Вот они, друзья Крикса! Друзья, стремившиеся не к грабежам, не к бегству в отдаленные края, а к "переменам". Каким — ясно. Римский порядок было решено "переменить", причем самым кардинальным образом. Создание такой разведки и одновременно системы пропаганды — еще один успех Спартака и Крикса, еще одна причина их побед.
Тот, кто Спартаку сейчас докладывает, ясное дело — разведчик, он же доносчик и шпион. Послушаем его и мы. Так, так… Римлян тысячи три, по виду — совсем не вояки, но вооружены штатно. Командир на белом коне, при ликторах. У тех — топоры в связках, всего этих ликторов шесть. Вид у командира — важный, лет ему где-то за сорок, а кличут его то ли Клодий, то ли Клавдий.
Кивает Спартак, разведчика благодарит, а сам опять на дорогу смотрит. Спартак смотрит, и мы смотрим. Для удобства можем бинокль взять — морской. У Спартака бинокля еще нет, но нам он весьма поможет.
Кто же перед нами такой важный? И откуда взялось римское войско? Никак проснулись?
С последним проще. Да, проснулись римляне. У Спартака почти все готово к мобилизации, народ уже начинает стекаться и оружие получать. Скрыть наплыв всякого беглого и разбойного люда к Везувию трудно, и Сенат римский наконец сообразил, что в Кампании происходит что-то не то. А вот что именно, еще точно не знает…
Аппиан:
"…Римляне еще считали это не настоящей войной, а простым разбойничьим нападением".
Скорее всего, Сенат решил, что шайка у Везувия излишне обнаглела. Да и капуанский префект слезницами замучил. Дескать, грабят, лиходеи, по дороге даже с дубиной и кинжалом проехать нельзя.
Итак, проснулись. Проснулись, оценили опасность и целое войско выслали. Шесть ликторов — охрана претора, то есть одного из заместителей консулов. Должность высокая, Цезарю еще до преторства много лет шагать. А как зовут начальничка? Клодий или Клавдий?
Тит Ливий:
"Они победили в открытом бою легата Клавдия Пульхра…"
Плутарх:
"Претор Клодий, присланный из Рима с трехтысячным отрядом…"
Флор:
"Когда они там были осаждены Клавдием Глабром…"
Фронтин:
"…Ударивши во фланг, привел Клодия в такой ужас, что несколько когорт отступило перед семьюдесятью четырьмя гладиаторами".
Кому поверим? Может, двое там было — и Клавдий, и Клодий? Вроде нет, все авторы про один и тот же бой пишут, про одного и того же претора. Тайна невеликая — историки давно установили, что никакого "претора Клодия" в тот год в Риме не было. Был претор Гай Клавдий Пульхр Глабр.
Поможем пастуху в мохнатом плаще. Жаль, наш рассказ Спартак не услышит!
Итак, Гай Клавдий Пульхр Глабр, претор, из знаменитого римского рода Клавдиев. Карьеру сделал при Сулле. Сейчас ему немногим больше сорока лет. Направлен к Везувию приказом консула этого года Марка Лукулла. Неспроста — Клавдий Пульхр его родственник. Победит претор разбойников, и следующий шаг в карьере обеспечен.
Что еще? Для Клавдия Пульхра эта война — не первая. Воевал он с Митридатом, воевал с марианцами в Италии. Считается неплохим полководцем — пока что. Зауважал, выходит, Рим беглых гладиаторов, если такого волка к Везувию направил!
А теперь спустимся вниз и пристроимся рядышком с этим самым Клавдием Пульхром. Вот сейчас дорога в сторону вильнула, расступились деревья… Везувий! Зеленый, лесом покрытый, между деревьями — мрамор усадеб брошенных, а вон и вершина скалистая. Лысая, так сказать.
О чем думает претор? А думает он о том, как лучше боевой приказ выполнить и Спартака с прочими разбойниками извести. Разведка доложила, что враги на Везувии прячутся на самой вершине, там, где скалы. А вот сколько именно, та же самая разведка сообщить не смогла. Год назад из школы Батиата семьдесят четыре головореза бежали. За год кто-то голову сложил, но шайка наверняка пополнилась. Намного? Едва ли, иначе бы не стали разбойники на вершине тесниться…
Улавливаете, дорогой читатель? Претор ОШИБАЕТСЯ! Ни он не знает, ни консул Лукулл не знает, что у Спартака бойцов на порядок больше. И не на Везувии его главные силы. Этим главным силам только свистнуть нужно.
Почему ошибается претор? Одно из двух: или устаревшие разведданные перепроверить поленился, или Спартак ему голову заморочил. Подослал, скажем, такого же бородатого в меховом плаще, а тот и выдал, честными глазами моргая: все точно, сам видел, сам считал, семьдесят четыре их на Везувии, негодяев этих, что у меня в запрошлом годе дубину отобрали.
Вот вам, читатель, еще одна тайна будущих спартаковских побед: введение врага в заблуждение, коротко же говоря — ДЕЗИНФОРМАЦИЯ. Так что боевой приказ, который Клавдий Пульхр сейчас своим воякам отдаст, из неверной посылки исходит. И пусть после не жалуется. Сам виноват!
Плутарх:
"Претор Клодий, присланный из Рима с трехтысячным отрядом, осадил их на горе, имевшей только один крутой и узкий проход, который он и стал сторожить. В остальных местах склоны горы были отвесные и гладкие".
Поясню. У самой вершины Везувия, где-то метрах в трехстах, находится кольцевая лощина. Сейчас она зовется Атрио дель Кавалло — Лошадиная Прихожая. Смысл названия понятен: до этой лощины можно и верхом, выше же — только на своих двоих. Попасть на саму вершину можно только по этой Прихожей, потому как слева и справа — отвесные скалы. Достаточно перегородить тропу рвом, караулы надежные выставить, а основное войско поблизости разместить. Не у вершины, неудобно там, а чуть ниже, на пологом склоне, в лагере, по всем правилам укрепленном. И все, скучай, Спартак, жуй собственные калиги!
Как видим, претор осторожен. Его солдаты главным образом новобранцы, а потому не желает Клавдий Пульхр с гладиаторами в открытый бой вступать. Да и зачем? Много припаса среди скал не соберешь, доедят бунтари остатки, взвоют от голода да сами и сдадутся. А полезут напролом — не беда, на узкой тропинке много не навоюешь.
Логично? Более чем. С точки зрения Клавдия Пульхра, конечно.
А что Спартак? Вспомним Джованьоли Вещего. Ночь, вершина Везувия, мрачный вождь смотрит в черный провал пропасти, думу тяжкую думает. Никак погибать придется? Римляне тропу стерегут, а пропасть только птице одолеть…
Но как по мне, Спартак в эту ночь спит. Спит — и сны приятные видит. И все прочие его бойцы спят, кроме часовых, понятно. И никто думу тяжкую не думает, напротив, Эномай даже во сне усмехается, крепкие зубы кажет. Почему? Ну вы же знаете, дорогие читатели, что дальше будет? Сейчас проснется вождь, на бледнеющее предутреннее небо поглядит, рявкнет: "Подъем!"…
Плутарх:
"На горе росло много дикого винограда. Гладиаторы срезали подходящие лозы и устроили из них крепкие и длинные лестницы, такие, что, спускаясь вдоль крутизны, они достигали подошвы горы. По ним гладиаторы все, кроме одного, благополучно сошли вниз. Оставшийся наверху, чтобы сторожить оружие, после того как все спустились, стал бросать его вниз и, побросав все, спустился сам. Римляне об этом ничего не знали. Поэтому, зайдя им в тыл, гладиаторы неожиданно ударили по ним и, обратив в бегство, овладели лагерем".
