— Да нет... Просто добренький ты слишком. Учись бить по-настоящему! А то на тебя надежды никакой...
Самурай криво усмехнулся и отошел к Гоблину проверить бинты.
Антон почувствовал, что его оскорбили до самой глубины души. Только что он прикрывал Самураю спину, принимал на себя все удары и пинки, которые предназначались ему, и этот же самый Самурай обвиняет его в том, что «не очень напрягался»! После таких слов Антон засомневался, стоит ли теперь вообще верить ему и уважать его мнение.
Машина остановилась на узкой пустынной дороге за городом. Все высыпали из кузова размять ноги и глотнуть свежего воздуха.
Из кабины появился Сергеев, почесывая спину своей тросточкой, — оказалось, он сидел рядом с водителем.
— Генерал доволен, ребята, — сказал он, не выказывая, впрочем, никакой радости. — Он смотрел прямую телетрансляцию с рынка и видел все от начала и до конца. Я только что разговаривал по телефону с его референтом, и он говорит, что старик даже помолодел от удовольствия. Молодцы, одним словом...
— Ну так! — гордо воскликнул Сержант.
— Все целы?
— Практически, да, — ответил Самурай.
— Ну, тогда заедем на базу в медпункт, а потом на гулянку. Или хотите сначала отдохнуть?
— Какой еще отдых! — простонал Гоблин. — Сейчас заклеим шишки — и вперед, на новые подвиги!
— Как хотите, — усмехнулся Сергеев, садясь в машину.
x x x
В лагере их встречала только Анна. Она с любопытством посмотрела, как потрепанная, но бодрая команда выгружается из машины, и ушла куда-то. В медпункте уже ждал врач — высокий костистый мужик с простым грубоватым лицом. В первую очередь он занялся, конечно, Гоблином. У того был расквашен нос, рассечена кожа на голове и повреждена, несмотря на защитный панцирь, пара ребер. Врач посоветовал ему отлежаться, но Гоблин и слышать об этом не хотел. Глаза у него бегали, как у голодного хорька в предвкушении кормежки. Да и все остальные находились во власти какого-то сладкого предчувствия.
Антон дожидался своей очереди на улице, когда вновь увидел Анну. Она тоже заметила его, подошла и села рядом.
— Сильно досталось? — полюбопытствовала она.
— Не очень, — пожал плечами Антон. — Некоторым хуже.
— Ну-ка, дай посмотрю...
Антон повернул голову, и Анна осторожно потрогала ссадину на его виске. От ее мягких прикосновений у Антона мороз пошел по коже. Он замер и перестал дышать, чтобы не спугнуть эти волшебные секунды. Это было похоже на ласку матери.
Впрочем, матери своей Антон не помнил, но представлял себе именно так.
— Больно? — тихо спросила Анна. — Крови много натекло. Хочешь, я принесу крем, чтобы размягчить корку?
— Не надо, врач все сделает, — ответил Антон. И добавил: — Спасибо, конечно.
Анна помолчала несколько секунд. Потом сказала:
— Ничего... Сейчас поедете долечиваться. К вечеру и не вспомнишь про свои болячки.
И что-то странное прозвучало в ее голосе — то ли горькая усмешка, то ли презрение. Антон так и не понял, что же она имела в виду, но отчетливо почувствовал подувший холодный ветерок.
Однако отъезд на «долечивание» почему-то задерживался. В ожидании транспорта пришлось пообедать, послоняться без дела по лагерю. После четырех к воротам наконец подъехал небольшой комфортабельный автобус. Все неторопливо загрузились, расселись в высокие кресла и принялись ждать Самурая, который, как всегда, где-то пропадал.
Наконец появился и Самурай. Он помахал перед глазами ребят желтым конвертом и прошел на заднее сиденье.
— Сколько дали? — спросил Печеный.
— Сейчас посмотрим, — буркнул Самурай и вытащил из конверта ворох новых банкнот.
Автобус тронулся и выехал на дорогу. Антон чувствовал себя неважно. Казалось, что сейчас Самурай снова подсядет и начнет укорять в мягкотелости и ненадежности. Или как-то обделит при распределении неизвестных, но ожидаемых благ.
Но Самурай, казалось, уже позабыл про утренний разговор. Вскоре он прошел вперед и сел лицом к салону. Антон рискнул посмотреть в его глаза и не увидел там никакого упрека в свой адрес.
— Ну что... Начальство, как всегда, пожадничало, — сказал Самурай. — Деньжат у нас маловато. Хватит, чтоб всем как следует напиться и споить пару платных девчонок на вечер. Или, наоборот, споить девчонок для каждого, а самим чуть принять для храбрости. Какие есть мнения?
— А как насчет много выпивки и бесплатные женщины для всех? — поинтересовался Сержант.
— Сегодня такое вряд ли получится. Едем в одно глухое придорожное заведение, на тридцать километров ни одного городишки, и приличные дамы — в смысле бесплатные — туда не заглядывают. Только «заплечные» — шоферские подруги.
— Посмотрим, — проворчал Сержант. — Бесплатные везде есть...
— Ну, что мы решим? — напомнил Самурай.
Никто не ответил. Антон смотрел в окно и видел в нем отражение шестиместного «ЛуАЗа», который следовал за их автобусом. Интересно, куда едут эти люди? Что за дела у них могут быть в каком-то другом городе? Антон так привык к однообразию своей новой жизни, что не представлял, может ли где-то в мире быть другая жизнь...
— Я думаю, после такого дела нужно мощно напиться, — сказал Печеный. — А затем разберемся с бабьем. Кто захочет, конечно...
— И кто сможет! — насмешливо добавил Обжора.
— Резонно, — согласился Гоблин. — Тем более что на одну подружку у нас деньги все равно остаются. А нам больше и не надо.
— Не с твоей-то разбитой рожей вообще о женщинах рассуждать, — заметил Самурай и посмотрел на Антона. — А ты как думаешь?
Антон несколько секунд помялся, потом сказал:
— Я с вами первый раз еду, ничего не знаю и посоветовать ничего дельного тоже не могу. Решайте без меня.
— Ладно. — Самурай сложил деньги пополам и сунул в карман. — Значит, берем много водки и не обращаем внимания на женщин. Пусть они сами на нас внимание обращают.
Шестиместный джип по-прежнему мчался позади автобуса. Все замолчали и смотрели в окна, думая о своем.
Антон размышлял, отчего их увозят так далеко. Наверно, чтобы избежать случайных встреч со знакомыми и других неприятных неожиданностей. Тех, кто находится вне закона, лучше держать подальше от шумных городов.
Ожидание закончилось остановкой возле небольшой чистенькой автозаправки в пустынном месте, посреди широкого поля. За офисом оператора пестрела вывеска придорожного ресторана, чуть дальше стояло несколько щитовых домиков — видимо, жилье для обслуживающего персонала. На стоянке красовались разрисованными боками несколько большегрузных автомобилей.
— Да-а, — вздохнул Обжора, выбираясь из автобуса. — В таком месте можно пить только от большой тоски.
