Почему ГПВРД необходим космонавтике? Ракетный двигатель крайне несовершенен. Принципиально двигатели «Шаттла», комплекса «Энергия-Буран», лучших ракет и даже трехкомпонентный двигатель МАКСа мало чем отличаются от двигателя гитлеровской ракеты Фау-2, летавшей за полвека до них. Ракетный двигатель, который должен работать и в безвоздушном пространстве, требует очень много кислорода. И потому ему нужны два тяжелых бака. Один – с горючим, с керосином, метаном или жидким водородом. Второй – с окислителем, с жидкостью или твердым веществом, которые содержат много кислорода. Или просто с жидким кислородом. В камере сгорания окислитель и топливо смешиваются.
А это очень плохо. Ракета или космолет получаются слишком тяжелыми. Они вынуждены тащить на себе лишний груз во много тонн, уменьшая полезную нагрузку, выводимую на орбиту. Даже «Энергия»-«Буран» или МАКС принципиально работают так же, как и немецкий ракетоплан-перехватчик Ме-163 1944 года – тот тоже вынужден был тащить бак с окислителем. Лишняя нагрузка – это удорожание космического полета.
ГПВРД окислитель не нужен. Кислород он забирает из атмосферы Земли. Огромная скорость позволяет делать это даже на очень больших высотах, где воздух разрежен до огромной степени. Конечно, в космосе ГПВРД не работает. Нельзя с его помощью летать к другим планетам или забрасывать спутники на орбиты выше 250 километров. Да это и не нужно: большинство гражданских и военных спутников работают на 200-километровых орбитах. А коли не нужен лишний груз окислителя, то выход в космос удешевляется до предела. И самолет с ГПВРД может совершать «скачки» в околоземном пространстве. Если рассчитать траекторию правильно, то он будет рикошетировать от плотных слоев атмосферы, совершая кругосветные полеты. Или и вовсе выходить на орбиту, летя на ней по инерции и входя обратно в атмосферу с помощью вспомогательных тормозных двигателей.
Транспортные самолеты-космолеты с ГПВРД дадут великолепную возможность доставлять на орбиту блоки тяжелых околоземных станций, которые останется смонтировать. С наименьшими затратами! И точно так же на орбите можно будет состыковывать тяжелые корабли для колонизации Луны.
ГПВРД делает возможным полет на высотах в 60–80 километров над землей. Там, где самолеты с обычными турбореактивными моторами держаться не могут, а ракеты невыгодны из-за слишком большого сопротивления атмосферы. Они слишком быстро сжигают свое топливо, пролетая всего сотню-другую километров. (Баллистические ядерные ракеты тоже основную часть своего пути до цели идут в космосе, по суборбитальной траектории.) 60–80 километров над землей – это зона абсолютной безопасности для самолета. Ни у одной страны мира нет оружия, производимого серийно, могущего достать летящего на этой высоте. И любая страна уподобляется Японии 1945 года, которая могла видеть американские высотные бомбардировщики, будучи бессильной сбить их. Зенитные ракеты для борьбы с гиперзвуковыми самолетами придется делать подобными космическим, которые не увезти тягачом, не пустить с подвижного старта нынешних армейских раз–меров.
Получив самолеты с ГПВРД, страна сможет вести глубокие операции ПВО – нападая на базы ВВС противника и громя их в глубине его территории.
А самое главное заключается в том, что Империя получала бы племя особого рода летунов. Космических летчиков. Людей, которые покоряли бы пространство и время, для которых Земля сжималась бы до размеров буквально крохотного шарика.
Именно СССР вплоть до последних часов своей жизни шел впереди всего мира в работах над ГПВРД. Наш рывок начинается в конце 1970-х, когда в США терпит катастрофу опытная машина Х-15, из-за чего янки так и не сумеют испытать гиперпрямоточник в настоящем полете. Главным центром работ становится ЦИАМ – основанный при Сталине Центральный институт авиамоторостроения. Наши использовали для испытаний не специальный самолет, а зенитные ракеты комплекса С-200, детище КБ «Факел». Топливом служил абсолютно экологичный жидкий водород, который в будущем и должен стать главным горючим для гиперзвуковой авиации. Первый успешный запуск провели в 1991 году. Впервые в мире было доказано: такой двигатель может работать и давать тягу.
Тут надо пояснить: испытать ГПВРД на земле невозможно. Ведь нельзя ни на каком экспериментальном стенде изобразить поток воздуха, врывающегося в горловину мотора со скоростью в 6 «звуков». И даже суперкомпьютеры не могут смоделировать горение в таком бешеном потоке, где воздух разогревается до 10 тысяч градусов Цельсия. Испытать ГПВРД можно только в полете.
Вырисовался облик такого супермотора: прямоугольного, трехмодульного, сработанного на первых порах из уже освоенных материалов. И в этот самый момент проклятые политиканы пустили под откос нашу Империю!
Горько это знать, читатель, но наш ЦИАМ превратился в «белого негра», который за гроши стал пахать на американцев и французов. Ведь россиянские власти, состоящие из тупых «экономистов» и вчерашних дубиноголовых партийных секретарей, практически полностью пресекли финансирование этих работ первостатейной важности. Зато американцы несколько последних лет тратят на разработку ГПВРД по 500 миллионов долларов ежегодно, французы – по 100 миллионов франков в год. Янки признали бессилие своих суперкомпьютеров и преимущество пути, избранного инженерами ЦИАМа, и стали заказывать ему исследования.
Но это временно: вскоре они сделают свою летающую лабораторию, копирующую наш опыт, – на базе ракеты «Пегас», стартующей из-под брюха летящего Б-52. И вот тогда мы начнем стремительно отставать…
А если бы Империя не была расчленена, если бы у власти оказался наш Верховный? Опять-таки у Лозино-Лозинского, в НПО «Молния», разработан проект 16-метрового МАКС-Д, который и выступал роли летающей лаборатории для ГПВРД. Эта машина, стартуя с летящего Ан-225, с помощью обычного жидкостно-реактивного двигателя должна подниматься на высоту в 90 километров, разгоняясь до 15 Махов. При этом МАКС-Д понес бы на нижней подвеске не просто модель, а самый что ни на есть полноценный ГПВРД! И если с помощью ракет удавалось добиваться только нескольких секунд работы прямоточника, то эта машина давала бы 100–120 секунд.
Сравни Империю и ельцинскую Россиянию. Если в СССР велось почти 500 опытно-конструкторских работ в области космоса, то в «Эрэфии» господина ЕБН – только 63. Да и те финансируются всего на 30 процентов. Зато ЕБН грохает себе роскошные резиденции и строит номенклатурно-демократический кардиоцентр, тянущий на полмиллиарда долларов. Или – на десять лет работ
ЦИАМа по ГПВРД при нынешних темпах финансирования. Зато он, расстреляв из пушек в октябре 1993-го Белый дом, потом вгрохал в его ремонт более 1 миллиарда долларов. Что ж, Сталин таких особей называл врагами народа. И ставил к стенке. Сам Сталин до смерти ходил в штопаной шинели, жил на скромной даче и спал на солдатской койке. Зато страна получала в свое распоряжение новейшие моторы. На них деньги находились.
Красноречивый пример: Александр Рудаков, видный работник ЦИАМа, как-то встретился с японцами. Те ему пожаловались на плохое финансирование работ по ГПВРД своим правительством. Мол, хватает только на четыре испытания в месяц. Рудаков чуть не присвистнул: его-то ЦИАМ при ельцинизме проводил от силы одно испытание в месяц!
