Но кто использовал «оружие экранных образов» в США? Сообщество Тени. Ведь в семидесятые американский «синематограф» был совершенно иным. Америка изображалась как край беспредельной несправедливости и насилия; оружие, военные и спецслужбы — как абсолютное зло, источник коварных заговоров и человеконенавистнических планов. Уверен, столь резкая смена темы стала делом рук Сообщества Тени.
Но мобилизующая американский электорат масс-культура — лишь часть того вклада, который Минус-цивилизация внесла в войну против СССР. Не будем забывать об огромных возможностях финансовой аристократии и спецслужб в деле закулисного влияния на политиков. И об их денежной мощи.
Мы в восьмидесятые еще не могли разглядеть этой темной силы. Лишь сейчас, когда разделение США и Антицивилизации стало заметным и когда Тень принялась играть Америкой в своих интересах, мы сделали такой вывод. А в начале восьмидесятых силуэты противников сливались. Причем и сами американцы тогда еще не знали о том, что в их стране есть еще одна цивилизация. Вот в чем крылась мистика того этапа Третьей мировой, холодной войны.
Конечно, не было никакого официально подписанного акта о союзничестве между Рейганом и Сообществом Тени. «Американский Гитлер» тоже не знал о его существовании. Просто перед ним представали как бы американские финансисты и масс-медийщики. Просто они ему помогали своими инициативами и предприятиями. Никто в самом деле не утверждал идеологический план для Голливуда или репертуар для металлических рокгрупп. Все шло как бы само по себе. Благодаря действию коллективного разума Тени, представляющего из себя систему высокосвязанных личностей с грабительскими привычками. С психологией трофейщиков.
Но именно Сообщество Тени усилило возможности США в войне на уничтожение нашей страны!
Началось!
Итак, зимой-весной 1981 г. началась новая стадия войны США против СССР.
Нет, вражеские армии с грохотом и скрежетом не переходили наши рубежи на рассвете. Не рвались к приграничным городам танково-вертолетные группировки. Не взмывали на ревущих столбах пламени баллистические ракеты. Не летели на бреющем полете с чудовищным шелестом крылатые «томагавки». Но тем не менее это была война. Очень неудобная и страшная для изнежившихся в «нефтяном раю» советских вельмож. Это были первые сильные удары по нам!
С самого начала наш враг целил по самым болевым точкам позднего СССР. Прежде всего в Вашингтоне решили затянуть нас в польскую и афганскую «трясину». Потом — создать блок фундаменталистов всего света против Красного проекта и направить их энергию на подрыв Советского Союза. В-третьих, американцы решили сорвать важнейший экономико-стратегический проект Москвы тех времен: постройку с помощью западных кредитов и технологий грандиозного газопровода Уренгой — Помары — Ужгород. Ведь он должен был снабдить богатую Западную Европу русским «голубым топливом», обеспечив Союзу приток средств в 15–20 миллиардов долларов ежегодно. (Причем еще тех долларов, начала восьмидесятых, — а они примерно вдвое «тяжелее» нынешних.) И одновременно США предприняли первые попытки сбить мировые цены на нефть, лишая позднесоветскую экономику главной подпитки. Начали первые акции технологической войны. Да плюс к тому форсировали гонку вооружений, бросая в дело последние резервы американской экономики. Враг приступил к размещению в Западной Европе ракет средней дальности и крылатых ракет сухопутного базирования. Так, чтобы Москва оказалась в пределах 5-10-минутной досягаемости. Даже если противоракетная оборона русской столицы смогла бы отразить атаку баллистических «першингов», за ними бы шли волны низколетящих самолето-снарядов. А от них никакая ПРО защитить Москву уже не могла. То есть советской верхушке грозили внезапным обезглавливающим ударом уже в самом начале возможной «горячей» войны.
Мы подверглись нападению сразу в нескольких пространствах: политическом, психологическом, финансово-экономическом и военном.
Машина времени: овладение хаосом
Забегая вперед, скажем: при Рейгане в борьбе с Красной империей была заложена основа для нынешних операций «управления хаосом» и использования динамических, текущих процессов для управления будущим. Например, «цветных революций». Так создавалось полное превосходство Америки и Сообщества Тени над нынешней убогой, чиновничье-криминальной «элитой» РФ. Схватка с такой сложной системой, как Советский Союз, дала нашему врагу новые знания. И теперь они используются для гегемонии в зыбком и изменчивом «мировом беспорядке», наставшем после 1991 г.
Скажем, в 1984-м возник Институт Санта Фе, занимающийся развитием теории самоорганизующейся критичности. А современный гуру по части использования хаотических процессов Стивен Манн (филолог по образованию!) работал при Рейгане в Госдепе США, в отделе по вопросам СССР. В 1985–1986 гг. он — стипендиат Института Гарримана по исследованиям Советского Союза. В 1992-м он издал нашумевшую работу «Теория хаоса и стратегическая мысль». А потом возникает Группа по изучению действий в условиях неопределенности при Пентагоне. И вот сегодня наш враг погружает мир в хаос.
«… Акции, осуществляемые Соединенными Штатами в Афганистане, Ираке и других точках планеты, в определенном смысле вообще не имеют временной границы. Они скорее вписываются в некий стратегический рисунок, представляя звенья, „опорные площадки“ гибкой и динамичной системы управления турбулентными процессами на планете: поддержание высокой боеготовности войск в условиях их содержания не в казармах, а в условиях боевых действий низкой интенсивности, контроль над ключевыми/критическими зонами и образуемые вокруг них оперативно-тактические коалиции. Системы, которая идет на смену прежней вестфальской системе статичных межгосударственных отношений. При этом прежняя стратегия сдерживания (устрашения) заменяется доктриной упреждающих ударов.
Представляется, что для США важна все-таки не полная и окончательная победа в том или ином конфликте, а нечто иное: перед Америкой стоит масштабная задача, которая решается на практике — перехват и удержание стратегической инициативы, создание, апробация и утверждение собственной схемы мирового управления…»
(А. Неклесса. «Мир индиго».)
По словам Неклессы, межгосударственные отношения отбрасываются и заменяются глобальной системой мировых связей. Прикладное использование новых технологий управления — «цветные революции», приводящие к власти послушные Америке режимы. (Всякая революция близка к хаосу.) Искусство управления революциями сводится к тому, чтобы подвести странусистему к неустойчивому, неравновесному положению. Затем в нужное время и в нужном месте вбросить фактор, приводящий старый порядок вещей к обвалу. А затем поставить перед хаотизированным обществом приманку-аттрактор, к которой революционеры потянутся, создавая новый порядок.
«Все настолько технологизировано, что, скажем, в инструкциях можно встретить рекомендацию надевать на демонстрации белые кофточки. Зачем? Представьте передаваемое по ТВ крупным планом плачущее лицо девушки с заляпанной каплями крови блузкой, и вы поймете, что такое „незначительные воздействия“, производимые в рамках современных „революционных технологий“.
