Минут десять спустя Пьер расслабился и глянул на друга.
– Можно отваливать домой, Арман. Кое-что есть. Полезли.
Арман едва дождался момента, когда можно будет спокойно спросить Пьера об услышанном.
– Вроде ничего особенного, Арман, – ответил Пьер. – Но несколько раз вожак упоминал какого-то своего патрона по имени Шакалий Нос, или что-то в этом роде.
– А кто это?
– Какой-то главарь шайки или нескольких шаек. Во всяком случае, личность значительная в их среде. Они говорили о нем со страхом и почтением, но и с завистью и злобой. Так что это тот, кто, видимо, сможет нам пригодиться.
– Как это так?
– Надо найти его и предложить денег за место на судне, которое отвезет нас в Европу.
– Думаешь, получится? Не надурит он нас?
– Надо рискнуть, Арман.
– И как же это устроить? Нам опасно тут появляться.
– У нас вся жизнь опасна, Арман. А устроить надо через этого главаря нищих. За хорошую мзду он сведет нас с этим Шакальим Носом, а тот наверняка знает все ходы и выходы в порту и найдет судно для нас. Все будет упираться в количество денег.
– Жалко расставаться с ними, Пьер. У тебя-то они есть, а мне так уж пригодились бы!
– Погоди горевать, Арман. Нам бы только вырваться в Европу, а там видно будет. И нечего жалеть этих денег. Они все равно на нас как с неба свалились.
– Тебе легко рассуждать так, а мне каково?
– Ладно тебе. Прекрати ныть, лучше помозгуем, как нам выйти на самого главного.
– Наверное, придется или просто поговорить с нищими, или подкараулить их атамана одного, дать ему денег и попросить вывести нас на главаря.
– Стало быть, так и сделаем, Арман. И лучше поговорить с атаманом один на один, это не так опасно для нас.
– Придется опять выслеживать, а мне это вот как надоело! – возразил Арман, проводя ладонью по горлу.
– А что же ты предлагаешь взамен?
– Да ничего, Пьер. Просто зло у меня накопилось за это время, а тут еще жратвы уже почти нет.
– Потерпи, может, вскоре все уладится, и мы будем на пути во Францию, друг мой.
– Не дразни так, Пьер. Мне просто выть хочется от такой жизни.
– А как же мне? У тебя никого нет, а у меня семья, любимая жена, да дело в Марселе с немалым капиталом. Всем этим надо руководить.
– Ладно, Пьер. Я, наверное, слишком нетерпелив.
С неделю пришлось друзьям выслеживать, выжидать, когда главарь нищих окажется один, пока наконец это им удалось. Увидев его шагах в двухстах от места ночлега всей банды, Пьер выступил из темноты. Нищий вздрогнул, оглянулся и потянулся за кинжалом. Пьер тут же приступил к переговорам:
– Раис, не бойся. Мне надо встретиться с твоим хозяином.
– Ты кто такой? Руми? Как здесь очутился? Неверный?
– Так много вопросов задаешь, раис. Аллах и тот запутается в них, не то что твой покорный слуга, – ответил Пьер и положил руку на эфес сабли, заметив, что нищий уже нащупал рукоятку кинжала.
– Не боишься так вот языком трепать со мной?
– Боюсь, да дело не терпит. За платой дело не станет, раис, – Пьер побренчал в кармане золотом.
– Смелый ты, руми. Однако много ли дашь за столь трудное дело?
– Чего же тут трудного, раис. Ты ведь знаешь, как найти хозяина. Договорись о встрече, а я отблагодарю. Бояться тебе нечего – ты у себя дома, а мне в любом случае рисковать приходится. Так что суди сам, раис.
– Десять золотых!
– Жаден ты, как я погляжу, раис. Однако на такое дело у меня столько найдется.
– Задаток вперед, руми.
– Само собой, раис. Четыре золотых дам теперь же, остальное получишь, когда выполнишь задание. Договорились?
– А где я тебя найду, руми?
– Я сам тебя отыщу, раис. Я знаю, где ты ночуешь. Скажи, когда мне появиться, и я приду.
– Ладно, давай задаток! Дня через три приходи вечером. Принесу я тебе весть. И пусть Аллах будет свидетелем правдивости моих слов!
– Инша-аллах! – воскликнул Пьер, роясь в кармане. – Возьми вот это, раис. Он стоит наверняка больше четырех золотых, – Пьер протянул нищему перстень с маленьким камушком в оправе.
– Ишь ты, какой перстенек! Где ты мог его раздобыть? Старинная работа. Интересно, руми.
– Это мои дела, раис, а не твои. Считай, что это мое наследство.
– Хм! А работа-то не ваша, руми. Это старинная римская работа. Но да пусть тебя судит Аллах, руми. Приходи дня через три – поговорим.
– Спасибо, саадит-друг. Я приду, и пусть Аллах будет с нами.
Пьер попятился назад и вскоре укрылся за грудой развалин. Арман встретил друга вопросом:
– Ну как, Пьер?
– Порядок, Арман! Дня через три он принесет ответ к костру. Подождем…
С волнением и нетерпением ожидали наши друзья того времени, когда можно будет пойти за ответом нищего.
– Что ж, время пришло отправляться на охоту за новостями, – сказал Пьер, поглядывая то на Армана, то на светившуюся в ночном небе звезду, проступавшую в отверстие подвала.
– Вот только неизвестно, кто будет охотник, а кто дичь, – тревожно ответил Арман. – Как проведем встречу?
– Прости, но тебе придется сидеть в засаде на случай каверзы нищего. И смотри в оба, Арман. Придется рисковать нам обоим, но делать нечего. С нами Бог и Пресвятая Дева!
– Эх, были бы пистолеты!
– Ага, и пушка еще не помешала бы. Погоди ныть, Арман. Может, все образуется. Пошли, уже пора.
Они выбрались со всеми предосторожностями из подвала и потащились к костру нищих. Вскоре он замаячил вдали. Арман обошел его стороной и засел в камнях, а Пьер с волнением и трепетом в груди пошел прямо на огонь.
– Мархаба-здравствуй! – сказал он негромко, пытаясь сдержать дрожь в голосе и придать ему твердость и уверенность. – Мархаба, саадит, я к тебе пришел по воле Аллаха.
– Инша-аллах! – отозвался атаман, вставая и подозрительно оглядывая гостя. – Проходи, руми, и садись к огню. Холодно нынче в развалинах.
Нищие с любопытством уставились на Пьера, настороженно щуря глаза и ища ладонями рукояти кинжалов. Они отодвинулись от него, опасаясь осквернить себя прикосновением к неверному.
Все какое-то время молчали. Пьер старался держать всех нищих, а их было шесть человек, в поле своего зрения. Он поправил саблю и кинжал, уселся на камень и спросил, повернувшись к атаману:
– Что ты мне скажешь, раис? Я пришел за ответом.
– Все во власти Аллаха, руми. Мы лишь малая песчинка в его стадах.
