– Прошу прошения.
Зверюшка изобразила унылое смирение.
– Да ладно. Я хотел стать гигантским ленивцем, но промахнулся на парочку миллионов лет и получился их далёким предком. Иногда я задумываюсь, может быть, дать им себя сожрать и начать все по новой, но потом думаю: да ебись все конём, я лучше дождусь астероида, который их всех уничтожит. Пусть себе благополучно вымрут. На самом деле охота на это посмотреть.
– Динозавры?
– А кто же ещё?
Тут плотоядное растение решило вмешаться:
– Я уверен, у вас, у млекопитающих, есть о чём поговорить, и всё же…
Странный маленький зверёк сурово взглянул на растение:
– Ты уже сделал свою попытку, теперь заткнись. – Он опять повернулся к Джиму. – Я предлагаю тебе сходить до большого дома.
– До большого дома?
– До большого и старого дома на болотах, в окружении деревьев и бородатого мха. Ходят слухи, что там какое-то время жил Элвис.
– Так тут живут люди?
– Конечно, живут.
– Какие люди?
– Ну, такие… со странностями. Из тех, что обычно живут в старых полуразрушенных особняках с привидениями, на болоте в юрском периоде.
Джим не был уверен, что его привлекает подобное описание. Но с другой стороны, первое впечатление часто бывает обманчивым. Например, маленький городок Дока Холлидея выглядел очень даже привлекательным и сулил многие радости, пока не явились эти вудушные божества и Док его не прогнал. Может быть, этот малопривлекательный дом на болоте на деле окажется очень приятственным местом. Пока Джим раздумывал, что ему делать, плотоядное растение снова подало голос:
– Слушай, все это очень мило, но…
– Заткнись, блядь, кому говорю, – рявкнул маленький зверёк. – Ты знаешь прекрасно, что ни его, ни меня не получишь. Щупальца коротки. Так что умолкни. – Зверёк посмотрел на Джима. – Конечно, если ты сам не хочешь, чтобы тебя сожрали… ну, чтобы вернуться в Большую Двойную Спираль и начать всё сначала. Но я бы тебе не советовал. Жертву такого размера, как ты, эта хрень будет день переваривать, если не больше. Будешь ты в сознании или нет – это уже другой вопрос. Я, конечно, не знаю по опыту, но…
Джим быстро его перебил:
– Мы уже обсуждали вопрос переваривания пиши.
Зверёк поглядел на растение:
– Значит, я всё-таки прав.
Растение возмущённо зашелестело листьями и убрало щупальца в горлышки тыкв.
– Похоже, больше оно выступать не будет, – сказал зверёк.
Джим всё же решился. Почему бы и не сходить к этому дому? Всяко лучше, чем топтаться в непосредственной близости от плотоядных растений. Если учесть, как ему последнее время «везёт», Джим не возлагал особых надежд на этот дом на болоте, но, может, оттуда ему будет проще выбраться в какое-нибудь более цивилизованное место? Ему надо было о многом подумать – о таинственной темноволосой женщине, например, – и попробовать всё-таки восстановить провалы в памяти. Он почти ничего не помнил, но почему-то был твёрдо уверен, что эта женщина – не просто случайная эротическая галлюцинация.
– Ну и как мне найти этот дом? Есть какая-нибудь дорога? И предпочтительно не по пояс в грязной воде.
– Я тебя провожу, если хочешь.
– Правда?
– Ну да. Тут, если будешь сидеть на месте, тебя точно сожрут.
* * *
Прошло уже больше недели – если в посмертной вечности вообще есть смысл измерять время, – а Сэмпл так и не вышла на связь. Эйми была недовольна, и это ещё мягко сказано. С одной стороны, она и вправду тревожилась за сестру – боялась, как бы с Сэмпл чего не случилось. Хотя Сэмпл всегда отличалась непомерной бравадой и большим самомнением, в частности, относительно своей красоты и гениальности, она никогда не умела предвидеть последствия своих безрассудных поступков. Она всегда действовала под влиянием спонтанных порывов, а её неискоренимая привычка сперва сигануть, а потом уже посмотреть куда – как это было в случае с Некрополисом, – нередко ввергала в крупные неприятности и при жизни, и после смерти.
Как всегда, когда Эйми припоминала все малоприятные истории, произошедшие из-за импульсивности Сэмпл, её страх за сестру обернулся злостью, и она принялась убеждать себя, что ничего с Сэмпл не случилось. Просто пустилась в очередное безумное приключение, к собственному удовольствию, – и думать забыла про Эйми и её поручение. Впрочем, в переживаниях Эйми за Сэмпл всегда присутствовал элемент своекорыстия. Хотя сестры ни разу этого не обсуждали, обеих очень тревожил вопрос, что будет, если по каким-то причинам одна из них выпадет из текущей фазы загробной жизни и вернётся в Большую Двойную Спираль или если с ней вдруг случится что-то ужасное… что будет с той, кто останется? Каждый раз, когда Эйми задумывалась об этом – а после разделения с Сэмпл она задумывалась об этом достаточно часто, – ей вспоминались истории про сиамских близнецов. Когда один из них умирал, второй терял волю к жизни.
Для мрачного настроения Эйми была и другая причина. В отсутствие Сэмпл Эйми лишилась источника возбуждения – резонанса от безумных, а иногда и жестоких выходок сестры; от них у Эйми щекотало нервы, они помогали ей удовлетворить свои собственные латентные склонности. Она не призналась бы в этом даже себе, но давно начала находить удовольствие в этих компенсаторных ощущениях, и ей очень их не хватало.
Но молчание Сэмпл было всего лишь одной из многих проблем, навалившихся на Эйми. Всякие странности стали твориться на её Небесах. Было сложно сказать, с чем это связано: с отсутствием Сэмпл или с чем-то другим. Странности начались вскоре после отбытия Сэмпл в Некрополис, но Эйми не видела тут никакой логической связи. Впрочем, здесь, в мире загробном, были свои логические законы. Разумеется, странные вещи происходили на Небесах и раньше, но тогда Эйми могла обвинять в этом Сэмпл с её злобными шуточками. А теперь, когда Сэмпл поблизости не было и Эйми некого стало винить, у неё не осталось никаких более-менее разумных объяснений этим странным и неестественным событиям. Сперва, когда дело касалось только необъяснимых свечений на небе и непонятно откуда взявшихся лягушек, Эйми решила, что Сэмпл пытается довести её на расстоянии. Но дальше – больше. В озере поселились морские чудовища, Небеса пережили нашествие мультяшных крыс в шесть дюймов ростом – крысы были одеты в шорты, ходили на задних лапах и сжирали все на своём пути, что не было заперто в сундуки и буфеты. На этом этапе Эйми пришлось отказаться от своей теории «дистанционного издевательства». Сэмпл тут ни при чём. Морские чудовища и мультяшные крысы – не её стиль.
В один особенно нервный день над горами величественно поднялся НЛО. Пожалуй, это была самая эффектная из всех странностей, имеющихся «на сегодняшний день». Хотя летающая тарелка в общем-то ничего и не сделала, только спустилась и пару минут повисела над озером, Эйми всё равно стало страшно. Она собиралась расширить и усовершенствовать Небеса, а тут получается, что она даже не в состоянии контролировать своё пространство. Тарелка и вправду была похожа на перевёрнутое блюдце тёмно-синего цвета с металлическим отливом, с башенкой наверху и тремя круглыми выпуклостями внизу. Эйми смотрела на эту штуку, и её переполняло горькое чувство собственной несостоятельности. Предчувствие грядущего провала. Словно для того, чтобы Эйми стало ещё поганей, одна из белолицых обезьян с Голгофы неожиданно появилась на террасе – вообще-то туда обезьян не пускали, – запрыгнула на каменную балюстраду и принялась делать какие-то странные знаки руками, словно подавая сигналы НЛО. Эйми вдруг охватило странное ощущение, как будто всю её посмертную нервную систему погрузили в тёплую воду. Ощущение быстро прошло, но неприятный осадок остался.
