К Намибу тем временем подошли боевые корабли нашего Северного флота. Жить стало легче и веселее. Мы набрали у северян ручных гранат и перед каждым спуском под воду глушили «вероятного противника» почем зря. Но диверсанты кверху брюхом не всплывали, хотя под водой они нам, чего греха таить, мерещились.
Лично мне и в этой командировке больше пришлось работать на берегу – головой. Определил, что неизвестные боевые пловцы установили мины на неизвлекаемость. Также разобрался, почему две из них не взорвались. Диверсанты не сделали поправку на ангольскую зиму. Относительную, конечно, по нашим понятиям. В механизмах мин загустела смазка, и электронные взрыватели не сработали. Учитывая это, я разработал план обезвреживания.
Проще всего, конечно, было взорвать мины на местах их установки. Но было жалко суда: нашенские же, не «дядины». Все рассчитав, мы нейтрализовали одну из мин маленьким контрвзрывом. Она оторвалась от корпуса и взорвалась на грунте.
А вторую надо было снять целой и невредимой во что бы то ни стало. Интересы государства требовали установления авторства и национальной принадлежности ее конструкторов.
Шансов на успех – один из сотни. Но выбирать было не из чего. На 36-е сутки я дождался: шток устройства неизвлекаемости оброс водорослями. Еще раз все просчитал и рискнул. Мину обвязали капроновым тросиком, легонечко дернули. Повезло, она не взорвалась. Матросы отбуксировали ее на берег, на пустынный пляж. Там я ее и разобрал до последнего винтика.
Для «интересов государства» мина значения не имела. Конструкция была оригинальной, человек, ее придумавший, был, безусловно, талантлив в своем деле. А детали были японскими, английскими, голландскими. Обыкновенные резисторы, диоды, микросхемы: хоть в мину их устанавливай, хоть в утюг. Короче говоря, чья сборка, мы так и не установили. Доложили «наверх» только одно: маркировка мины «ДД», а порядковый номер – 13. Штучный, в общем, товар.
В 1986 году начались «новые времена». За границу я больше не ездил. Ушел в запас…
Все наши военные реформы последних лет можно сравнить с толчением воды в ступе. Кто пойдет служить сейчас – на пустой кошелек, в безнадежную очередь вечно бесквартирных.
…И все-таки мы, русские, – удивительный народ. Из отрядов боевых пловцов мамы сыновей не забирают. И сами мальчишки по домам не разбегаются. Уходят и уходят под воду. Главное теперь, чтобы им кислород не перекрыли полностью».
6
Кроме подразделений ПДСС у Империи были подводные пловцы-диверсанты, спецназ ВМФ СССР. Их задачей была и еще остается разведка на приморских направлениях в интересах флота, уничтожение мобильных пусковых установок и командных пунктов врага. Цели спецназов-амфибий – объекты противовоздушной обороны, дамбы, шлюзы и плотины, мосты и корабли. Они тоже вооружены уникальными русскими автоматами и пистолетами для подводной стрельбы. Но кроме них – еще и чисто сухопутным оружием для бесшумной стрельбы, стреляющим ножом разведчика – НРС, гранатометами, переносными зенитными ракетами и противотанковыми управляемыми снарядами.
В начале главы мы рассказали, как действует спецназ ВМФ, обездвиживая и обезглавливая военно-морские базы врага. Русские амфибии свое дело знали, и таланты у них были весьма многогранны. То они скользили на своих надувных лодках среди стоящих кораблей русской Средиземноморской эскадры, неся боевое дежурство. То шли на учения, проверяя и себя, и других.
Как рассказывает капитан-лейтенант Алексей Буднев («Солдат удачи», 1996, № 5), в июле 1986 года им поставили задачу: между двумя и тремя часами пополудни в одном из южных городов СССР обмануть пограничников и перейти морской кордон, проникнув на «иностранное судно» – корабль посредников в шести милях от берега.
Справились. Хотя русская пограничная стража – лучшая в мире, а город кишмя кишел поднятыми по тревоге пограничниками. Средь бела дня, под видом отдыхающих, диверсанты, надев «мокрое» водолазное снаряжение под одежду, просочились поодиночке к штормящему морю через «дыры» в пограничных секретах и патрулях. Первые семьдесят метров прошли под водой, перейдя затем на особую технику плавания – без акваланга. На движение под водой с появлением над ней только для вдоха. Скрываясь за гребнями волн, они миновали пограничные катера и сделали еще десять километров в бурном море.
Подготовка спецназовцев русского флота сурова. Рядовых призывали на три года, стараясь подбирать тех, кто уже знаком с подводным плаванием и имеет спортивные разряды. В учебных подразделениях их ждала подготовка с психическими и физическими нагрузками, близкими к предельным. Вершиной курса молодого диверсанта был подъем по тревоге ночью и марш-бросок без указания дальности и времени бега. Под утро, когда силы иссякали практически у всех и до предела, идти дальше могут лишь очень сильные духом люди. Их-то и берут в спецназы-амфибии.
Они затем превращаются в сверхвоинов. С парашютной и горной подготовкой, сведущих в подрывном деле и в топографии, отличных стрелков и физически сильных людей. Они познавали искусство выживания и рукопашного боя, иностранные языки и ориентировку под водой, морское дело и медицину поля боя. Помните, как немцы ковали свою аристократию в СС? Вот и у нас закалялись воины-спартанцы, о которых мы, увы, не знали почти ничего.
Стрелять их учили – будь здоров. Патронов и гранат на то уходило крат в пять–семь больше, чем в обычных частях. Учили поражать цель с первой пули. Одиночными выстрелами, а не очередями. Часто меняя позицию. Потом, в Афганистане и Чечне, до этой техники огневого боя будут доходить сами, через кровь и смерть.
Особое внимание уделяли взрывному искусству. Боец-амфибия знал и обычные мины, и специальные – те, что калечат неприятельские корабли. Само собой, учили их разминированию и обезвреживанию взрывных ловушек. Иногда эти бойцы показывались на военно-морских парадах в еще имперском Севастополе. Незабываемое зрелище – их выход из воды строем, с автоматами на груди. Словно сказочные богатыри Черномора, они возникали из волн шеренга за шеренгой. А в 1983-м при всем честном народе показали, как, спрыгнув в воду с вертолета и без всякого парашюта, надо брать штурмом корабль.
Буднев рассказал, какой была авиадесантная подготовка. Прыгать учили с бреющих высот в 120, 100, 80 и даже 60 метров. Так, чтобы купол парашюта раскрывался почти у самой земли, чтобы висящий на стропах человек не становился целью для вражеских стрелков. А полковник В. Поздняков поставил рекорд – полсотни метров. Десантировались без запасных парашютов – все равно воспользоваться ими на таких высотах невозможно. Нет времени. И немудрено, что таких богов войны, привычных к игре со смертью, брали нести стражу в самые ответственные моменты. Спецназ ВМФ СССР охранял наши суда во время фестиваля молодежи и студентов на Кубе в 1978-м. Во время поездки Горбачева в исландский Рейкьявик в 1986 году. Даже в начале трагедии раздела Черноморского флота меж «независимыми» Россиянией, Украиной и Грузией люди-амфибии стали гвардией комфлота адмирала Касатонова, когда тот поехал в ставшую мафиозно-бандитским притоном Грузию Шеварднадзе, где тогда бушевала гражданская война.
