Все это — очень логичная политика. Главное — вывести породу жвачного немыслящего стада. Стада будущих рабов-недоумков, которыми легко править, ибо они не смогут осознавать даже своего рабства. Ибо постиндустриальные дебилы не могут ни на чем сконцентрировать свое мышление. Им нужно постоянное мелькание развлекательных картинок и не «слишкам многа букав». Процесс движется успешно. Порода дебилов не сможет даже толком выбирать на выборах. Ибо они не в силах разобраться в программах кандидатов, выбирая их так же, как они выбирают навязанные рекламой стиральные порошки или мобильные телефоны.
В Европе из-за бегства промышленности в Азию среди молодежи свирепствует безработица. Никаких нормальных рабочих мест взамен уведенных не создано. И вот государство запихивает молодых в университеты. Выдающийся советский математик Людвиг Фаддеев, академик и директор Международного математического института, рассказывает:
«В Европе технических институтов действительно почти нет. И университетов, как у нас, очень много, потому что это социальная политика. В той же Франции из-за безработицы среди молодежи всех загоняют в университеты. Все мои ученики, а у меня примерно пятнадцать полных профессоров за границей, плачут от своих студентов: бестолочь, ничего не делают. Их держат, потому что надо пять лет их чем-нибудь занять…» (Александр Механик. «Уравнение злого духа». 2007. «Эксперт». 13119 августа, № 29).
А уж как разрушается школа в США — и говорить не приходится. Потребительское общество глобализованного капитализма плодит некомпетентных и необразованных придурков, каковые скоро не смогут справиться с техникой даже ХХ века. Погоди, читатель, скоро мы во всей красе столкнемся с целой расой дебилов, выращенных в условиях потребительского, рваческого, телевизионно-клипового общества. С антицивилизацией недоумков. И у нас, и у них. Когда каждый второй будет клиническим Бушем-младшим. Процесс отупления электората пошел везде. Например, в Италии, на что сетует Умберто Эко в своей книге «Полный назад!». Он здорово изображает то, как его сограждане становятся глупыми потребителями таблоидной прессы и дурацких ток-шоу на телевидении.
Возьмем ценного свидетеля — доктора физико-математических наук Максима Франк-Каменецкого, который в 1989 году уехал из разваливающегося горбачевского СССР в Соединенные Штаты. Франк-Каменецкий был восходящей звездой в советском научном мире, в 1986-м открыв новую структуру ДНК (так называемую h-формулу). В 2007-м он — профессор факультета биоинженерии в Бостонском университете, содиректор университетского Центра передовых технологий.
«…Советская научная школа была великолепной. Я окончил Физтех и преподавал там же. У меня были прекрасные условия, и нет никаких претензий, кроме одной: за все время, пока я жил в СССР, точнее до 1988 года, меня ни разу не выпустили на Запад, хотя у меня было множество приглашений…
— Американские студенты сильно отличаются от российских?
— Естественно, это совсем другая система…Студенты здесь более требовательны, потому что платят за учебу очень большие деньги. Но качество студентов, особенно в первое время, было серьезным источником нервотрепки. В Бостонском университете уровень подготовки студентов значительно ниже, чем в Физтехе — лучшей школе в области точных наук на территории всего бывшего Советского Союза. Бостонские студенты не знают элементарных вещей, которые для физтеховцев ясны как дважды два.
Это вызывало разочарование и горечь. Я принимал всяческие меры, чтобы улучшить ситуацию, но это было тяжело, поскольку корни проблемы уходят в систему традиций американского образования в целом. Оно не ориентировано на такие элитарные школы, как Физтех…» («Коммерсантъ», «Social report. Бизнес и научные кадры», 2007. 18 декабря. С. 33).
Вчитаемся в интервью профессора Гарвардского университета (факультет химии и химической биологии) Евгения Шахновича, уехавшего из СССР в 1990 году:
«В 1990-е годы российская наука потеряла все. Точнее, она потеряла мое поколение — тех, кому было между 35 и 45 годами, то есть — самую элиту. Эти люди уже были квалифицированными специалистами и готовы были еще активно работать. В моей области науки все, кого я знаю, уехали…»
Отъезд самых талантливых выпускников вузов РФ в Америку наблюдается и поныне. Но… Оценивая вчерашних студентов, что приезжают в США в 2000-х годах (студенты россиянской выучки) с выпускниками вузов начала 1990-х (плоды советской школы), Шахнович (выпускник физфака МГУ 1981 г.) отмечает: «Уровень сильно упал по сравнению с тем временем, когда я сам учился…»
Вот вам, блин, плоды «перестройки и демократии»! Нет, друзья, это — массовая подготовка новых Темных веков. Сознательная дебилизация будущих низших каст!
Давайте прочитаем статью «Тупеющая Америка» Сьюзен Джэкоби, опубликованную в «Вашингтон пост» 20.02.2008 г.
«…Как отмечается в прошлогоднем докладе Государственного фонда в поддержку искусства (National Endowment for the Arts), меньше читают сегодня не только малообразованные люди. В 1982 г. 82 % людей с высшим образованием читали поэзию и прозу для собственного удовольствия; через двадцать лет этот показатель снизился до 67 %. А более 40 % американцев моложе 44 лет за год не прочитывают ни одной книги — ни художественной, ни научно-популярной. Процент семнадцатилетних, не читающих ничего, кроме положенного по школьной программе, с 1984 по 2004 г. увеличился вдвое. Не стоит и напоминать, что именно в этот период в нашу жизнь прочно вошли персональные компьютеры, Интернет и видеоигры.
Так ли это важно? Фанаты новых технологий отметают плач по «культуре печатного слова» как выдумки оторванной от жизни снобистской «элиты» (ну конечно, кого же еще!). В своей книге «Плохое — значит хорошее: как современная поп-культура делает нас умнее» («Everything Bad Is Good for You: How Today’s Popular Culture Is Actually Making Us Smarter») писатель-популяризатор Стивен Джонсон (Steven Johnson) заверяет: беспокоиться не о чем. Да, родители часто видят, как их живые, активные дети молча, с раскрытым ртом застывают перед экраном. Но это зомбированное состояние — «не признак атрофии умственных способностей. Это признак сосредоточенности».
Ерунда! Дело здесь не в сосредоточенности, а в том, от чего отгораживают себя малыши этим экраном, когда в десятый раз, словно в трансе, смотрят по видео один и тот же фильм.
Несмотря на агрессивную рекламную кампанию, призванную усадить перед видео детей чуть ли не с шестимесячного возраста, нет никаких данных, свидетельствующих о том, что созерцание происходящего на экране приносит им хоть какую-то пользу. Ученые из Вашингтонского университета провели соответствующее исследование (его результаты были опубликованы в августе прошлого года) и выяснили, что с каждым часом, проведенным за видео, ребенок в возрасте 8– 16 лет запоминает в среднем на 6–8 слов меньше.
У меня, конечно, нет научных доказательств, что читать запоем (помнится, именно этому занятию я предавалась в 13 лет, забравшись в шалашик, устроенный на дереве) — более эффективный способ стать информированным гражданином, чем часами сидеть за игровой приставкой Microsoft Xbox или потеть над составлением автобиографии для социальной веб-сети Facebook. Но именно неспособность сосредоточиться на чем либо надолго, ограничиваясь лишь «блицвизитами» в Интернет, на мой взгляд, проявляется в том, что люди сегодня не помнят даже событий, попавших в заголовки новостей совсем недавно. Неудивительно, к примеру, что на финише «праймериз» кандидаты куда меньше говорили о войне в Ираке, чем в начале кампании, — это связано с тем, что на телеканалах в этот период появлялось меньше видеокадров о терактах в этой стране. Кандидаты, как и избиратели, делают акцент не на самых важных, а на самых свежих новостях.
