– У вас есть пропуск для посетителей?
– Нет.
– Тогда это невозможно. Вам придется уйти.
– А вы не могли бы ей позвонить? Дело очень важное.
– Вы с этой леди знакомы?
– Нет, но у меня информация, жизненно важная для нее.
Клоны, казалось, несколько минут переваривали услышанное. Потом один из них набрал комбинацию цифр на своем передатчике, висевшем у него на запястье. Ожил крошечный экран прибора. Изогнув шею и пялясь через плечо охранника, Нэнси рассмотрела только изображение молодой растрепанной девицы-подростка. Из прибора послышался тоненький голосок:
– Ну, что там?
– Мисс Катто, говорят с главного входа. Здесь некая особа заявляет, что у нее есть важные для вас сведения.
– И особа заявляет, что знакома со мной?
– Нет, мисс Катто.
– Никого не хочу видеть. Ой, постойте. Как имя особы?
Охранник посмотрел на Нэнси:
– Как тебя зовут?
– Просто Нэнси. Этого достаточно.
Охранник снова заговорил в прибор:
– Говорит, зовут Нэнси.
– Это женщина?
– Да, мисс Катто.
– Сканируй ее мне.
Охранник отступил на шаг и повернул свой прибор экраном в сторону Нэнси. Из прибора послышался голос А. А. Катто:
– Рискну. Проверьте, нет ли у нее оружия, и отправьте ко мне наверх.
Экран погас, А. А. Катто прервала связь. Охранник достал из-за пояса небольшой цилиндрический детектор.
– Леди разрешает тебе подняться наверх.
– Сама слышала.
– Надо проверить, нет ли у тебя оружия.
– И это я слышала.
Охранник направил детектор на нее. В приборе загорелся свет.
– Прибор показал наличие оружия.
Нэнси извлекла из потайного кармана небольшой игольчатый пистолет с перламутровой рукояткой. И вручила его охраннику.
– Это из-за него.
– Зачем ты его принесла?
– Девушка должна себя защищать.
– Придется оставить его у нас, пока будешь в этом здании.
– Тогда молитесь, чтобы на меня не напали.
– Защитим, не бойся.
– С каких это пор у клонов появилось чувство юмора?
– Не понял.
Охранник снова направил на нее детектор. На этот раз свет не загорелся.
– Чиста, можешь проходить.
Хромая Нэнси поклонилась преувеличенно любезно. Один охранник отвел ее к лифту и объяснил, как доехать до квартиры А. А. Катто. И вот она оказалась за закрытыми дверями в красном мягко освещенном лифте, быстро возносившем ее вверх. Стены лифта были обиты мягкими подушками, играла тихая музыка. Вдруг Нэнси испугалась, не много ли она взяла на себя. Она очень далеко зашла от своего привычного круга обитания. Это ощущение не оставило ее и у двери квартиры А. А. Катто. Впечатление от всего увиденного ошеломляло: поездка в лифте, размеры здания, гигантский спуск с террасы и каскады цветов – все это слишком отличалось от привычной ей среды. В Отеле Вожаков она могла позволить себе держаться заносчиво и ожидать, что ей это сойдет с рук. Она взглянула на свое отражение в двери квартиры, которая была изготовлена из нержавеющей стали и отполирована. Собралась с духом. Почему это ей не иметь дело с местным контингентом. Люди всюду одинаковы. Она нажала на кнопку звонка. В конце концов, к ней приходят клиенты именно из таких домов, и она запросто умеет обходиться с ними.
– Кто там?
Нэнси не поняла, откуда идет голос. Где-то около двери наверняка есть спрятанный громкоговоритель. Но она не видела никакого устройства, в которое можно было бы отвечать.
– Я – к А. А. Катто.
Она подумала: что за глупость – разговаривать с закрытой дверью.
– Подождите минутку.
Из двери выдвинулся небольшой цилиндр, на конце его было что-то похожее на линзу. Нэнси догадалась, что ее сканируют из квартиры. Она стояла совершенно неподвижно. Дверь тихо отъе-хала назад. За ней оказался коридорчик с матовыми серебристо-серыми стенами. Возле настенной панели с небольшим экраном и рядом контрольных кнопок к стене прислонилась девочка. Нэнси поразилась: надо же, какая молоденькая. На экране коммутатора у охранника действительно была девочка-подросток, но эта явно не старше лет двенадцати-тринадцати, с растрепанными волосами и размазанным макияжем. Под глазами темные круги, а когда отошла от стены, держалась на ногах нетвердо.
– Ты, наверное, Нэнси.
Голос ее звучал невнятно. Как будто она не в своем уме.
– Да, я Нэнси.
– Интересное ты создание, судя по виду.
– Я не создание, дорогая. Я земной человек.
– Ты инвалид.
Лицо Нэнси стало жестким:
– А кто не инвалид?
Девочка захихикала и расправила свое серебряное платье.
– Ты уж меня извини, я немного перебрала. Чего тебе надо?
– Мне надо увидеть А. А. Катто.
– Это я. А. А. Катто. Чего надо?
– Мне есть, что тебе рассказать. Думаю, тебе будет интересно.
– Да меня уже ты сама заинтересовала. Какая У тебя интересная штука на ноге!
Нэнси утомила несвязная речь девочки.
– Что, так вечно и будем стоять в коридоре?
А. А. Катто оглянулась и захлопала глазами:
– Ой, я забыла. Я ведь уже давно проснулась. Входи, входи.
И А. А. Катто ввела ее в большую комнату с белыми стенами. Белизна ошеломляла: стены, мебель, ковер – все было одного цвета. Из-за этого комната казалась огромной, хотя на самом деле она была не так уж велика. На одной стене висел экран, метра четыре по диагонали, с трехмерным изображением. Это было остроумное решение, полная замена окна. Звук был выключен, и в мрачной тишине на экране дрались двое. Оба обнаженные, только головы закрыты броневыми пластинами, шеи, плечи и руки. Они сражались по методике Гейдельберга, не отступая, замахивались друг на друга длинными тяжелыми саблями. Кровь текла по телу каждого. Нэнси глаз не могла оторвать от зрелища, пока А. А. Катто не заговорила:
– До чего они надоели. – Повернулась и обвела неуверенной рукой комнату:
– Извини за беспорядок.
Нэнси огляделась. Беспорядок – это было самое мягкое слово. Стулья и лампы перевернуты. В ковер воткнуты сигаретные окурки. На полубутылки. Под ногами валялись раздавленные ампулы наркотика дурамина. Длинный низкий стол, сделанный из цельного куска мрамора, был уставлен невероятным количеством пустых бутылок и грязных стаканов. Из опрокинутого кувшина во все стороны рассыпались таблетки без обертки. Некоторые из них уже растворялись в луже какого-то крепкого напитка.
