Инкубатор структурирован так, чтобы вести от десяти до пятнадцати проектов одновременно. Здесь изобретателям помогают составить толковый бизнес-план (ибо «технари» по этой части далеко не всегда сильны), обрести стартовое финансирование и сформировать группу для продвижения проекта. Здесь такая бригада получает административные и юридические услуги, и все это в итоге повышает капитализацию нового бизнеса.
Обычно группа в проекте состоит из 3–6 человек, которая находится в инкубаторе два года. Размер финансирования, предоставляемого таким энтузиастам, обычно составляет до 350 тысяч долларов. Работает железный принцип: инкубатор финансирует 85 процентов от утвержденного бюджета каждого проекта — и только при том условии, что новое изделие будет произведено в Израиле. Потом новоиспеченные предприниматели от «хай тек» вернут инкубатору вложенные в них деньги, используя часть своих доходов от коммерциализации изобретений и продажи лицензий на массовый выпуск новых товаров.
Приходя в инкубатор, каждая группа исполнителей проекта оформляется как компания с ограниченной ответственностью. Не надо, как в России, совершать изнурительные походы по чиновничьим инстанциям, регистрируя юридическое лицо, тратить деньги на услуги юридических контор. Одно это расковывает потенциал творцов. Руководство инкубатора сразу же подписывает с новой компанией договор, где защищаются права разработчиков новых изделий и технологий — так, чтобы творцы не боялись того, что плоды их усилий присвоит чиновник.
Весьма интересно распределение собственности в каждой создаваемой под высокотехнологичный проект компании. Итак, 50 процентов получает сам автор идеи, творец-разработчик — только за свой ум, будь он при этом даже бедней церковной мыши. Еще 10 процентов получают его ближайшие сотрудники и те бизнесмены, которые помогали изобретателю работать.
До 20 процентов собственности получает тот, кто обеспечил дополнительное финансирование проекта на стадии инкубатора (ведь сам инкубатор дает 85 процентов средств от утвержденного бюджета). Как правило, такими инвесторами становятся венчурные (рисковые) капиталисты в области «хай тек». Им это выгодно: они знают, что проект проходит всестороннюю экспертизу в инкубаторе, а потому он — не плод больного воображения какого-нибудь «технаря». В случае же успеха они, вложив на стадии коммерциализации новой разработки десятки тысяч долларов, по выходе ее в «большой мир» сорвут куш в миллионы долларов.
Наконец, до 20 процентов собственности в новообразованной компании достается самому инкубатору, который таким образом и затраты способен возместить, и поощрить своих управленцев, и собственную мощность нарастить. Эту долю затем может выкупить крупный стратегический инвестор. При всем этом сам инкубатор превращается в настоящую сокровищницу научно-технических идей, которые могут пригодиться другим предприятиям «хай тек» в будущем.
Всей сетью инкубаторов управляет государство в лице министерства промышленности и торговли Израиля. Покуда господин Греф в России, например, производит в основном бумажные доклады и бодро жонглирует цифрами об экономическом росте (за счет дорожания нефти), израильское министерство ведет страну в будущий мир технологий и интеллекта.
При нем работает Комитет по регулированию технологических инкубаторов под председательством главы научного департамента министерства. А чтобы избежать при этом чиновничьего произвола, в сей комитет входят «общественники» — деятели высокотехнологичного бизнеса страны и представители самих инкубаторов.
В общем, получается очень эффективная схема. Государству не нужно самому думать обо всем: оно по большей части создает условия для успешного предпринимательства. А конкретные разработки и их продвижение обеспечивают неугомонные изобретатели и рисковые бизнесмены. Нет опасности того, что государственные деньги рухнут в «черную дыру» бесперспективного проекта — ведь все диверсифицировано и строится в расчете на прибыльность.
Этот подход резко контрастирует с работой российского государственного аппарата, который не способен управлять современным научно-техническим развитием, предпочитая примитивные операции с бюджетом, ставкой банковского процента и налогами. А те миллиарды долларов, которые оказываются в его руках, наше государство предпочитает либо «солить» во всяческих резервно-стабилизационных фондах, либо спускать на всякую непроизводительную ерунду — памятники, помпезные административные здания, массовые праздники и т. д. Чтобы в этом убедиться, достаточно посмотреть на нынешнюю Москву, в которой толковых изобретателей, смелых идей и научных заведений больше, чем в трех Израилях.
Если бы в России удалось развернуть хотя бы столько же технологических инкубаторов, сколько и в крошечной ближневосточной стране, то нас ожидал бы стремительный взлет. Однако на государство в этом смысле рассчитывать не приходится. На олигархов тоже: им интереснее свои сырьевые доходы вгонять в лондонскую недвижимость, футбольные клубы и фантастические «гулянки» на Лазурном берегу.
При всем этом израильские инкубаторы «хай тек» выполняют еще одну важную роль — они создают новую элиту общества.
Кто выиграет в бурном мире будущего? Совсем не тот, чья правящая верхушка складывается из тех, для кого прибыль — превыше всего. Нет, поднимутся страны и народы, чья элита состоит из творцов, из энтузиастов научно-технических прорывов, умных, наделенных фантазией людей, способных творить чудеса на энтузиазме. Такими качествами с лихвой наделены изобретатели.
Именно их поддерживают в израильских инкубаторах, превращая в миллионеров самых жизнеспособных и энергичных творцов. Здесь ум помогают превратить в богатство, в движущую силу национального развития. И снова Россия на фоне такой политики выглядит бледно. У нас творцы брошены на произвол судьбы, их идеи зачастую обречены умирать в колыбелях, задушенными непереносимой бюрократией и нищетой. А элиту РФ составляют сырьевики, специалисты по «пилению» бюджетных денег и откровенные «купи-продай». Сами понимаете, что ожидает нас в ходе мировой конкуренции…
За 1929 по 1935-й Сталин смог с нуля создать авиапром, авто- и моторостроение, мощнейшую металлургическую базу, нефтеперерабатывающую и химическую индустрию, в несколько раз увеличить производство электроэнергии, развернуть производство радиотехники. В течение 1933–1938 годов Гитлер, несмотря на его неприятие старым государственным аппаратом, генералитетом и аристократией, смог покончить с безработицей, поднять промышленность, развернуть строительство сети автобанов и новейшей авиапромышленности, попутно присоединив к Германии Судеты и Австрию. За 1949–1955 годы разрушенная войной Западная Германия превратилась в одну из самых богатых и развитых стран мира. За 1991–1997 гг. Финляндия, пережив тяжелый кризис после крушения СССР, оправилась от него и с нуля создала одно из самых сильных на планете производство средств мобильной связи.
А каковы успехи путинства за годы его властвования? Катание на «современных истребителях», под бело-сине-красным значком на борту коих проглядывает замазанная надпись «Сделано в СССР»? Ни одного нового завода не построено, ни одной значимой технической новинки миру не явлено. Зато слов и речей за эти годы извергнуто — не сосчитать! Проклятое царство имитации, над которым смеется весь мир…
