– Безусловно, сеньор.
– Я еще французов опрошу. Идите и делайте все хорошо, ибо от этого зависит наша жизнь.
– Конечно, конечно, сеньор. Я все понял и выполню. Спасибо вам.
Едва пленники закончили завтрак, который был намного обильней, чем обычно, начался рассвет. Со стороны стоящей поблизости шебеки «Тень пророка» стали доноситься громкий разговор, крики. Арман заметил:
– Скорее всего, наше исчезновение теперь уже замечено.
– Они могут подумать, что мы уехали на какое-то судно в гости, – ответил Пьер. – Во всяком случае, ничего дорогостоящего не пропало, и они вряд ли сильно забеспокоятся о нас. Подождем, что будет дальше. А пока наведем на них пару орудий. Уже достаточно светло.
Подошел помощник капитана, которого звали Игнасио Капетильо.
– Сеньор, – обратился он к Пьеру, – позвольте доложить, что все задания выполнены. Люди готовы. На корабле нашли девятнадцать мушкетов и три десятка сабель и шпаг. Возможно, кое-что припрятано арабами. Надо еще у них поискать.
– Запомните, сеньор Игнасио. Людей у нас мало, и зря рисковать ими мы не можем. Потому всем укрываться и без особой надобности не высовываться. Хвастать храбростью и удалью будем после, а сейчас это нам ни к чему. Это приказ, сеньор.
– Вполне понятно, сеньор. Кстати, позвольте узнать ваше имя.
– Меня зовут Пьер, а друга – Арман.
Подошел Арман с озабоченным лицом, и Пьер вопросительно глянул на него.
– Пьер, мне сдается, что нам нечего ждать. Ветра нет, а туман если и рассеется, так только к полудню. Пока арабам ничего не известно, мы можем основательно потрепать их. Два судна стоят совсем близко. Как ты?
– Заманчиво, но честно ли это будет выглядеть?
– О какой честности можно говорить сейчас, Пьер? Опомнись! Вопрос стоит так: или они, или мы. Так почему нам не увеличить наш шанс? К тому же на других судах могут какое-то время и не понять, что тут происходит. Решай, пока не упустили время.
Пьер вопросительно посмотрел на Игнасио. Тот утвердительно кивнул.
– Ну что ж, душа не лежит на это, но другого выбора, как видно, у нас действительно нет. Сеньор Игнасио, приготовьте людей. Даем залп по флагману, он стоит по правому борту и имеет самую мощную артиллерию. Потом и по нашей славной «Тени пророка». И пусть Господь нас поддержит!
Пьер прильнул к пушке, подправил прицел, перескочил к другой и так обошел все пять бортовых. Фитили уже чадили, туман еще не разошелся, а море было на редкость тихим и спокойным.
Пьер скомандовал, махнув рукой:
– Пали!
Неожиданный грохот залпа прокатился над морем. Когда дым рассеялся, стало видно, что флагман остался без грот-мачты. Оттуда стали доноситься вопли, проклятья и слова команд. Пьер крикнул матросам:
– Быстро заряжай ядрами! Я к другому борту.
Он подправил прицел первого орудия. Оно грохнуло, судно вздрогнуло, а дым долго не сносило. Пьер уже колдовал над второй пушкой. В тишине, нарушаемой лишь криками арабов, которые сильно заглушались плотным туманом, выстрел прозвучал очень громко.
«Тень пророка» кренилась на нос. Корма медленно задиралась, а мачты вот-вот готовы были свалиться в море. Тихо громыхнула пушка, Пьер обернулся и тут же определил, что это ответил адмирал.
– Быстрей заряжай! Ядрами, ядрами! Шевелись, канальи! Линьков захотели?
Матросы и так спешили. Не все они были хорошими мастерами своего дела, а многие и вообще первый раз работали у пушек, но дело подвигалось. А в кормовой надстройке зияла порядочная дыра. Ядро прошило корму насквозь. Второе ядро разворотило кусок палубы у самой фок-мачты и ушло в трюм, где были заперты плененные арабы. Вопли и стоны тут же донеслись на палубу. Видно, кто-то из них пострадал, но разбираться с этим не было времени.
Пьер подскочил к первой пушке, которая была почти готова к пальбе. Он с помощью одного матроса наводил ствол на борт флагмана, целя ниже ватерлинии. Утопить именно его было особенно важно.
Он внимательно вглядывался в неясные очертания судна, прикидывал, когда оттуда грянет очередной выстрел. Но его почему-то не последовало. Лишь крики и ругань долетали до них. Его пушкари тоже все еще возились у орудий. Пьер спросил:
– Хорошо ли видны матросы на флагмане? Можно вести прицельный мушкетный огонь по судну? Арман, бегом ко мне!
– Что надо, Пьер?
– После первого же выстрела нашей пушки определи, как попали, и если будет возможность, а главное, необходимость, то открывайте огонь из мушкетов. Отбери самых метких, и палите прицельно. Берегите порох, его у нас очень мало.
– Бегу, Пьер!
Наконец Пьер смог произвести выстрел из пушки. Она отскочила, окуталась дымом, а Пьер все злился, что не может разглядеть результаты выстрела из-за дыма, висящего в неподвижном воздухе. Когда дым все же рассеялся, он увидел пробоину, неясно чернеющую у самой ватерлинии, а сзади он услышал вдруг мушкетные выстрелы.
– Что там у вас случилось? Почему стрельба?
– Шлюпка с арабами приближается! Это с тонущего корабля, сударь!
– Хорошо! Не подпускайте ее к борту. Из пистолетов их! Сколько там у них людей?
– Человек десять, сударь! Мы справимся!
Наконец оказалась готова вторая пушка. Пьер оттолкнул матроса, который собирался выстрелить, сам прильнул к стволу, поправил прицел, глянул злобно в перепуганные глаза пушкаря.
– Кто учил тебя этому делу? Или в небо решил ядро послать? Пали!
Корабль опять вздрогнул. На этот раз можно было увидеть удар ядра в борт и летящие щепки и куски дерева. Крен адмиральского судна стал быстро увеличиваться. А крики ярости, отчаяния и злобы доказывали, что выстрел и на этот раз оказался удачен.
– Вот молодчина, Пьер! – в восторге кричал Арман, подбегая к другу. – Два отличных попадания! Теперь адмирал пусть кормит крабов в море!
– С такой дистанции, а тут и ста саженей не наберется, каждый олух попасть может.
– Далеко не каждый, Пьер! Так что не подпускай без надобности никого к пушкам. Сам управляйся. А мушкеты нам сейчас не понадобятся. И так управишься.
– Ты гляди зорче, Арман. Могут появиться шлюпки с матросами. А нам никак нельзя дойти до абордажного боя. Мы его не выдержим.
– Понятное дело, Пьер! Не беспокойся, мы отобьемся.
Радостные крики бывших пленных возвестили, что «Тень пророка» ушла под воду. Лишь одна шлюпка медленно исчезала в тумане, уходя от досягаемости мушкетного огня.
– Заряжай картечью! Туман рассеивается! Шевелись, канальи! – Пьер был уже захвачен азартом удачно складывающегося боя. Но дальше могут возникнуть осложнения, если все шебеки примут участие в сражении.
Но тут Пьер ощутил дуновение ветерка. Он вскинул голову, увидел, как зашевелились поставленные еще затемно три паруса, оглядел море. Туман медленно поднимался и редел. Появились очертания шебеки, стоящей саженях в ста с лишним. На ней ставили паруса, стараясь уловить первые дуновения ветра.
