– Зато мы ни от кого не зависим.
– Тут ты ошибаешься, Арман. Мы тут от всего зависим, и это будет длиться достаточно долго. Однако посмотрим, что нам приготовил Али. Не подохнуть бы нам с голоду и не замерзнуть.
Осторожно, чтобы не очень пылить, беглецы осмотрели запасы, которые привезли раньше.
– Видишь, Арман, Али почти все предусмотрел. И два одеяла тут есть, и котелок, и кувшин с вином, и бочонок с водой, и много еще чего.
– Да, этого может хватить на несколько недель, если экономить. А на чем готовить еду? Дров-то нет.
– Это плохо, Арман. Но думаю, что ночью можно будет выходить наружу и поискать их. В случае, если кто встретится, посчитает нас нищими бродягами. Так что это можно решить.
– Хорошо, что у нас теперь есть сабля и кинжал, да еще твой Али два ножа подкинул. Не ожидал я такой прыти от него.
– Лучше давай устраиваться на новом месте. И договоримся, что не будем громко разговаривать. Как бы кто не услышал нашу возню здесь.
По прошествии нескольких дней друзья решили откопать находящийся в подвале скелет.
– Если откровенно, то мне неприятно соседство этого скелета рядом с собой, – молвил как-то Пьер, указывая головой в сторону, где лежали кости. – Надо его убрать, Арман.
– А не зря ли пыль-то поднимем? Стоит ли его тревожить? Сколько он тут пролежал. Я бы не хотел.
– Ладно тебе. Лучше хоть что-то делать, чем вот так бесцельно сидеть. Без дела мы тут очумеем и передеремся.
Они неохотно принялись за пыльное дело, осторожно отбрасывая камни и отгребая мусор. Пару часов спустя скелет был освобожден. Они предположили, что человек погиб, придавленный обрушившимся частично сводом какого-то дверного проема, заваленного сейчас щебенкой.
– Гляди-ка, Пьер, – прошептал Арман, раздвигая кости. – Он что-то в руках держал. Давай глянем? Поднеси-ка плошку поближе, а то темно.
Они осторожно отбрасывали мелкие камешки, освобождая то, что было зажато когда-то в руках человека.
– Да, давно это было, Арман. Гляди, как дерево рассыпается под пальцами. Э, да там у него драгоценности! Смотри, как сверкнули! А ну-ка осторожнее. Не рассыпать бы – потом не соберешь.
– Вот это да! – воскликнул Арман, когда они вытащили на свет остатки шкатулки, на дне которой высвечивались какие-то разноцветные камешки и золотые украшения. – Да тут фунта три будет этого добра, Пьер!
– Вот и хорошо. Давай отнесем находку подальше, а то пыль подняли тут, ничего не видно. Пошли. – И они, сгибаясь под низким сводом, отошли в сторону, неся колеблющееся пламя в плошке перед собой.
– Как это Али не догадался откопать скелет? – спросил Арман, разглядывая при свете плошки красивые украшения. – Но что мы теперь будем с ними делать, Пьер?
– Пока ничего не будем. Что с ними тут сделаешь? А там посмотрим.
– Пьер, может, можно с их помощью смыться отсюда, а? Ты ведь так упорно учил арабский, может, сможешь дать кому-нибудь взятку, чтобы помог умотать на корабле домой?
– Трудно сказать, Арман. Всякий сразу же поймет, что я не араб и не бербер или там еще кто из местных. Тут можно и себе хуже сделать. Во всяком случае, теперь у нас расширился круг возможностей. Надо думать.
Им приходилось с большим трудом добывать воду и дрова для приготовления пищи. Ночами они рыскали по развалинам, собирали щепки, ветки и прошлогоднюю траву, сносили к дыре, а вот с водой было хуже. Источник они нашли после недели упорных поисков. Иногда друзья встречали собак и бродячих нищих. Но люди в этих развалинах сторонились друг друга, и это как-то сглаживало опасность быть обнаруженным.
– Пьер, я видел, как человек пять нищих постоянно собираются в одном месте. Это шагах в двухстах от нас, под сводом разрушенного подвала.
– Ну и что нам-то это может дать?
– Думаю, что если ты их послушаешь, то можно будет что-нибудь полезное выудить из разговоров.
– Ты хочешь, чтобы я подкрался к ним и послушал?
– Ну да! А как же иначе можно узнать, о чем они говорят. Ведь среди таких нищих есть люди богатые и влиятельные. Через них можно многое сделать.
– Вот это мысль дельная, Арман! – воскликнул Пьер и заинтересованно взглянул на довольное лицо друга. – Говори, где это, и этой же ночью полезем по развалинам. И надо не забыть захватить оружие. Всякое может случиться.
– Само собой!
И вот ранним вечером, когда догорела короткая заря и воздух стал холоден, Пьер с Арманом тихо подкрались к костру, который ярко горел у самого входа в нишу под полуразрушенным сводом. Несколько оборванных и грязных нищих сидели вокруг и вяло перебрасывались словами.
Пьер затаился в пяти шагах от них и стал вслушиваться в разговор. Ничего интересного он не услышал. Прошел почти час, и Пьер, обернувшись к Арману, многозначительно кивнул, показывая, что больше тут делать нечего. Нищие устраивались на ночлег, забираясь поглубже в нишу и укрываясь лохмотьями, от которых поднималась пыль.
– Ну что, неужели так ничего интересного и не услышал? – спросил Арман, когда они уже достаточно отошли.
– Да болтали о разной чепухе. Все больше о том, кто что раздобыл за день.
– Ну да ничего, Пьер. Сегодня не удалось, так, может, завтра повезет. Надо постоянно слушать их, и тогда, я уверен, мы узнаем что-нибудь важное.
– Хорошо, Арман. Завтра мы снова послушаем, да к тому же я больше научусь понимать арабский.
Однако лишь дней десять спустя Пьеру удалось подслушать нечто существенное для них.
Глава 16
На борту
Было холодно и ветрено. Только что прошел дождь, и сырость проникала под ветхую одежду. Пьер ежился, а Арман просто дрожал и порывался уйти в теплый подвал своего убежища.
В десяти шагах от них пылал под навесом полуразвалившейся арки яркий костер, привлекая своим теплом продрогших беглецов.
Человек семь оборванцев теснились у огня, переговариваясь короткими фразами, некоторые из которых Пьер не мог разобрать – они говорились на жаргоне нищих и воров.
Арман нетерпеливо придвинулся к другу и прошептал на ухо:
– Пьер, может, нет смысла тут торчать и рисковать, а? Чего они там болтают?
– Помолчи лучше, – ответил Пьер едва слышно. – Ничего интересного я не услышал, Арман, но уходить рано. Терпи пока.
Нищие завозились, потом двое из них отчего-то сцепились друг с другом, оглашая ночной воздух воплями и ругательствами. Старший среди этой компании утихомирил буянов, и те присмирели, с опаской поглядывая в его сторону.
Наконец Пьер напрягся, и Арман это почувствовал. Он впился глазами в костер и людей вокруг, но понять ничего не мог, кроме пары знакомых слов. В отблесках костра лицо Пьера стало сосредоточенным, и Арман не решался нарушить его внимание.
