– Какой шланг? – Полковник испуганно взглянул на меня.
– Марциони превратился в лужу полужидкого дерьма. Причем это дерьмо еще способно разговаривать. Можешь сходить, поболтать, показания снять какие-нибудь. Только я бы не советовал аппетит портить.
– Я подумаю. А у тебя какие планы?
– Все такие же. Я иду дальше, до конца.
– Мы с тобой?
– Не надо. Смысла – ноль.
Я подошел к охранникам в черной форме, которые все так же топтались у ворот.
– Эй, мужики. А далеко ли вход в шахту?
– Недалеко, – вкрадчиво ответил один из них. – Вон мачта подъемника, там и вход.
– А ты чего, прям так сразу – и в шахту? – заговорил другой.
– А чего тянуть-то?
– Да ничего. Только из шахты еще ни один человек не вышел.
– Ну, пополню список, и всего делов, – кисло усмехнулся я. – Вам-то что?
– Ничего. Мы тебя предупредили.
– Ладно, – я помахал рукой. – Пока, мужики…
* * *
Я повернулся и пошел, не оглядываясь. На душе лежало поганейшее чувство полного одиночества и бессилия. И сразу все стало как-то до лампочки. Мне следовало еще многое выяснить, поговорить с людьми, задать кучу вопросов. И вдруг все как отрезало. Не нужны никакие люди, не нужны ответы. Все и так решено.
Я прошел полсотни шагов, обогнул какую-то будку, перепрыгнул через очередной бугор биомассы, задрожавший при моем приближении, как нетерпеливый охотничий пес.
Потом услышал за собой торопливые шаги. Меня догонял Крэк, на плече у него висели два автомата.
– На, ты забыл, – он протянул мне один.
– На хрен он мне нужен? Застрелиться?
– На хрен, не на хрен, а так оно надежнее. Бери, – он повесил автомат мне на плечо. – Я тебя провожу чуток, не против?
– Шел бы ты лучше обратно.
– А что мне там делать? На уродов любоваться?
– Не знаю. Просто подожди меня. Если дождешься, обратно вместе пойдем.
– Я тебя все-таки провожу.
Мы некоторое время шли молча. Ботинки скользили: казалось, почва то ли пропиталась органикой, то ли превратилась в нее. Кроме того, все покрывала какая-то странная растительность, внешне похожая на гигантский красноватый мох. Она ломалась под ногами, выделяя красный тягучий сок. Казалось, мы идем по колено в крови.
– Вот то здание рядом с вышкой – вход в шахту, – сообщил Крэк.
Насчет здания он сказал не совсем верно. Там была ржавая коробка величиной с хороший дом. Внутри, видимо, скрывался механизм подъемника и шлюз.
– Понял уже. А дальше что?
– В смысле?
– Ну, что там? Лифт, лестница или просто дыра в земле?
– Ну, лифт, – неуверенно ответил Крэк. – Вон же колесо подъемника. И лестница должна быть.
– Другие входы есть?
– Должны быть, конечно. Тут разных дыр и ходов под землю не счесть. Найдем, как просочиться.
– Что значит «найдем»? Тебе я никуда просачиваться не предлагаю.
– Да я так, бля… Провожу, докуда можно.
Мы вошли в коробку шлюза вместе. Среди деталей огромного механизма билось эхо наших шагов.
– Крэк, что это? – спросил я, показывая себе под ноги.
– Следы, – озадаченно сказал он. – От ноги…
– Вот именно, от ноги! От чьей ноги? Кто тут мог лазить?
– А я, бля, знаю? Мало ли дураков? Может, наши прогулялись…
– А если не наши, то кто?
Он пробурчал что-то, но предположений у него не было.
– Ты тут понимаешь что-нибудь? Как это все хозяйство включается, куда идти? Мне, знаешь ли, не очень хочется полтора километра вниз по всяким норам, пешком…
– Откуда ж я тебе узнаю? – возмутился он. – Я, бля, не механик.
– Ты солдат, Крэк, ты все должен уметь. Даже роды принимать.
– Роды не умею. Если только ребеночка бабе организовать – это да.
– Стоп, а это что? – Я застыл как вкопанный, глядя перед собой. Некоторое время я силился вспомнить, что за вещь я вижу. Наконец память пробудилась.
Это был защитный экран. Личная разработка академика Ступича. И откуда он тут взялся, оставалось только догадываться. Причем собственные догадки мне очень не понравились.
Экран был неисправен – его, похоже, откуда-то уронили или переехали грузовиком. Оборванный кабель свился в кольца на пыльном полу.
Мы замолчали, слушая тишину. У меня появилось навязчивое чувство, что мы тут не одни, что на нас кто-то тайком смотрит.
Кажется, Крэк тоже это ощутил.
– Там лестница вниз, – произнес он осторожным шепотом. – Может, спустимся, поглядим?
– Вижу. Спустимся, чего ж делать…
Перила лестницы были мокрыми и скользкими, в наростах биомассы, однако на ступенях этого не было. Тут явно до нас ходили, и немало.
Мы оказались в квадратном помещении, почти пустом, не считая какого-то механизма в самом центре. У противоположной стены я рассмотрел в свете фонаря начало нового пролета лестницы, уводящей вниз.
И еще вдоль стен стояли стеллажи, на которые я поначалу даже не обратил внимания.
А вот Крэк – он обратил.
– Ни хера себе, бля! – услышал я изумленное восклицание.
Он посветил на один из стеллажей, где темнели какие-то бесформенные глыбы. Свет отразился желтоватыми лучиками. До меня быстро дошло.
– Грач, ты только погляди! Ты погляди, что делается!!!
Я уже видел. Все полки были завалены огромными кусками золота. Золотой запас Гарсии, видимо, просто не успели вывезти до того, как шахта взбесилась.
– Бля, в карман ничего не лезет… здоровые больно куски… – бормотал Крэк, суетясь возле стеллажей.
– Успокойся, – сказал я, но он не слышал. Я повысил голос: – Успокойся, ты, придурок! Нашел время. Никуда это дерьмо не денется, так что не создавай себе лишних проблем.
– Это дерьмо, Грач, проблем не создает, – ухмыльнулся он. – Оно их, наоборот, бля, решает. Пару карманов набью – и никаких проблем до конца жизни.
– Крэк, ты идиот! Не связывайся!
Он по-прежнему не обращал на мои слова внимания, и я разозлился.
– Ну и хер с тобой, придурок. Оставайся с этими железяками, мне надо дела доделывать.
Я уже направился к той лестнице, которую заприметил вначале, но тут до ушей донесся некий посторонний звук. Он был негромкий, и в другой раз я вряд ли обратил бы на него внимание, но тут он был совершенно неуместен.
