Он продолжил обход. В «Эйр Индия» с ним были очень вежливы и крайне озабочены тем, чтобы он понял, как работает их система. Ему показали на экране компьютера местоположение груза. Показали бумаги, заверили, что они соответствуют грузовому манифесту самолета. Даже потребовали накладную — чтобы удостовериться, что все в порядке. Все было в порядке. Билл согласился на чашку чая и двинулся дальше.
С посылками из Израиля и Сайгона тоже прошло гладко, пока он не перекинулся парой слов с новой девчонкой.
— А как насчет той другой? — жизнерадостно поинтересовалась она.
— Какой еще другой, душенька?
— Да хреновина такая огроменная. Ни минуты лишней у меня в ангаре не останется.
Тут Билла пробрала дрожь — как, впрочем, и любого бы другого на его месте. В мире новостного вещания от аномалий жди беды. Стоит им появиться, выкладывай денежки и немалые. Он предвидел, что уже сейчас придется создавать собственную версию событий. По опыту Билл знал, что никто не присылает большие предметы, не сообщив об этом заранее. Пленка может прибыть без особой помпы — люди бывают небрежны. Но никто, оплативший доставку большого груза, об этом не забывает.
— Да о чем ты?
Девушка рассказала о трех полутонных контейнерах.
— Господи Иисусе. Правда, что ли?
Неодобрительно покачав головой, она повела его в ангар, к большому пустому пространству между гигантскими запакованными в пластик турбинами, предназначенными, по ее словам, для шоколадной фабрики в Пенсильвании, и вешалками с шубами. Она указала на три составленных вплотную больших деревянных ящика. Квадратные ящики были по меньшей мере пяти футов высотой.
— Все ваше.
«У нее были красивые пальцы», — вспоминал он в том нашем разговоре у Ниагарского водопада.
— Если верить нашей накладной, нет.
— Ну, тогда звоните им по своей мобиле и сами разбирайтесь, потому что тут они не останутся.
Она бросила на него испытующий взгляд. Тоже, наверное, поняла размах лажи.
Связавшись с диспетчером, Билл попытался выяснить, сообщали ли еще об одной посылке. Диспетчер подтвердил его страхи. Когда Билл сказал, что посылка без сопровождающих бумаг, на том конце возникла пауза, от которой его пробрал холодок. Все поняли без слов.
— На посылке имя получателя есть? — спросил он по возвращении в контору.
Девушка проверила.
— Ага. Вот оно. Остин Тротта.
— Черт бы меня побрал, — вырвалось у него. — Ну и хрень!
Билл пожал плечами. Ящики выглядели тяжелыми, а он тут один, без помощников.
— Знаете, что в них? — поинтересовался он.
Девчонка снова проверила.
— Сказано, «археологические фрагменты» — что бы это там ни значило.
— И таможня их пропустила?
— Иначе их тут не было бы, — кивнула она.
Билл вернулся к ящикам: большие, взрослый человек запросто поместится.
— Господи Иисусе, — снова сказал он.
— Тебе погрузчик понадобится, приятель.
Билл дал водителю погрузчика пятьдесят долларов, которые ему были не по карману, но одна только возможность сказать, что он забрал ящики и довез их до телецентра, окупала каждый пенни. Он решил, раз они принадлежат Остину Тротте, то рано или поздно за ними кто-нибудь придет, а если оставить их тут и что-нибудь случится, даже если исчезнет хотя бы один ящик, ему не сносить головы. Выражение «археологические фрагменты» слишком уж попахивало деньгами.
— Как вы сказали, откуда они? — спросил он.
Девушка задумчиво подняла бровь и повела Билла обратно в ангар. Оказалось, Румыния. Через Париж.
К семи утра в офисах «Часа» появились сотрудники, и охранник ночной смены отправился восвояси. Прошлой ночью монтажер Джулия Барнс засиделась за полночь, подбирая видеоряд к тексту продюсера Салли Бенчборн. Последняя тоже работала, а ее ассистент, то и дело поднимавший глаза на пустырь, где когда-то стояли башни-близнецы, помогал ей с последними изменениями в сценарии, она же отвлекалась на приливы и отливы фар в нижнем конце Вест-сайд — депрессивная картинка, думал ее ассистент, слишком уж напоминает его собственную жизнь. Сценарий все никак не выходил. К часу ночи они вконец измучились, потерпев поражение от одной-единственной фразы: казалось бы пустяк, но требовавший четкой и ясной формулировки. Утром 16 января их корреспондент Сэм Дэмблс, чернокожий любимец публики, зачитает эти строчки в кабинке звукозаписи, и назад пути не будет. Они поругались, извинились друг перед другом и решили, что пора сворачиваться, оставив Джулию Барнс одну заканчивать с картинками в гудящей пустоте двадцатого этажа.
Домой монтажер добралась в начале второго. Спала плохо, мучимая кошмарами, в которых собирала бомбу в подвале дома офисного здания, и проснулась как раз перед тем, как устройство взорвалось у нее в руках. К восьми она уже вернулась в офис. Было еще рано, но, увидев помимо охранника (некоего Менарда Гриффитса) еще троих, сразу почувствовала себя лучше — она разлюбила оставаться одна на этаже, хотя и знала, что ее страхи нелепы. Мерзкий Миггисон уже пришел и сейчас просматривал отчеты о расходах и поступлении пленок в хранилище, наблюдал за потоком аудиозаписей в службу расшифровок. Он возвышался за столом как манекен — брюки отглажены, а рубашка накрахмалена так, словно отлита из какой-то белой пластмассы. Миггисон расписывал монтажеров на сюжеты, и знал что вскоре ей предстоит прогон, иными словами, если прогон пройдет успешно, она освободится для следующего продюсера.
— Джулия! — позвал он из своего кабинета возле приемной.
Она старалась его избегать, но глаз у него был острый. Она задержалась на пороге его комнаты.
— У тебя сегодня прогон, верно?
Он никогда не клал руки на стол. «У него они всегда неприятно спрятаны», — подумалось Джулии.
— Пока об этом не объявили, но скорее всего да.
— Я спрашиваю лишь потому, что тобой интересовался новый продюсер Остина. Остин хочет, чтобы ты работала над его следующим сюжетом.
— Все зависит от прогона. — Она пожала плечами, понимая, что это еще не все. У Миггисона что-то на уме. Неожиданно он встал и жестом предложил ей закрыть дверь.
— Позволь кое-что у тебя спросить.
Она никогда не удостаивалась (да и не хотела) привилегии быть наперсницей Клода Миггисона. Но если он пожелает, запросто может ей навредить, поэтому она повиновалась и закрыла за собой дверь.
— Только что был престранный звонок из службы доставки.
Джулию охватило неприятное ощущение дежа-вю.
— Честно говоря, это не ко мне, Клод.
— Подожди. Ты хоть секунду можешь мне уделить?
Она села перед его столом.
— Так вот, мне позвонили из службы доставки и сказали, что курьер только что забрал из аэропорта три больших ящика, адресованных Остину Тротте.
