Издалека послышался вой сирен. Я заставил себя о нем не думать.
— О'кей. Теперь наложи на нее трехмерные изображения всех домов этой окрестности, и по-быстрому.
«Функция «по-быстрому» мне неизвестна. Прошу ее определить».
— Забудь «по-быстрому». Просто сделай.
На сетке улиц выросли дома. Карта стала похожа на аэрофотоснимок Клейтона вокруг площади суда.
— Очень хорошо, — сказал я. — Войди в графический редактор. Я дам тебе координаты на карте, запишешь в свою память.
«Понял, Джерри».
Я взялся за миниатюрный трекбол и переместил курсор по экрану, поставив его примерно там, где лежало тело Хинкли. Когда я убрал палец, курсор исчез, и на его месте замигала крошечная буква «х».
Пока все по плану, но сирены выли уже ближе. Я снова глянул через плечо, но копа в дверях суда не увидел. Сделав глубокий вдох, я продолжил:
— О'кей, теперь проведи линии между этой точкой и…
Черт! Я вдруг сообразил, что моя собственная изобретательность меня подвела. Как спросить у Джокера о возможной прямой траектории между Хинкли и снайпером. Стоит мне допустить неточность формулировки, и из отмеченной мною точки разбегутся десятки линий.
А как, черт побери, объяснить компьютеру, что мне нужно, если он понимает все буквально? «Смотри, видишь, кто-то лежит на улице, так вот, откуда ее могли застрелить лазерным лучом, мне это интересно, потому что я — следующий, так вот, скажи мне, откуда, и по-быстрому, потому что сейчас копы наедут, — а по-быстрому — это значит шустро, живой рукой, pronto»…
М-да. Хилый шанс — но лучше, чем никакой.
— Точку с указанными координатами поднять на высоту пять футов… медленно начал я.
«Извини, Джерри, но у меня есть для тебя срочное сообщение».
От его спокойного голоса можно было взбеситься. Я тут решаю сложнейшие задачи ради спасения своей жизни, а он, видите ли, хочет доставить мне письмо. Моргнув, я беззвучно выругался.
— Сейчас не время, Джокер.
«Прости, Джерри, но у сообщения высший приоритет. Отправитель идентифицирован как Рубиновая Ось».
Что за так твою…
— Давай его сюда! — рявкнул я.
Экран разделился пополам, карта не изменилась, только масштаб увеличился вдвое, а в другой половине появилась строка сообщения:
«Лазерный луч послан из дома 1010 по Саут-Сентрал-авеню, этаж 5».
В тот же момент из указанной мной точки вылетела красная линия и уперлась в заброшенное здание на противоположном углу от суда.
Я уставился на экран. Как могло случиться…
— Не шевелиться, мистер! — услышал я окрик за стеной. — Руки держать на виду!
Полицейский у входа в здание суда. Я выпустил его из виду, когда занимался Джокером. Теперь он стоял прямо за мной. Широко расставив ноги и держа револьвер обеими руками, он направил ствол прямо мне в затылок.
— О'кей, о'кей, — сказал я, стараясь его успокоить. — Оружия у меня нет, видите?
В правой руке я держал Джокера, левую показал открытой.
— Видите, это ведь не пистолет?
— Я вижу, сэр, — ответил полицейский, на которого моя речь не произвела впечатления. — Теперь положите это на землю, встаньте и поднимите руки на затылок. Немедленно, сэр.
Я аккуратно положил Джокера на бетон и заложил руки за голову, но вставать не стал.
— Офицер, — сказал я самым спокойным голосом, на который был способен, — эту женщину застрелили с верхнего этажа вон того дома. — Я мотнул головой в сторону обреченного на снос здания. — Я к этому не имею отношения, но…
Взгляд офицера метнулся в ту сторону и тут же вернулся назад. Он ничего не хотел слушать.
— Встаньте, мистер.
— Я же вам говорю, если я встану, он меня тут же…
Он смотрел только на меня.
— Мистер, я не шучу! Руки за голову и встать!
Сирены выли неподалеку; мчась по Сентрал-авеню к зданию суда. Ожидавший подмоги офицер не собирался давать мне ни единого шанса. На тротуаре лежит мертвая женщина, а подозреваемый рассказывает сказки. Указательный палец правой руки лег на спусковой крючок. Передо мной стоял молодой практикант, только что из академии. Он хотел быть Хорошим Полицейским, но я слишком хорошо знал, что дурная репутация полицейских как любителей спускать курок более чем заслуженна.
Первая патрульная машина влетела на площадь и остановилась; я сделал глубокий вдох. Кавалерия прибыла. Может быть, они спугнули снайпера.
— О'кей, — сказал я. — Только спокойно, ладно? Я встаю.
Прибыла вторая машина, заняв позицию за первой, из нее выскочили два копа и побежали к телу Берил Хинкли. Я медленно начал подниматься на ноги, не спуская глаз с пустых окон в доме, на который указала «Руби».
Не успел я поднять головы на высоту урны, как заметил неясное шевеление за угловым окном пятого этажа: короткий тусклый блеск, как солнечный блик на металле…
— Ложись! — крикнул я, бросаясь на землю.
— Стоять… АУУУВВВ!
В груди копа чуть ниже воротника появилась небольшая черная дырка. Он выронил револьвер, схватившись за шею, ноги подкосились, и он с воплем упал на мостовую. Он был еще жив, хотя лазерный луч прошил его насквозь.
Два копа из второй машины, бежавшие ему на помощь, остановились как вкопанные. Они все видели, но — было ясно по выражению их лиц — ничего не поняли. Они посмотрели на своего коллегу, потом на меня, потом снова на него.
— Я ничего не делал! — завопил я, распластавшись на бетоне, выставив руки перед собой. — Я просто здесь лежу! Вызовите ему «скорую»!
Копы очнулись. Бросились они не ко мне, а к раненому практиканту. Он корчился от боли, суча ногами по бетону. Его товарищи опустились около него на колени, один из них схватил его телефон и щелкнул крышкой.
— Мобиль Чарли-пять, ответ на вызов от здания суда. Код десять-три, офицер выведен из строя!
Двое других бросились ему на помощь. Какую-то секунду все они были заняты раненым. Обо мне забыли. Я поднялся на четвереньки, подобрал Джокера и сунул его в карман.
А потом вскочил на ноги — и бежать!
Но не прочь от этого места, а прямо к заброшенному дому.
18. ПЯТНИЦА, 13:07
Если ты знаешь, что за тобой охотится снайпер, то можно точно сказать одно: это помогает бежать быстрее.
Даже перебегая через перекресток, я знал, что у меня есть меньше тридцати секунд — и то если есть — добраться до укрытия, пока перезарядятся батареи. С другой стороны, если я рвану прямо к дому, то стрелок наверху в меня попасть не сможет. Отвесный выстрел почти невозможен — иначе он стрелял бы по Берил еще на тротуаре.
