Однажды, в середине января, когда ветер гнал на берег высокие волны, а с моря, почти параллельно земле, неслась снежная колючая крупа, старик и его юная пассажирка прибыли к дому миссис Хардинг, где их уже поджидал Том Фостер. Точнее, поджидал он Джеймисона. Было видно, что рыбак чем-то взволнован.
Старик пару раз уже сталкивался с ним в пивной. Это был хмурый бородатый громила со скрипучим голосом. Водилась за ним дурная привычка громко стучать по стойке пустой кружкой, дабы привлечь внимание бармена и заказать очередную пинту. Приятелей даже среди рыбаков у него почти не имелось — в общем, другого такого нелюдима еще надо было поискать. Тем не менее сегодня ему в срочном порядке понадобился друг — вернее сказать, не друг, а доктор.
Местная старая дева, мисс Джулия Хардинг, отправила рыбака ждать в небольшую оранжерею рядом с прихожей — он был не из тех, кого принято приглашать в дом. Однако Фостер, до того нервно расхаживавший по тесному помещению взад-вперед — несколько шагов вправо, несколько влево, — кинулся к Джеймисону, стоило пожилому врачу переступить порог.
— Мальчишка! — прохрипел он, хватая доктора за руку. — Спать не может, так доконала его чертова чесотка. Я знал, что вы приедете сюда с барышней, вот и решил подождать. Я был бы вам благодарен, а уж поверьте, Том Фостер не из тех, кто забывает сделанное добро. Дело даже не во мне, а в Джеффе. Он так расцарапал себе кожу, что на ней места живого нет, а он все скребет ее и скребет. А у меня, чтобы отвезти его в город, машины нет. Да и вообще, мне не очень-то и нужен городской лекарь. Довольно будет, если парня вы посмотрите…
— Я уже давно не практикую, — было видно, что пожилой врач в растерянности.
Но тут его за руку схватила Энн.
— Прошу вас, помогите ему! Я вас умоляю, посмотрите Джеффа! Я тоже поеду с вами.
Мисс Хардинг погрозила девочке пальцем:
— Вот как. А как же ваш урок, моя милая? — Она посмотрела сначала на Фостера, потом на Джеймисона, в надежде, что те поддержат её, но поскольку те явно не собирались этого делать, молча покачала головой — мол, нет так нет. — Господи, да что это я? Если с бедным парнем творится что-то неладное, то о каких уроках может идти речь? А с ним беда, никаких сомнений, потому что мистер Фостер не из тех, кто стал бы поднимать шум — если только речь не идет о рыбной ловле. Тем более не в такую погоду.
— Что верно, то верно, — буркнул Фостер, либо пропустив мимо ушей, либо вовсе не заметив шпильку, отпущенную в его адрес.
— Ну как, едем? — спросил он у Джеймисона.
— Что ж, — вздохнул старик. — Вреда от этого точно не будет. К тому же у меня но старой привычке всегда лежит в багажнике докторский чемоданчик. Правда, лекарств в нем нынче не слишком много, однако…
Он всплеснул руками, усадил Фостера рядом с девочкой на заднее сиденье и повез их к жилищу рыбака. Это был старый дом у самого берега моря, на другой стороне гавани.
Жена Тома Фостера, невысокая, смуглая, черноволосая, однако не такая хмурая, как ее супруг, вытерев руки о фартук, схватила Джеймисона за руку и повела за собой в дом. Она ничего не сказала — лишь указала на полуоткрытую дверь, ведущую в спальню.
Там, за дверью, находился Джефф. Под грубым одеялом вырисовывались очертания его мощного тела. А еще в комнате стоял запах, который даже при желании ни с чем не спутаешь — запах рыбы. С другой стороны, рыбой провонял и весь дом. Джеймисон, поморщив нос, посмотрел на Энн, однако та, судя по всему, даже не замечала бившую в нос вонь. Куда больше ее волновало состояние здоровья захворавшего друга. Она шагнула ближе к его постели. Джефф, очевидно, почувствовал ее присутствие, потому что в следующий миг из-под одеяла показалась круглая голова, и он посмотрел на нее пронзительным взглядом зеленых глаз.
— Не подходите к нему, барышня! — выкрикнул Том Фостер. — Знаю, вы с ним друзья неразлейвода, но вам сюда нельзя. Он там под одеялом голый. А вид у него, скажу я вам, страх посмотреть, так он себя всего расчесал. Так что лучше идите-ка вы отсюда да посидите вместе с мамашей Фостер в комнате.
И, при всей своей грубости и неотесанности, он галантно, под ручку выпроводил Энн вон из спальни.
Как только он закрыл за ней дверь, Джеймисон пододвинул к кровати стул и произнес:
— А теперь, молодой человек, прошу вас; только без паники. Я здесь дня того, чтобы посмотреть, что с вами такое.
С этими словами он начал стягивать с больного одеяло, однако в следующее мгновение из-под одеяла высунулась рука с короткими перепончатыми пальцами и потянула его на себя. Врач успел заметить под острыми ногтями кровь. Тело под грубой тканью сотрясала дрожь, а в огромных влажных глазах застыл ужас.
Фостер тотчас подался вперед.
— Ну-ну, парень, не упирайся. Это лекарь, друг нашей барышни и мамули Фостер. Покажись ему — глядишь, и поможет тебе избавиться от чесотки.
Существо по имени Джефф (потому что с близкого расстояния он вообще не был похож на человека) открыл рот, и Джеймисон увидел ряд зубов — небольших, но острых как иглы. Правда, угрозы в этом не было никакой — Джефф просто приоткрыл губастый рот в немой мольбе. Перепончатая рука также ослабила хватку, и врач беспрепятственно стащил одеяло дальше.
Хотя Фостер встал прямо за спиной медика, пристально наблюдая за тем, что тот будет делать, вид чешуйчатого тела не особенно его смутил. А ведь еще пять лет назад врач в Сент-Остелле сказал рыбаку, что это самый тяжелый случай ихтиоза за всю его практику. Сейчас же тело парня было как минимум раза в два страшнее — под короткой бородавчатой шеей и покатыми, но сильными плечами вся грудная клетка — а местами и руки — была расчесана до крови. На них буквально не осталось живого места. Пожилой врач открыл чемоданчик, попросил принести ему горячей воды и чистое полотенце. Фостер удовлетворенно кивнул. Похоже, он не ошибся: этот Джеймисон явно из той старой породы врачей, что считают своим долгом бороться за жизнь любого пациента — даже вроде урода, который лежал сейчас под одеялом.
Но едва Фостер повернулся, чтобы выполнить его просьбу, старик поднял руку и сказал:
— Том, вы о нем заботитесь?
— Что-что? — не понял Фостер. — Ну да, я и моя хозяйка, мы заботились о нем пятнадцать лет. За пятнадцать лег можно привыкнуть к чему угодно, даже к тому, что становится не лучше, а только хуже. А к людям — даже таким уродам, как этот парень, — всегда притерпишься и полюбишь даже, дай только время.
Услышав его слова, Джеймисон кивнул.
— В таком случае заботьтесь о нем лучше.
И он не стал больше задерживать Фостера.
Энн увидела, как мистер Фостер выносит из комнаты Джеффа мокрые, в розовых разводах полотенца. Лишь после этого ей разрешили зайти к ее другу. Девочка тотчас бросилась к постели больного.
Когда она вошла, старый доктор уже укладывал медицинские принадлежности в сумку. Больной лежал под чистой, белой простыней, которая была натянута ему под самое горло. Шея парня была обмотана бинтом, чтобы удерживать повязку под левым ухом, правая рука лежала поверх одеяла. Предплечье, там, где Джефф буквально соскреб себе кожу, также было перебинтовано, и лишь в одном месте наружу просочилось немного крови.
