Когда один из нас спросил Сергея Борисовича о его впечатлениях по поводу палаты, то этот рафинированный интеллектуал начал сыпать такой ненормативной лексикой, которой позавидовал бы и боцман. Палата явно напоминала больничную. Изумленные инициаторы затеи узрели съезд народных депутатов СССР образца 1989 года, только в миниатюре. Вы вспомните, читатель, те шизанутые съезды и водопады бессвязных речей. Помните, когда один оратор говорил об экологии, другой – о гибели чукотского народа, третий – о немедленном расследовании обстоятельств проезда Ленина в немецком вагоне, четвертый – об Афганистане. При этом все требовали массовых льгот, новых бюджетных затрат, установления новых выходных дней, массовой реабилитации пострадавших от Сталина народов и все новых и новых затрат из бюджета. Страна трещала по всем швам – а они самозабвенно обсуждали, подписал там что-то Сталин вместе с Гитлером, али не подписал. Да слава Богу, что подписал! Или же судили-рядили, какой тварью был Сталин и скольких он убил. Да многих убил – только вы в конечном итоге убьете еще больше. Никто не говорил о какой-нибудь программе пополнения того самого бюджета, о планах развития страны и перспективах технологического прорыва. Все, что тогда творилось, можно описывать только в терминах психиатрии.
В том, что в Гражданскую палату полезут шизофреники тех самых времен, у нас нет никаких сомнений с самого начала. По одной простой причине: в России наших дней все люди дела, все мало-мальски толковые личности ни в каких общественных союзах не состоят. У нас сегодня не могут сложиться профессиональные корпорации врачей, инженеров и проч., потому что сложиться они способны лишь вокруг общего дела. А дела-то у нас все 90-е годы и не было. Более того, Общее Дело исчезло уже в 1970-х. Россия превратилась в страну-люмпена. Поэтому все активные русские сегодня заняты налаживанием собственных малых дел, которые лишь потом смогут слиться в то самое заветное Общее Дело. Только тогда смогут возникнуть настоящие творческие, профессиональные, сословные объединения.
В общем, сам наш гений увидел крах собственных иллюзий. А потому мы, читатель, уверены в том, что такие люди пойдут в Братство. Оно нуждается в нем самом и во всем, что им создано. Нам нужны его ученики и последователи – так же, как и они нуждаются в будущем Братстве как сообществе сильных, умных и волевых личностей. Причем личностей удачливых, впервые поставивших перед собой цель: прорваться в Нейромир, сделать будущее русским.
Архипелаг Щедровицкого
Обычно говорят, что природа отдыхает на детях выдающихся людей. А вот в семье Щедровицких получилось иначе. Сын, Петр Григорьевич, вышел не только достойным продолжателем дела гениального Георгия Петровича, но и оригинальным системщиком, крупным культурологом и социальным проектировщиком не из последних. Его можно назвать гуманитарным предпринимателем, создавшим концепцию «Русского мира». Вокруг его проекта объединились многие таланты, среди которых отметим Владимира Неклессу и Ефима Островского.
Что же легло в основу подхода Щедровицкого? Послушаем-ка его самого.
«…Сегодня ясна та драматическая развилка, в которой находится ядро постсоветского пространства – Россия: либо будет нащупана новая модель развития, которая станет основой формирования нового народа, либо территория РФ, не обретя устойчивой политической и государственной формы, превратится в предмет деятельности мировых субъектов силы, в худшем случае – в свалку человеческих отходов.
…Вместе с тем, в течение ХХ века под воздействием тектонических исторических сдвигов, мировых войн и революций на планете сложился Русский мир – сетевая структура больших и маленьких со-обществ, думающих и говорящих на русском языке. Не секрет, что на территории, очерченной административными границами РФ, проживает едва ли половина населения Русского мира.
Признание существования Русского мира позволяет нам говорить о русском капитале, совокупности культурных, интеллектуальных, человеческих и организационных потенциалов, выразимых в языковом мышлении и коммуникативных (гуманитарных) ресурсах русского языка. Энергия воли различных этнокультурных групп, думающих и говорящих на русском языке, позволяют актуализировать эти потенциалы и превратить их в ряд образов будущего, ставящих рамки и границы в поле хозяйственных, политических и образовательных онтопрактик.
На каких ресурсах будет выстроена конкурентоспособность России в мире? Для России, с моей точки зрения, такими ресурсами является диаспора. Поскольку Россия не смогла перевести ресурс Союза в новое качество и отстала в экономическом развитии, то не надо пытаться сегодня конкурировать на этом поприще, и тем более – на поприще военном. С моей точки зрения, это очень даже бесперспективно. Нужно, сохраняя некоторую асимметричность ответа в военной и экономической сферах, развивать другие горизонты, другие, культурно-гуманистическое и технологическое направления с опорой на русскую диаспору. Надо сформировать мировой зонтик для метрополии, которая в современных условиях больше ни на что опираться не может.
Выскажем предположение: Русский мир может сыграть важнейшую роль в процессах становления и развертывания инновационной экономики в сфере гуманитарных технологий, биотехнологий и новых способов производства и использования энергии. Однако осуществение этих возможностей предполагает, как минимум, решение двух групп задач: широкомасштабных институциональных изменений в ядре Русского мира – России, и перенацеливание инвестиционных потоков на расшивку ключевого звена, обеспечивающего рост производительности современного человека – сферу производства и воспроизводства человека. В современном мире все больше и больше стирается граница между внешним и внутренним рынком, между населением, живущим внутри страны и диаспорой, между экономической политикой, направленной на решение внутренних, территориальных задач и прямым экономическим, политическим и управленческим участием в мирохозяйственных процессах.
…Рискнем утверждать: чем большему числу людей и сообществ в мире нужна РФ-Россия, тем она устойчивее. Чем большее число мировых проблем получит свое выражение, а возможно и решение в рамках русского языка, тем более востребованными будут культурные и человеческие что любая страна, претендующая на статус державы Мира – или мировой державы, – стремится не только к удовлетворению интересов своих граждан, но и к работе в интересах граждан иных государств и стран. Чем большему числу отдельных граждан других государств нужна Россия, тем устойчивей позиции России в мире. Основы этой устойчивости и нужности формирующаяся русская государственность может и должна искать в пределах Русского Мира, в политике конструктивного развития его мировых сетей…»
Как видите, идеи Петра Щедровицкого во многом (но не во всем) согласуются с позицией авторов этой книги. Более того, подобные мысли сегодня высказывают все больше серьезных и глубоких мыслителей из совершенно разных станов: и «красные», и «белые», и еще Бог знает, какие. Понимание того, что привычных рецептов спасения у нас больше нет, проникает в мозги мыслителей, политиков, социальных практиков и бизнесменов. Надо сказать, что Петр Щедровицкий в одном лице воплощает в себе все эти ипостаси. Для осуществления проекта «Русский Мир» он с товарищами за последние несколько лет создали действенную систему – и живой сайт «Русский архипелаг», и выездные заседания Школы культурной политики по всей стране, и Центр стратегических разработок в Приволжском федеральном округе, по сути захваченный группой П.Щ. В его актив можно записать многочисленные деловые игры и воплощаемые проекты с участием учеников и последователей отца, Григория Щедровицкого из Московского методологического общества.
