Книга Эльфийский корабль, страница 77. Автор книги Джеймс Блэйлок

Разделитель для чтения книг в онлайн библиотеке

Онлайн книга «Эльфийский корабль»

Cтраница 77

– Они привыкли хаживать ко мне, молчаливому Лонни Госсету. А теперь только дайте мне взяться за этих гоблинов. Я камня на камне не оставлю от этой Башни.

И он пару раз потряс в воздухе сжатым кулаком, словно разбирая воображаемую Башню на камешки.

– Я согласен с планом, – сказал Джонатан. – Но еще лучше было бы, если бы к Башне отправились не трое, а двое. Я готов пойти. Профессор же может остаться здесь и позаботиться о завершении дел. Если мы не вернемся через двадцать четыре часа, вы тотчас же отправляетесь в городок Твомбли и собираете армию.

Профессор вынул изо рта трубку и усмехнулся.

– Чуточку не так, – сказал он. – До нашей цели чуть больше полумили. И если кто-то пойдет туда, так это буду я. Я хочу посмотреть, что находится внутри Башни, даже если для этого придется прикинуться бродячим продавцом щеток. Но я согласен с Джонатаном в другом. Это хороший план. Мы поручим господину Госсету проследить за тем, чтобы с плотом ничего не случилось. Что вы на это скажете, сэр?

У Госсета на лице блуждала глупая улыбка, а глаза уставились в некую невидимую точку. Но вдруг он встрепенулся и повернулся к Профессору Вурцлу:

– А? Что? Нет. А что было? – Он замолчал, словно дожидаясь ответа.

Профессор не стал возвращаться к разговору.

– Полно, полно, – произнес он и кивнул. Госсет также закивал. Эскаргот наполнил его пустой стакан.

– Не знаю, хочется мне оставаться тут или нет, – начал Дули, украдкой наблюдая за Госсетом, – но я думаю, что, может быть, идти должны все? У меня же есть палка-колотилка. А если мы вернемся и увидим на плоту гоблинов, то врежем им. Мы же уже делали это раньше.

Джонатану совсем не понравилась мысль о том, чтобы в заколдованную Башню брать с собой еще и Дули. Но ему не хотелось идти без старины Ахава. В то же время оставлять Дули с этим Госсетом, чтобы они присматривали за плотом, – ничуть не лучше, чем оставлять Дули одного, а может быть, даже и хуже. Скорее всего Дули будет следить не за плотом, а за Госсетом. Может быть, далее стоить привязать Госсета к грот-мачте, чтобы использовать его в качестве некоего человеческого пугала. И сунуть ему в руки большую длинную дубинку. Джонатан подмигнул Дули, тот заметил это и радостно кивнул.

Госсет, казалось, начинал соображать все хуже и хуже, как будто его мозги пошли прогуляться по туманной дороге, известной только им самим. Его глаза потускнели, и он вдруг стремительно вскочил, как человек, который ночью услышал, как в переднюю забрались грабители. Медленно-медленно переставляя ноги, он отправился к шкафу, который стоял у стены. Глаза Дули были круглыми, как тарелки, но ни он, ни кто-то другой не проронили ни слова. Джонатану совершенно определенно показалось, что у Госсета, как говорится, поехала крыша, – видимо, утренние события и ужасы прошедшего месяца послужили толчком к тому, чтобы у него начал заходить ум за разум. Но все же вероятность того, что он действительно услышал какие-то звуки, исходившие из шкафа, была, хотя никто ничего и не слышал. Госсет двигался медленно, но целеустремленно и, приблизившись к шкафу, дрожащей рукой дотронулся до его ручки, а затем рванул ее так яростно, что чуть не вырвал дверцу из петель. Он зашатался, вскрикнул и повалился на пол, теряя сознание.

Все одновременно бросились к шкафу и увидели крошечную розовую мышку, поспешно бросившуюся в дырку, прогрызенную в задней стенке. После рассказа Госсета о зверствующей моли, вооруженной вилками, Джонатан бы нисколько не удивился, увидев мышь в пальто и с бамбуковой тростью в лапах. Но, конечно, ничего такого здесь не было. Это была обычная мышка, очень похожая на тех, которых он встречал в книжной лавке в Городе-На-Побережье. С тех пор как он понял, что мыши без ума от книг, Джонатан стал предполагать, что и всякие другие звери обладают любопытными пристрастиями. Очевидно, Ахав почувствовал то же самое, потому что когда мышка высунула из дырки мордочку, задергала носом и поводила усами, пес сунулся к ней, чтобы понюхать, и замахал хвостом в знак приветствия. Подобно остальным общепринятым знакам и символам, махание хвостом прекрасно понимается мышами, и поэтому мышка пискнула, что на ее языке означало “привет!”, и скрылась в дыре.

Они стали рыться в шкафу, думая, что вряд ли эта маленькая дружественно настроенная мышка вызвала у Госсета обморок. Он все еще не пришел в себя и, тяжело дыша, лежал на полу. Однако в шкафу не нашлось ничего, кроме нескольких пар неплохих, но сильно изношенных ботинок и твидового пальто.

Профессор расстегнул верхнюю пуговицу на рубашке Госсета, и вчетвером они втащили его на кровать, где он начал громко храпеть. Друзья прошли в библиотеку и уселись на кушетку и легкие кресла. Эскаргот заметил, что давно уже миновал полдень и пора бы перекусить. Они тут же открыли рюкзаки и достали хлеб, сыр и вяленое мясо. После обеда Профессор задремал, улегшись на кушетку со сложенными на груди руками. Не прошло и минуты, как он принялся храпеть. Джонатан подумал, что если человек хочет храпеть во время сна, он должен лечь на спину – почему-то эта поза сильно способствовала храпу. Он не сразу пришел к выводу, что он сам, разумеется в обычных условиях, не смог бы заснуть, если рядом кто-то храпит. Но тут он начал дремать и вскоре крепко заснул. В конце концов, предыдущая ночь была трудной, и было совсем неудивительно, что путешественники не смогли устоять перед желанием поспать после обеда.

Оставшуюся часть дня друзья дремали и рылись в книгах Госсета. Но с приближением сумерек они стали испытывать все большее беспокойство. Шаги Эскаргота доносились то из одного угла комнаты, то из другого Несколько раз Джонатан слышал, как он проходил в спальню, чтобы взглянуть на Госсета, который все еще не проснулся. По какому-то совместному, но безмолвному уговору все старались как можно меньше шуметь. Разговаривали только шепотом и поэтому надеялись, что Госсет проспит до наступления темноты и тогда они смогут спокойно уйти без него.

Разговаривая как можно тише, они, и прежде всего Эскаргот, обсудили план предстоящих действий. Джонатан и Профессор, никогда не приближавшиеся к Башне на расстояние, откуда мог быть слышен окрик, а тем более не бывавшие внутри, не смогли ни составить собственные планы, ни объяснить, по каким причинам план Эскаргота мог бы не сработать. В конце концов они смирились с той мыслью, что главный среди них – это именно Эскаргот. Это была его идея он притаится в лесу, а тем временем остальные “объявят” о своем присутствии. Они должны заставить Шелзнака поверить в то, что захватчики – именно Джонатан и Профессор, и когда гном будет уверен в том, что они в его руках, Эскаргот поймает его в свою ловушку. Об этой ловушке он говорил очень мало, несмотря на то что Профессор просил рассказать о ней в подробностях. Наконец Эскаргот сказал, что чем меньше им известно об этом плане, тем меньше вероятность того, что они все испортят. Если же Джонатан и Профессор будут знать об этом секретном плане, то они должны будут действовать так, как будто они ничего не знают, а это достаточно опасно. Джонатан подозревал, что у Эскаргота скорее всего просто не было никакого секретного плана. Но он все же доверял старику, который, в конце концов, еще неделю назад в любой момент мог развернуться и уплыть за моря. И поэтому казалось вероятным, что у Эскаргота были более веские причины совершить все это, чем просто избавить Лес от гоблинов и тому подобных тварей.

Вход
Поиск по сайту
Ищем:
Календарь
Навигация