Книга Останкино. Зона проклятых, страница 49. Автор книги Артемий Ульянов

Разделитель для чтения книг в онлайн библиотеке

Онлайн книга «Останкино. Зона проклятых»

Cтраница 49

— Еще и два есть? — беспокойно спросил Еременко.

— Есть еще и три. По порядку. Есть такой Джим Бойл. Известный парень. Сорок два года. Начинал тележурналистом лет двадцать назад. Афганистан, Ирак, Сомали, погромы в Лос-Анджелесе, британские футбольные хулиганы. Стреляли в него, топтали, били. Не из пугливых. Здесь с 19-го числа. А 18-го у нас было первое официальное заявление, которое по лентам новостей пошло. Через сутки у нас уже был, визу открыл за два месяца на всякий случай. Это признак класса. Живет в районе, никаких гостиниц. Парень крутой, но я думаю, что через пару дней поедет он домой. Его вчера по телику показывали на всю страну по «Второму федеральному». Значит, он для себя этот проект закрыл. Это два.

— А если останется? Это будет пощечина органам, если он из закрытой зоны эфирное вещание организует, — поморщился шеф.

— Отловим, если останется, — уверенно хмыкнул федерал. — А теперь три. Еще один стрингер высокого класса. Слушаем и сравниваем с Бойлом. Итак, тридцать три года, гражданин Канады. Ник Берроуз звать. Информации на него не очень много. Работает около тринадцати лет. Бойл начинал с классической тележурналистики. Этот — ни дня не сидел ни на одном телеканале. Все тринадцать лет на вольных хлебах. Самые яркие работы. Ольстер, бои между ИРА и британцами, со стороны ИРА. МС 13, могучая банда, орудует на территории сразу нескольких стран в Южной Америке. Прям изнутри снимал. Ну, штурм Грозного, вторая компания.

Еременко побагровел, спросив голосом автоответчика:

— Грозный с какой стороны снимал?

— С обеих. Хватанул там два пулевых ранения. Афганистан, разгар американской компании 2002 года против талибов. Бойл снимал бои со своей стороны, под обстрел попал. Крутой мужик. Этот… внимание! Этот с трех сторон снимал. Начал от британцев, от них ушел к талибам, и потом — к Шах Масуду. Оттуда в Таджикистан, потом в Киев — и домой. Двадцать четыре года ему тогда было. Ирак. Бои у Киркука, со стороны иракцев. Город снимал с микрокамерой, которую монтировал в паранджу. То же самое — в Палестине, когда близнецы рванули. Делал очень рискованные репортажи о восторженных демонстрациях в поддержку бен Ладена. Там Аль-Джазира работала и он. Израиль — Ливан, с двух сторон, само собой. По следам капрала Шалита шел, ранение у него там было, а какое — неизвестно. Сомали, пиратская тема. Пять или шесть абордажей с резиновой моторной лодки. «Аутлоз», это рокерская банда. Скрытой снимал, в Лондоне. Скотленд-Ярд требовал от него пленку — послал он их культурно через адвоката, они потом извинялись. Сделал фильм, как тигры Тамил Илама наркотрафик охраняют и регулярные части мочат. В Новом Орлеане с рэйнджерами негритянские банды мародеров обезвреживал. Ну, и по мелочи… Переворот в Тайланде, цунами. Теперь вот Останкино. Мы его случайно отследили. Прилетел из Минска в Питер. И канул. Теперь внимание! В Питере был 14-го числа, за четыре дня до официального заявления МВД. Во все основные страны визы у парня, судя по всему, есть.

— Так он в Москве, что ли? — раздраженно протрубил шеф.

— Он? — удивился Лукашин. — Если он в Питере фильм про скинов снимает, я его арестую. Плюну ему в рожу и вышлю из страны. Он в Останкино. И давно. Шифруется плотно. Этот в ящик не полезет, как Бойл.

— Фотка есть?

— А как же… Вот она. А что толку-то? Он завтра из себя пятидесятилетнего мужика лысого с усами сделает, и все дела.

Валерка взял фотографию, присмотрелся.

— Рязанская рожа такая… — протянул он задумчиво.

— Троекуров, ты меня удивляешь, — как-то торжественно сказал федерал. И добавил, вроде как между делом: — Ник Берроуз… А полное имя в паспорте знаете какое? Николай.

— В смысле? — тряхнул головой Белинин.

— Что в смысле? Николай его зовут. Папа Джон, мама Элизабет. А бабушка Светлана — мать у него полукровка. Есть сведения, что немного говорит по-русски.

— Да, это меняет… — начал было Троекуров. Но Лукашин его перебил:

— В сухом остатке. Парень собирает информацию по мониторингу, имеет визы по списку, денег у него до хрена, говорит по-русски и реально шифруется. Сильный, рисковый, молодой. Ему на страшные опасности вроде патруля ВВ — насрать. Он в парандже по Сектору Газа разгуливал с камерой. Одно неверное движение — его бы разорвали. Так что он вряд ли испугается. Он наркоман адреналиновый, ему в кайф. И судя по его личностному портрету, он эту ситуацию примет как личный вызов. Если кто и найдет фантом, то это он будет. Сначала фантом из Останкина снимет, а потом Останкино из фантома. До Минска на электричках, а оттуда — домой. А нам потом то, что мы тут ищем, по ВВС покажут. — Лукашин сделал такую нервную рожу, как будто фильм по ВВС уже начался.

— Все ясно. Будем искать вашего вундеркинда с камерой, — постановил Еременко.

Лукашин посмотрел на шефа с тревогой:

— Константин Николаевич, искать надо очень аккуратно, чтоб не потревожить. Это наша наживка.

— Валера будет аккуратно искать, — полковник кивнул на Троекурова. — Все свободны, — буркнул Еременко, потянувшись к телефону. И Валерка с федералом двинулись в кабинет Троекурова думать, как быть с канадцем Колей.

К огромному облегчению Троекурова, федерал Лукашин взял работу со стрингерами на себя. Предварительно извинившись перед Валеркой, он уверенно заявил, что менты обязательно облажаются. Троекуров с облегчением согласился, взяв с Лукашина клятву, что он согласует свое решение с Еременко.

Остаток дня Троекуров провел за изнурительной бумажной работой. Когда он закончил, за окном уже смеркалось. Откинувшись в кресле, капитан закрыл глаза. Перед его взором поплыли однообразные казенные буквы отчетов и протоколов.

ПОВЕСТВОВАНИЕ ТРИДЦАТЬ ТРЕТЬЕ

Васютин ждал этого дня. Ждал и боялся. Сотни раз представлял себе, как он начнется и чем закончится. И вот он настал. Тот день, когда он ничего не мог сделать для своей пропавшей семьи.

Его жену Ольгу и сына Женьку искали несколько сот человек, представляющие все министерства и ведомства страны, которые он поднял на уши. Использовал всё: немалые деньги и связи — свои, друзей и их друзей. МУР, МВД, Генпрокуратура, ФСБ, Интерпол, Европол, РЖД, МЧС, следователи военной прокуратуры, управления внутренних дел всех республик и регионов, службы безопасности аэропортов и вокзалов, транспортная милиция.

Когда все государственные структуры были задействованы, настал черед альтернативных социальных институтов. Друзья организовали ему аудиенцию сразу с пятью «законниками». Таким образом, он узнал, что ни одна криминальная структура страны и ближнего зарубежья не была причастна к исчезновению его семьи.

Третьим эшелоном этой грандиозной поисковой операции выступали двенадцать лучших экстрасенсов страны, специализирующиеся на поиске людей. Малаев лично отбирал их и мотивировал. Все двенадцать побывали на Новомосковской улице, где его жену и сына видели в последний раз. Использовали фотографии, личные вещи, образцы почерка, волосы, игрушки сына и самую крупную Олину вещь — джип «Чероки».

Вход
Поиск по сайту
Ищем:
Календарь
Навигация