— И не просто прикрытие, а самое лучшее — экополовское! — добавил Обжора. — Они отмажут от любой истории.
— Не от любой, — сухо поправил его Самурай.
— Ну, это понятно. Если я, к примеру, расстреляю школьный автобус на улице, то меня уже никто не отмажет. Но в общем...
Антон прикрыл глаза. Он думал: какие жуткие вещи происходят рядом. А ведь совсем недавно он ничего не знал об этом.
Над горизонтом уже светлело небо. Все вымотались и быстро задремали, убаюканные дорожной качкой и мягким гулом двигателя. Один лишь водитель не позволял себе опустить отяжелевшие веки. Он держал руль, смотрел на летящую под колеса дорогу и думал о чем-то своем.
x x x
...Удар пришелся как раз по суставу. Он был таким резким и болезненным, что Антон схватился за поврежденную руку и согнулся в три погибели, стиснув зубы и выпучив глаза. Про вылетевший из руки нож он даже и не вспомнил.
— Ну вот опять, — спокойно сказал инструктор. — Опять та же ошибка. Для чего ты выставил перед собой нож? Ты ведь не собирался меня ударить. Ах, ты хотел защититься! Но я же много раз говорил: нож — это оружие, а не щит и не бронежилет. Ножом нужно бить. Не махать, не крутить, а бить.
Антон успокоил наконец руку и поднял нож.
— Я еще попробую, — хмуро сказал он.
— Конечно. Давай...
Антон встал в исходную позицию, сделал несколько порывистых обманных шагов в стороны, затем отшатнулся, заманивая инструктора на себя, и снова рванулся, выбрасывая вперед стальное жало. И в то же мгновение понял, что падает, споткнувшись о колено инструктора. В панике он замахнулся ножом, надеясь куда-нибудь да попасть, однако инструктор легко ушел в сторону, предоставив Антону возможность благополучно свалиться на пол.
Антон сгруппировался и откатился в сторону, чтобы не попасть под ноги противника, которые могли молотить не хуже лошадиных копыт. Вставать не хотелось. Но он все же встал и повторил атаку, дополнив ее ударом ногой с разворота. Поступок был довольно самонадеянным. Инструктор лишь слегка отстранился от просвистевшего в воздухе каблука, легко поймал Антона за руку, провернул его еще раз, чтобы лишить равновесия, заломил кисть — и нож выпал сам собой.
Антон молча встал, отряхнулся и вздохнул, глядя в сторону. Он уже давно перестал утешать себя тем, что опытного инструктора в любом случае невозможно победить. Дело было в другом: Антон действительно не умел как следует драться. И мастерство прибавлялось катастрофически медленно.
— Ты сам-то понимаешь свою ошибку? — невозмутимо проговорил инструктор. — Получается, что, когда ты берешь нож, он становится твоим хозяином. А должно быть наоборот. Зря ты думаешь, что холодное оружие делает тебя сильнее. Нет, оно не прибавляет ни силы, ни мастерства. Просто твоя рука становится немного опаснее. Нож — продолжение твоей руки. Его нужно беречь, не показывать раньше времени, не давать противнику возможности выбить или завладеть им. Ножом не защищаются, не пугают — им бьют! Ты хорошо меня понял? Только бьют, а не режут и не колют. Так же, как бьют кулаком. Ты ведь не выставляешь впереди себя кулак, не пытаешься напугать им противника? Точно так же ты не должен замыкаться на оружии. Тогда оно будет помогать, а не мешать тебе.
— Я хочу попробовать еще раз.
— Еще успеешь. Отдохни пока и послушай меня. Я не смогу научить тебя ничему новому — для этого нет времени, да и возраст у тебя не тот, чтобы начинать. Я только покажу, как эффективнее пользоваться тем, что у тебя есть.
— А что у меня есть?! — в отчаянии проговорил Антон.
— У тебя есть реакция. Есть чувство собственного тела и равновесия. При желании из этих способностей можно развить что-то дельное даже за короткий срок. Я запамятовал: по какой методике ты занимался раньше?
— Школа «Соколиная охота». Но это было давно, еще в армии.
— «Соколиная охота»... — инструктор с сомнением поморщился. — Это, кажется, какая-то синтетическая методика, из новых... Ничего хорошего.
— У нас в армии все очень ценили этот стиль, — заявил несколько обиженный Антон.
— Ну еще бы! У вас в войсках электронной защиты просто не было возможности опробовать его на практике и убедиться, что вы ничего толком не можете.
— Но ведь в эту методику вошли лучшие элементы японских и корейских стилей... — Антон применил последний аргумент.
Инструктор иронично улыбнулся.
— Как ты думаешь, получится что-то хорошее, если объединить в одном изделии лучшие детали автомобиля, холодильника и швейной машинки? То же самое и с боевым искусством. Все эти синтетические стили страдают одним непоправимым недостатком — в них нет целостности и системы. Это касается и самбо, и так называемого современного русского стиля, и твоей «охоты».
— Но в армии мне говорили...
— В армии тебя учили не драться. Там учат просто быть уверенным в себе. Зачем тратить огромные силы на тренировку бойца, если в современной войне практически исключены рукопашные схватки? Гораздо проще позаниматься с тобой акробатикой, показать несколько красивых телодвижений — и вот ты уже чувствуешь себя суперменом. Это просто психологический прием, иллюзия.
Антон хотел еще что-то сказать, но инструктор остановил его коротким, быстрым жестом.
— Все, с теорией покончим, продолжаем тренировку.
Антон перевел дыхание, поднял с пола нож.
— Пробуй выпады на средней дистанции, — подсказал инструктор.
Антон отвел правую руку с ножом немного назад, а левую, расслабленную, поставил перед грудью, чтобы отражать удары.
— Поставь ноги правильно — упор на ту, что сзади.
Стойка вдруг показалась Антону напряженной и неестественной, но он знал, что это от усталости. Попрыгав немного на месте, чтоб утвердить линию равновесия, он двинулся вперед, имитируя легкие удары ногой в голень и нижнюю часть корпуса. Инструктор слабо реагировал на обманные движения — он был достаточно опытен, чтобы предсказывать истинные намерения противника. И когда Антон решился на окончательный удар ножом в шею, его уже ждала ловушка. Скрещенные ладони инструктора мягко оплели атакующую руку, повели вниз, и через секунду Антон, сам не зная как, оказался блокирован со всех сторон замысловатым замком. Он попытался вырваться, но инструктор чуть увеличил усилие и суставы хрустнули. Антон снова рванулся, однако сделал себе еще больнее.
— Вначале ты действовал правильно, — сказал инструктор, не отпуская его из захвата, — а потом все испортил. Ты бросаешься в атаку, как в пропасть, не оставляя пути для отступления. Действуй аккуратнее, мягче, умнее... И вот теперь — зачем ты пытаешься вырваться? Ты же видишь, я держу надежно и силой тут ничего не добьешься.
Антон поворочался еще немного и убедился, что инструктор совершенно прав.
— Будь умнее. Что делает ива, когда на ней скапливается шапка тяжелого снега? Разве она сопротивляется? Нет, она гнется — и сбрасывает снег. Думай, как избавиться от меня. Это не так сложно.
