Из-за двери раздался стон и негромкое шуршание.
— Просто оставь меня в покое.
Его хриплый голос гулко отражался от стен ванной.
— Беннетт, с тобой все в порядке?
— Мне нехорошо. Все будет нормально, возвращайся в кровать.
— Я могу тебе что-нибудь принести?
— Я в порядке. Пожалуйста, просто ложись.
— Но…
— Хлоя, — прорычал он с явным раздражением.
Я развернулась, не понимая, что делать, и борясь со странным, тревожным чувством. Ни разу не видела его больным. Я проработала с ним почти год, и у него даже насморка за все это время не было. Он явно не хотел, чтобы я топталась под дверью ванной, но и заснуть мне бы теперь точно не удалось.
Вернувшись к кровати, я расправила одеяла и перешла в гостиную. Там я взяла из мини-бара бутылку воды и уселась на диван.
Если он заболел, то есть по-настоящему заболел, то никак не сможет пойти на встречу с Гульотти через пару часов.
Я включила телевизор и стала перебирать каналы. Экономические новости. Плохой фильм. Канал «Ник эт Найт». О, «Мир Уэйна». Откинувшись на диване, я подвернула под себя ногу и приготовилась ждать. Примерно на середине фильма я услышала, как в ванной включился кран. Выпрямившись, я прислушалась. Это был первый звук, донесшийся оттуда за последний час. Затем дверь ванной открылась. Соскочив с дивана, я прихватила еще одну бутылку из бара и двинулась в спальню.
— Тебе лучше? — спросила я.
— Да. Думаю, сейчас мне надо просто поспать.
Спотыкаясь, он добрался до кровати и со стоном упал лицом в подушку.
— Что… что случилось?
Я поставила бутылку с водой на тумбочку и села на край кровати рядом с ним.
— Просто живот прихватило. Похоже, все дело в суши, которые мы ели на ужин.
Его глаза были закрыты, и даже в тусклом свете, струящемся из соседней комнаты, я видела, что выглядит он ужасно. Он попытался отвернуться от меня, но я, не обращая на это внимания, потрогала его волосы и щеку. Волосы были влажными, а лицо мучнисто-бледным. Несмотря на первую реакцию, он прижался к моим ладоням.
— Почему ты не разбудил меня? — спросила я, отводя с его лба несколько влажных прядей.
— Потому что последнее, что мне было нужно — это чтобы ты вошла в ванную и любовалась, как меня выворачивает, — проворчал он.
Я закатила глаза и протянула ему бутылку с водой.
— Я могла как-то помочь тебе. Не надо быть таким мачо.
— А ты не будь заботливой мамочкой. Что бы ты могла сделать? Пищевое отравление — не командная игра.
— Так что мне сказать Гульотти?
Застонав, он потер ладонями лицо.
— Вот дерьмо. Который час?
Я покосилась на часы.
— Семь с небольшим.
— А когда встреча?
— В восемь.
Он начал вставать, но я без особых усилий запихнула его обратно в постель.
— Ты ни за что не пойдешь на встречу в таком виде! Когда тебя тошнило в последний раз?
Беннетт сморщился.
— Несколько минут назад.
— Вот именно. Ужас. Я позвоню ему и попрошу назначить другое время.
Прежде чем я успела подойти к столу и взять телефон, он схватил меня за руку.
— Хлоя. Ты сделаешь это.
Мои брови взлетели чуть ли не до затылка.
— Что сделаю?
Он молча ждал.
— Пойду на встречу?
Беннетт кивнул.
— Без тебя?
Новый кивок.
— Вы отправляете меня на встречу одну?
— Мисс Миллс, мозгов вам на это точно хватит.
— Отвали, — сказала я, рассмеявшись и легонько его толкнув. — Без тебя я ничего делать не буду.
— Почему нет? Готов поклясться, что ты знакома с этим проектом не хуже меня. К тому же, если мы перенесем встречу, Гульотти просто устроит себе развлекательную поездку в Чикаго и предъявит нам чек. Прошу тебя, Хлоя.
Я уставилась на него сверху вниз, ожидая, что он ухмыльнется или возьмет свои слова обратно. Но ничего такого не произошло. И, говоря откровенно, я была прекрасно знакома с проектом и со всеми условиями. Я могла все сделать сама.
— Ладно, — улыбнулась я, чувствуя, что надежда решить главный вопрос — наших отношений — крепнет. — Я в деле.
Его лицо посуровело, и он заговорил тем голосом, которого я не слышала уже много дней. По телу прошла волна желания.
— Расскажите, каков ваш план, мисс Миллс.
Кивнув, я ответила:
— Мне надо удостовериться, что он ясно усвоил вводные проекта и сроки сдачи. И я прослежу за тем, чтобы он не обещал слишком многого — Гульотти этим славится.
Когда Беннетт кивнул и чуть улыбнулся, я продолжила:
— Мы утвердим сроки начала работ и график.
Когда я загнула все пять пальцев, перечисляя основные этапы, улыбка Беннетта стала шире.
— Ты отлично справишься.
Нагнувшись, я поцеловала его влажный лоб.
— Я знаю.
Если бы два часа спустя меня спросили, умею ли я летать, я бы без колебаний ответила да.
Встреча прошла идеально. Мистер Гульотти, который поначалу был немало уязвлен, обнаружив практикантку на месте исполнительного директора «РМГ», смягчился, узнав о печальных обстоятельствах. А позже его впечатлило, в каких деталях я была знакома с проектом.
И он предложил мне работу.
— После того как вы покончите с мистером Райаном, конечно, — подмигнув, сказал он.
Я вежливо отказалась, так как не была уверена, что когда-либо захочу покончить с мистером Райаном. По дороге обратно я позвонила Сьюзан, чтобы узнать, что Беннетт ест во время болезни. Как я и подозревала, в последний раз, когда она баловала его куриным бульоном и фруктовым льдом, он еще носил скобки на зубах. Сьюзан была очень рада моему звонку и тут же поинтересовалась поведением своего сына. Проглотив чувство вины, я уверила ее, что все в порядке, что у него просто небольшое пищевое отравление и что я, конечно же, попрошу его позвонить ей. С небольшой сумкой продуктов в руке я вошла в номер, оставила покупки на маленькой кухне и сняла свой шерстяной костюм. В одной сорочке я поспешила в спальню, но Беннетта там не было. Дверь ванной стояла распахнутой, но Беннетта не было и там. Все выглядело так, словно в номере побывала горничная: простыни аккуратно заправлены, а груда одежды, которую мы впопыхах скинули на пол, исчезла. Сквозь открытую балконную дверь в комнату врывался прохладный ветерок. Там, на балконе, я и нашла Беннетта. Он сидел в шезлонге, положив локти на колени и подперев руками голову. Похоже, он побывал в душе, а затем переоделся в темные джинсы и зеленую футболку с короткими рукавами.
