– Как нибудь...-ответил Вован, придерживая Советника с другой стороны, - Путного ничего не узнали? - Командир спросил это несколько отстраненно, как будто это было не главное.
– Так, кое-что! - ответил я .
– Потом расскажешь, пойду гостей встречать... - Он пошел, неуклюже переставляя ноги, навстречу председателю ЧК в сопровождении десятка солдат. Только сейчас я заметил, что штанина его джинсов потемнела от крови. Ну ничего, раз ходить может. И я поволок Алекса на платформу, навстречу протянутым рукам Стаса и Ирины.
Июнь 1918(Командир)
Предстояли разборки с местными властями, придется выкручиваться, слишком много покойников вокруг, и ни одного виноватого, если не считать конечно нас. Ни один городской начальник не будет приветствовать идею боевых действий неизвестной группы в центре города, ведь не только бандиты были убиты, там и гражданских много. Как-бы под революционный трибунал не попасть, а ссориться ни с кем не хотелось. Иван ранен, Советник лежит чуть живой, буду отмазываться, тем более паровозная бригада под шумок смылась.
– Здравствуйте, товарищи! - сказал я, подходя к ним. Главный чекист был в кожанке до колен, и смотрелся уморительно. Я улыбнулся, они видимо отнесли это на счет моей природной приветливости, потому что лица стали менее строгими. Они, видимо, просто не понимали, как можно веселиться за счет их грозного лидера.
– Мандат имеется? - спросил он, с видом говорящим о привычке спрашивать, я представил на моем месте Мишку, почти два метра ростом, и улыбнулся еще шире.
– Вот мои документы, документы на груз...
– Это вы арестовали Губермана? - прервал он меня.
– Губерман был уличен в распостранении идей несовместимых с марксистско-ленинским учением, личном незаконном обогащении, укрывательстве чуждых рабоче-крестьянскому движению элементов, - я чувствовал себя в своей тарелке, и мог бы при случае поспорить на таком языке с самим основателем марксизма, чтоб ему ..., - и думаю, что могу сказать вам пролетарское спасибо, за помощь оказанную столь своевременно в борьбе с белобандитами. Он недоуменно приподнял бровь.
– Ваши солдаты, и уполномоченный ЧК Константин Коровин - доблестно пали в бою, защищая вокзал и телеграф.
Его недоумение сменила маска легкой грусти, приличествующей моменту.
– Да, - сказал он, - мы похороним их, с революционными почестями!
– Герои! - я закатил глаза вверх, пытаясь представить себя со стороны, -Они не должны остаться неотмщенными! Бандиты должны быть уничтожены!
– Да-да, конечно! - теперь уже ему приходилось поддакивать мне, чтобы не уронить себя в глазах тех, кто стоял вокруг.
– Я покажу, где лежат их тела!
– Степанов! - позвал он, -Иди с товарищем комиссаром, он покажет, где лежат наши товарищи!
Эти трое солдат, которых я послал в охранение, были проинструктированы Зверевым, и все равно не сделали так, как надо. Они были убиты выстрелами в упор, притиснувшимися к ним бандитами, поэтому звуки выстрелов были заглушены, и мы проморгали начало атаки. Одним словом, бараны. Из-за них ранили Ивана, из-за них я чуть не потерял Миньку и Советника. Когда через минуту я вернулся назад, назревал скандал. Местный начальник желал осмотреть нашу платформу, а Стас не давал, видимо из-за своей природной ненависти к большевикам, у него это получалось очень грозно. Начальничек уже лапал свой маузер, когда я прикрыл его потную ладошку своей рукой.
– Приказ мой! - сказал, -И я его еще не отменял, вы должны проявить революционную выдержку и сознательность. Пропустить!
Стас поднял винтовку, и сделал два шага назад. Начальник закрутил головой, с платформы ему руки не подавали, а лезть самому на глазах у всех враскорячку, он считал западло. Два холуя подскочили сзади, и вознесли начальственное тело наверх, один сразу же полез вслед за ним.
– Стоять!- сказал я, и он послушно попятился назад.
– Почему вы не пропускаете моих подчиненных? - спросил начальник требовательно.
– Государственная тайна! - я сделал круглые глаза. Такое он понимал, вся жизнь таких как он имеет смысл, только когда они могут что-то запрещать, и накладывать гриф "Секретно". Я вспомнил бесчисленное количество бумажек, которые мы с Минькой подписали за время службы и после нее, с вечными угрозами: "в случае разглашения...", и выругался вполголоса.
– Ну, хорошо! - сказал он. -Ведите!
– Сначала у меня есть просьба! - он поморщился, но кивнул головой.-Один из моих людей серьезно ранен, и не может продолжать путь, нужна срочная госпитализация...
Он помахал рукой, типа: -Нет проблем!
Мы втроем, Стас, Мишель и я, подхватили Ивана лежащего на шинели.
– Держись, Иван! - сказал я, - если что, ищи нас в Екатеринбурге, до 20 августа, примерно, мы будем там...
– Командир, - сказал он слабым голосом, -спасибо тебе, я хоть знаю теперь, за что... Миша, Стас, до свидания... Ирина, ты такая...- с этими словами он впал в забытье. Солдаты подхватили его, и отнесли на заднее сиденье Фордовского автомобиля. Мы стояли глядя вслед.
– Я жду! - донесся голос начальника.
– Чтоб тебя! - мысленно ругнулся я, однако нацепив на лицо приятное выражение, сказал:
– Разрешите представить вам мою команду: Товарищ Ирина - сестра милосердия , товарищ Станислав - соратник и личный друг Феликса Эдмундовича, моя правая рука - товарищ Михаил, товарищ Алексей был ранен, легко, но пока не может вставать.
– Я слышал, что у вас есть пулеметы...- сказал он, задумчиво оглядываясь по сторонам, и я поздравил себя за предусмотрительность, когда спрятал все автоматы в машину.
– Только один опытный образец, но с патронами тяжело... Товарищ Михаил, покажи!
Мишка достал из под куртки АКМС, разрядил его, и дал в руки начальству.
– Тульские оружейники сделали, специально для охраны товарища Ленина! - я показал на звездочку.
– Какой маленький! - восхитился он.
– Первые экземпляры поступят на вооружение ЧК в конце этого года! - сказал я, мысленно давая себе клятву, что ни один экземпляр не попадет в руки этих козлов.
– Ну что же, - отвечал он с важностью - мы подождем, а вот мне еще говорили, что автомобиль у вас необычный.
– От японского рабочего класса, подарок Владимиру Ильичу!
Я проводил его до укрытия, где стоял наш автомобиль, зрелище конечно внушительное, но если ты не видел как он работает, то рассказывать бесполезно.
– Ниссан, товарищ комиссар! Сделано в Японии, написано по-английски для соблюдения секретности!
– Ну, это мы понимаем! - ответил тот, -А почему не по-русски?
– Будет заменено на "Красный пролетарий", сразу по доставке в Москву!
– Вот это, по нашему!
