«Мы поняли, что один и тот же факт может быть совершенно разным в зависимости от того, кто и с какими намерениями его наблюдает, — поясняет Кравченко. — Возьмем, к примеру, горящий в лесу костер, который видят заблудившийся, дрожащий от холода турист, повар и пожарный. Итак, для первого этот костер — источник тепла. Для второго — возможность приготовить горячий вкусный ужин. Для третьего — это очаг тревоги, вероятная причина страшного лесного пожара. Не один факт получается, а целых три. То есть информация — это факт, который интерпретируется согласно целям его наблюдателя».
Так пришли к выводу, что нужно создавать систему, нацеленную на информационную поддержку принятия решения. Систем у, которая четко выделяет признаки скорого нападения, при этом отсекая информационные «шумы».
Система сложилась к середине 1980-х. Ее нарекли системой слежения за внешнеполитической обстановкой и угрозой ядерного нападения «Сплав». К 1990 г. она могла перерабатывать громадные потоки информации, которые стекались по всем линиям работы разведки — спутниковой, радиотехнической, внешней агентурной. Учитывалось даже то, какие окна горят в Пентагоне поздно вечером. Одной из проверок «Сплава» стало предсказание начала операции США против иракских войск в Кувейте в начале 1991 г.
«Тогда мы никак не могли определиться с датой. И вдруг одного из сотрудников осенило: Господи, да жена президента Буша, как и его сподвижники, помешана на астрологии! Совсем как гитлеровская верхушка. Стало быть, они станут выбирать время удара, сообразуясь с астрологическими прогнозами, — вспоминает Владимир Кравченко. — Мы тут же заложили в систему еще и гороскопы — и получили время для часа Икс. Мы ошиблись всего на два часа…»
То был эпохальный прорыв. Удалось постичь логику врага, посмотрев на мир его глазами. И это — на основе компьютерной техники конца 80-х годов, которая сегодня кажется примитивной! Таким образом, к 1991 г. Советский Союз первым в мире обрел технологию предсказания будущего. Мы получили не просто военную систему, которая вскрывает подготовку нападения на Россию. Дело даже не в том, что «Сплав» легко превращался в орудие слежения за обстановкой в мире и за течением разнообразных кризисов. Нет, речь шла о философии предвидения, о принципиально новой информационной технологии.
Увы, все оборвалось с крушением СССР.
«Космические» странности
А вот дальше начинаются странности. Андропов, осмелившись принять рисковый «чукотский вариант», почему-то убоялся перенесения гонки вооружений в космос. Хотя для СССР открывались завидные возможности — мы могли просто разорить американцев. Самым удобным средством становились «Исы» — истребители спутников. Равно как и другие хитрые штуки, кои в СССР уже имелись. Или были близки к выходу в текущую реальность. В то время как американцам на их СОИ требовались еще полтора десятка лет как минимум! Мы могли перехватить инициативу, запугать янки или втянуть их в заведомо проигрышную гонку.
О чем мы говорим? Извольте.
Система «ИС» (истребитель спутников), созданная при непосредственном участии знаменитых ЦНИИ «Комета» и НПО «Машиностроение» (бывшего ОКБ-52 академика Челомея). Поставленная на боевое дежурство в 1979-м, система «ИС» затем была законсервирована, дабы не раздражать США.
«ИС» состоит из уже имеющейся базы спутников-перехватчиков на Байконуре, запаса ракет-носителей Р-36 и автоматизированного командного пункта в Подмосковье. Система прошла ряд успешных испытаний.
«Перехватчик способен нагонять цель по более низкой орбите или атаковать ее „в лоб“ на встречном курсе, — рассказывает один из создателей «ИС», академик Анатолий Савин. — Сначала «ИС» представлял собой летающую бомбу, которая взрывалась, уничтожая противника снопом осколков. Позже был разработан спутник, несущий четыре ракеты «космос — космос», способный сбить четыре цели. Первый «ИС» перехватывал неприятельские аппараты до высот в 2 тысячи км, позже нам удалось довести высоту перехвата до 4 тысяч км».
«В августе 1970 г. по целеуказаниям Центра контроля космического пространства (Ногинск, Подмосковье) комплекс ПКО „ИС-М“ с тепловой головкой наведения впервые в мире поразил аппарат-мишень. СССР опередил США на пятнадцать лет. В последующем на комплексе „ИС-М“ была проведена модернизация и 1 июля 1979 г. он был поставлен на боевое дежурство, — вспоминает генерал Вольтер Красковский, командующий советскими войсками Ракетно-космической обороны».
А. И. Савин и его заместитель К. А. Власко-Власов перешли грань возможного: им удалось создать великолепную математическую модель взаимодействия двух космических орбитальных объектов: собственно цели и перехватчика. На вычислительном комплексе была отработана сначала предварительная, а затем и боевая программа. Вскоре модель обрела и материальное воплощение. На свет появились сразу два образца перспективных космических перехватчиков системы «ИС», с 1969 г. выводимых на орбиту «рабочей лошадкой» — носителем Р-36. Один мог реально поражать цели в космосе, а другой использовался в качестве мишени. Самой лучшей и самой «хитрой» космической цели придумать было нельзя. Космический перехватчик искал на орбите своего безоружного и заведомо лишенного радиолокационных и инфракрасных детекторов «двойника»…
О, какие интересные задачи решались в СССР при подготовке к боям в космосе! Нынешний философ-практик Сергей Чернышев в семидесятые учился в знаменитом физтехе МФТИ, где студенты с третьего курса погружались в реальную работу в настоящих научно-исследовательских центрах. (Физтех вообще тесно связывал образование с практической деятельностью.) И вот еще студентом Сергей Чернышев принимал участие в разработке темы перехвата вражеского аппарата на орбите:
«Первая моя дипломная работа на физтехе ‹…› была посвящена перехвату спутника на орбите. Задача была, мягко говоря, достаточно прагматической: вот орбита, по которой летим мы на корабле «Красный октябрь» (ныне, соответственно, «Двуглавый орел»). И нам надо перехватить противника или (в мирном варианте) попросту состыковаться.
Советская система сближения в 70-е гг. работала сермяжно: командир «Красного октября» наводил визир на мишень, командовал: «Н-но!» — двигатели выстреливали газовой струей назад, и корабль устремлялся вперед. Но коварные особенности космического пространства приводили к тому, что тут же возникали всякие там силы Кориолиса, неожиданные боковые ускорения — в космосе нет прямой дороги. И потому корабль кренился набок, закручивался и улетал куда-то не туда. Цель уплывала из визира, командир выкрикивал грубые слова в открытый космос… потом вновь наводил визир и вновь командовал: «Трогай!» Так приходилось делать по многу раз, покуда перехват, наконец, не осуществлялся.
В чем тут проблема? Сложно было рассчитать траекторию сближения. Система уравнений аналитически не решалась. Если бы мы получили точное решение задачи выбора траектории перехвата, потребовался бы всего один точечный импульс в неожиданную сторону, куда-то вбок или, может быть, назад. Корабль-перехватчик описывает красивую многолепестковую фигуру и в нужный момент оказывается в точке, куда в этот же момент с другой стороны прилетает корабль-мишень. Это называется «метод свободных траекторий». Чем совершеннее ваше знание, как у мудрецов-даосов, тем меньший импульс нужен… И вы попадаете куда надо с минимальными затратами топлива. Но задача эта, повторяю, аналитически не решалась.
