— Кто-нибудь помимо Принца видел этого вашего подпольного бандита? — спросила она.
— Должен был. Вероятно, его видел Биверс. Вопрос в том, стоит ли мне с ним встречаться?
Нерешительность Тротты ее удивила. Он пришел к ней не только за сочувствием. Он не знает, что делать. В ответ она рассказала обо всем, что видела и слышала с осени: про шумы в машинах, про отсутствие в коридорах монтажеров и продюсеров, про слова, звучащие во время прогонов, про распространение заразы.
— Мне нужно кое-что знать, — сказал он вдруг.
Она заметила в его взгляде отблеск подозрения. Впрочем, и собственные ее мучили.
— Ладно.
— Вы знаете, что я имею в виду, говоря о голосе?
Она знала.
— Названия каких-то мест.
— Кто еще знает? И вообще знает ли кто-нибудь?
— Боб Роджерс думает, что знает. Я давно сказала ему, что у нас проблема, но он списал все на происки сети и заявил, что единственное наше спасение — съежиться и сопротивляться молча, как Мартин Лютер Кинг. Он в самом деле произнес эти слова. Честно говоря, я обращалась в администрацию сети, но там всем плевать. Им эти проблемы на руку, ведь помогут избавиться от Роджерса. Мне велели не волноваться. Сказали, что проведут доскональное внутреннее расследование. А пока наняли монтажеров со стороны, чтобы они резали и монтировали наши сюжеты в вещательном центре.
Она сразу поняла, что эти новости об администрации глубоко заинтересовали Тротту. У него были собственные подозрения.
— И как долго, по-вашему, продлится эта проверка?
— Бессрочно.
— Достаточно, чтобы мы сами выкопали себе яму. — К салату он не притронулся. — Нас бросили на произвол судьбы.
Джулия не видела выбора.
— Вам надо встретиться с этим типом, Остин. На ваших условиях. Надо лучше понять, в чем заключается угроза. А после поднять этот вопрос на всеобщем совещании на следующей неделе. Давайте разрядим атмосферу, посмотрим, что известно остальным. Наша сила в численности. Понимаете, о чем я?
Он внимательно посмотрел на нее.
— В численности? Против такого? Вы правда так думаете?
— Правда. Если вы сейчас сам по себе пойдете в полицию, что у вас есть на руках? Даже администрация вас не поддержит. Но если мы обратимся как единая группа, сообщество самых уважаемых журналистов на телевидении, нас услышат. А пока я посмотрю, нельзя ли найти средство выкурить этого типа. Если он ошивается на этаже, проблем не будет. Посадим гада под замок. Пока он на свободе, нам ни за что не понять, с чем мы действительно имеем дело.
— Можно задать вам нелепый вопрос? — Он едва не заикался. — Строго между нами?
Она кивнула.
— Однажды вы намекнули, что мы имеем дело с чем-то… даже слово такое не могу произнести. С чем-то не совсем естественным. Понимаете, о чем я?
— Я ошибалась, — успокоила его Джулия. — Это не история про привидения, Остин. Впервые я это понимаю. Возможно, Роджерс на верном пути. Возможно, мы имеем дело с человеком или группой людей, которые очень хотят повредить программе. Может, не с руководством сети, но с кем-то, у кого собственные извращенные цели. Нас многие ненавидят, Остин. Вы сами это знаете. Если найти доступ к нужной технике, можно провернуть почти что угодно.
Тротту это как будто не убедило, и Джулия попыталась зайти с другой стороны:
— Ладно. Предположим, я ошибаюсь. А вы сами верите, что тут замешаны сверхъестественные силы?
Отвлекшись на невысказанную мысль, он качнул головой.
— Наверное, нет.
— Кому еще можно доверять? — сменила тему Джулия.
Тротта бросил на нее затравленный взгляд.
— Никому, — буркнул он. — Не хочу выставлять себя на посмешище.
Джулия вспомнила Салли Бенчборн и подумала, что отчасти он, наверное, прав. После прогона сюжета про гуру здорового образа жизни Салли от нее отдалилась.
— Возможно, Салли Бенчборн. А как насчет Эвангелины Харкер?
— Давайте ее сюда не вмешивать, — решительно отмел эту идею Тротта, а Джулия уловила толику эмоций. Он знает больше, чем говорит.
— Она часть происходящего, ведь так? И ее жених тоже? Вы сами мне сказали.
Тротта перевел взгляд на воду. Даже несмотря на ветерок, жара становилась давящей.
— Есть какой-нибудь шанс, что Эвангелина Харкер знает, с чем мы столкнулись?
Тротта встал. На Джулию снизошло еще одно озарение, и она им воспользовалась.
— Тот человек, у которого Принц брал интервью, имеет какое-то отношение к Румынии. Верно? Обязательно нужно ее привлечь, Остин.
— Нет.
Джулия не поверила своим ушам.
— А можно я ей предложу поговорить?
— Я уже однажды едва не довел ее до смерти, попросив поехать в Румынию. Я не стану рисковать ее жизнью второй раз. Я прошу об одолжении. Никому ни слова. Заклинаю вас.
Он отвесил полупоклон и ушел в тень зданий вокруг Бэттери-парк. Остин Тротта принадлежал к другому миру. Он употреблял такие слова, как «заклинаю». Он умел заклинать. Но Джулия не желала подчиняться его кодексу рыцарства. Впервые она начала прозревать возможности исцелить охватившую их этаж болезнь. И Тротта тоже, вот только совесть не позволяла ему додумать эту мысль до конца. Джулии ее угрызения не препятствовали. Она разыщет Эвангелину Харкер. Она докопается до сути. Эвангелина Харкер — ключ ко всему.
На следующий день Джулия едва ли не бегом бежала на работу. Если слухи не врут, сегодня утром Эвангелина приступит к своим обязанностям. И требовалось еще многое обсудить с Троттой. Они не проговорили детали плана. Тут ей пришло в голову, что Остин вообще ни на что не согласился. Она обратилась к Пич, которая сообщила, что Остин придет ближе к полудню.
— А Эвангелина Харкер?
— Где-то здесь.
— Вы ее видели?
— Конечно, — отозвалась Пич, будто девушка вообще не пропадала. Глянув на экран компьютера, Пич сунула в рот кружок вяленого яблока. Она неподотчетна никому, кроме Остина. — Загляните к ней в кабинет.
— Спасибо, Пич.
— Не за что.
Эвангелины Харкер в кабинете не оказалось. Пытаясь ее разыскать, Джулия наседала на всех и каждого. Никто Эвангелину не видел. У Миггисона сделаюсь возмущенное лицо. Ему вообще никто ничего не сообщал.
— Неужели она жива?
Джулия вернулась к Пич.
— Вы собственными глазами ее видели?
Пич стерла платком сахарную пудру с пальцев.
— Собственными глазами. Выглядит она хорошо. Отдохнувшей. А вот насчет прически я не так уверена. В женском туалете искали?
