– Господи, Аня, да что стряслось-то?
Что-то внутри него подумало: что-то с родителями. Отец у нее сердечник…
– Дети, дети!.. Маша, Ванечка…
– Да что с ними! Ань, ну по порядку! Ань!
– Они пропали! Пропали! Я только на минуту… и коляска! Она пропала!
Ноги у Андрея обмякли, и Анна при всей ее миниатюрности стала немыслимо тяжелой. Андрею пришлось присесть на капот, чтобы не уронить жену и не рухнуть самому.
– Так, Ань, давай чуть-чуть успокоимся… Может, чья-то дурацкая шутка? Ну откатили ее… Сейчас найдем!
– Да нет, папа весь поселок обегал… Нет коляски!.. Только на минуту в дом вернулась, а ее нет…
Андрей с огромным трудом вдохнул, задержал дыхание и выдохнул. Стало чуть легче, хотя бы физически. Анна тихо плакала у него на плече.
– Так, Аня, давай еще раз и по порядку.
– Прости меня, Андрюшик, прости!
– Да не о том сейчас надо, Анечка… Когда коляска пропала? Сколько времени прошло?
– Не знаю, Андрюшик, не знаю! Прости меня…
– Все, пошли в дом, успокоимся и разберемся.
В душе Андрея все еще теплилась надежда, что пропавшая коляска – даже подумать «пропавшие дети» было страшно – только досадное недоразумение, а тот, кто устроил его жене такое, если выживет, запомнит этот день до конца своей жалкой жизни.
Он повел примолкшую Анну в дом. У калитки на них чуть не налетел взъерошенный, с блуждающими глазами тесть.
– Нет, нигде нет… Как сквозь землю провалилась! Как сквозь землю, – бормотал он.
– Так, я звоню в милицию, – решительно сказал Андрей. – Аркадий Александрович, отведите Аню в дом, пожалуйста.
В последний раз Анна звонила ему тридцать пять минут назад – значит, коляска уже час как исчезла – это по крайней мере.
«Тот, кто это сделал, мог за час, даже пешком и с коляской, оказаться в трех километрах отсюда. Если учесть, что мы не знаем направления, три кэмэ – это радиус. Значит, площадь поисков – десять квадратных километров, и с каждой минутой она увеличивается еще на километр… Как бы я ни любил ментов, а без них сейчас не обойтись… Да ведь суббота, лето! Есть у них там хоть кто-то? И трезвый?»
В трубке петюкало минуты две.
«Вот, а ведь везде орут – звоните нам чуть что, звоните! Чего толку звонить, если вы не подходите?!»
– Дежурная часть, лейтенант Ням-ням-нямов, слушаю вас! – редкостно недовольным голосом откликнулся наконец телефон.
– Моя фамилия Полевой, – как можно сдержанней произнес Андрей. – Я хочу заявить о похищении детей.
– А с чего вы взяли, что их похитили? – с плохо скрываемой издевкой поинтересовался лейтенант.
– Потому что их нет уже больше часа.
– Да прибегут, куда денутся…
Андрей понял, что лейтенант сейчас положит трубку.
– Они не могут прибежать, товарищ лейтенант! – рявкнул Андрей. – Им три с половиной месяца от роду! Высылайте наряд, или я… не знаю, что сделаю!
А он и правда не знал.
– Адрес ваш говорите, – чуть более деловито сказал Ням-нямов. – А это не наш участок!
Он был явно рад этому обстоятельству.
– В районное отделение звоните.
«Вот сейчас он точно положит трубку!»
– Я не знаю, как звонить в районное отделение! Я стою один в лесу! Моя жена в обмороке, тесть в предынфарктном состоянии! – остервенело орал Андрей. – Вы позвоните своим коллегам и сообщите им о похищении! Или я позвоню своим коллегам на телевидение, и о вашем бездействии сообщат всей России в следующем выпуске новостей!
– Да хорош орать, мужик! Сейчас сделаю. Разорался тут… телевидение!
На этот раз он действительно положил трубку, но Андрей решил, что дело хоть как-то пойдет. Он подогнал машину поближе к дому, но во дворик заезжать не стал – наверняка скоро придется куда-то ехать. А пока надо было пойти и успокоить родственников.
В доме стоял резкий запах лекарств – ох, и ему бы не мешало триста капель валерьянки!
Анну и тещу с тестем он обнаружил в кухне – там был местный четырехзначный телефон, сейчас его старинный диск остервенело крутил тесть.
– Я в город дозвонился, – поспешно сказал Андрей. – Они скоро приедут.
– Мы по поселку звоним, – ответила Галина Алексеевна. – Может, кто-то что-то видел.
– А, это хорошо… Ань, пойдем поговорим.
– Я не могу, – безнадежно, едва шевеля губами, сказала Анна, сидевшая у обеденного стола.
– Пойдем, ты мне все расскажешь, а я расскажу милиции, когда они приедут. Пойдем, девочка. Соберись.
Анна тяжело поднялась, Андрей подхватил ее под руку, почти вынес в гостиную и усадил на диванчик. Анна уже не плакала, просто съежилась, подняла плечи и смотрела на него загнанными глазами.
– Что произошло – расскажи спокойно.
– Я подумала – ты, наверное, уже сейчас подъедешь, решила выйти на дорогу, встретить… Собрала детей… Они были такие хорошенькие!
Слезы опять навернулись Анне на глаза, но Анд рей сжал ее руки в своих, и она продолжила:
– Но решила захватить с собой воды – жарко ведь, вернулась, потом меня мама о чем-то спросила, потом я вспомнила, что не взяла мобильник, – вот, закрутилась… Но это было – десять минут, самое большое… Прости меня, Андрюшик, прости!
Анна не выдержала и опять разрыдалась, уткнувшись лбом ему в плечо.
– Аня, никто ни в чем тебя не винит! Если кто-то такое задумал, он бы все равно это осуществил – сейчас, потом!..
– Да, может быть, – чуть встрепенулась она. – Вот, а когда я вышла… коляски не было. Я как к месту приросла… Но ее не было!..
– А на улице тогда кто-то еще был? Ну, там, поспешно удалялся, машина какая-нибудь отъехала… Можешь припомнить? Тебя об этом наверняка спросят.
– Ох, я не смогу… Мне кажется, вокруг вообще никого не было. Тихо и пусто… Я не знаю, не могу вспомнить…
– Нет, это придется сделать. Видела ты хоть кого-то?
– Да нет… День же, обеденное время. Да и поселок у нас маленький, народу немного.
«Значит, не было. И отсутствовала Анна не десять минут, а все двадцать, раз тот мерзавец успел из виду скрыться. Но говорить ей этого не стоит».
– М-да… Кажется, кто-то приехал… Возьми себя в руки, Анна, пожалуйста. Будь умницей, родная! – Андрей встал. – Мы их обязательно найдем. И того, кто это сделал, я лично порву на куски, а куски швырну к твоим ногам!
Анна невесело усмехнулась. Наверное, он был действительно нелеп в своем праведном гневе.
В гостиную уже входил, цепко оглядывая дом, плотный молодой милиционер в сдвинутой на затылок фуражке. За ним шел еще один, похлипче.
