я немного пококетничаю, — говорит Лена.
