И еще запомнились длинные-предлинные волосы, ниспадавшие ниже плеч. Волосы полностью скрывали ее лицо, склоненное надо мной. Одета она была во что-то белое. Такого ужаса, как в ту ночь, я никогда в своей жизни не испытывал! Я заорал и… И потерял сознание.
Из показаний О.О.Валкиной, Краснодар, 1992 год:
— Тот кошмар случился почти месяц тому назад. Случился здесь, в Краснодаре, в моей собственной квартире. Просыпаюсь в два часа ночи оттого, что кто-то, чувствую, положил руки на мои плечи. Вижу — в самом деле лежат на плечах чьи-то руки. Длинные, черные и, как показалось мне, женские. Я всмотрелась в них и ахнула. Руки не переходили в плечи. Там, где должны были быть, по идее, плечи, где должно было быть тело, ничего не было. Руки висели в воздухе как две толстые кишки, живущие самостоятельной жизнью… Перепугавшись до дрожи в коленках, я начала читать молитву «Отче наш». Почти тотчас же руки исчезли. В то же мгновение некая неведомая сила подняла меня в воздух и сбросила с постели на пол. Падая, я приметила краем глаза — летит по комнате низко над полом какой-то шарик величиною с апельсин. Летит по направлению к окну. Потом я шмякнулась всем телом на пол, сильно разбила себе при этом коленку, и мне уже было не до тех рук и не до того шарика.
Рассказывает Ольга Блинова, возраст — сорок лет. В ту пору, когда все это случилось, было ей ровно 30.
— Вот в этой самой комнате все и произошло. Просыпаюсь глубокой ночью оттого, что кто-то громко окликает меня по имени. Вижу, стоит возле изножья кровати фигура в белом одеянии похожем на ночную рубашку, ниспадающую с плеч складками. Судя по специфическим приметам в облике фигуры, это была женщина. Я не успела толком разглядеть ее лицо. Фигура медленно растворилась в воздухе… Я как закричу во всю глотку! Весь дом переполошила. Муж долго успокаивал меня, а мама отпаивала валерьянкой. На следующую ночь «привидение в белом» вновь навестило наш дом. Вместо головы у призрака было нечто вроде туманного овала, что особенно поразило меня, особенно запомнилось. Проснулась я как от толчка, а «привидение в белом» стоит возле моей постели. Вдруг оно исчезло. Я же почувствовала в следующий момент, как к подошве моей правой ноги, торчащей из-под одеяла, прикоснулось что-то маленькое, круглое, величиной с теннисный шарик. Оно было теплым. Шарик, крутясь, стал медленно катиться вверх по ноге, вкатился под одеяло. И я потеряла сознание. Утром очнулась в крайне скверном самочувствии. Голова раскалывалась от боли, во всем теле была страшная усталость.
Иллюстрация начала XX века к рождественскому рассказу «Барбара в светящемся платье». Рядом с девушкой, которая лежит при смерти, ее «духовный двойник».
Вспоминает Татьяна Новак из Кишинева:
— 1987 год. Июль. Поздний жаркий вечер. Я лежу, маясь от жары, голая на постели. Никак не могу заснуть, растревоженная неприятностями в личной жизни, имевшими место минувшим днем. Рассеянно шарю взглядом по потолку, и вдруг мои взор сосредоточивается на предмете, похожем на футбольный мяч черного цвета с неотчетливой линией, делящей его пополам… «Мяч» выглядел слегка пушистым. Он плавно опустился вниз и коснулся моей груди. Рефлекторным жестом я попыталась схватить его и оттолкнуть. Пальцы погрузились во что-то мягкое, похожее на ощупь на клубок овечьей шерсти. Они сомкнулись в кулак внутри «мяча». Я была потрясена, когда осознала, что внутри у того «мяча» не было ничего, кроме «шерсти», почти, впрочем, неощутимой на ощупь. Когда рука вошла в шар, волна ледяного холода прокатилась по моему телу. Я одеревенела. Тело стало тяжелым, неподвижным. И тотчас же колоссальная тяжесть навалилась на меня. «Тяжесть» задвигалась, умащиваясь поудобнее. В следующую секунду я с ужасом осознала, что на мне, голой, лежит, распластавшись, огромный невидимый мужчина, с ног до головы обросший густыми волосами. Сознание помутилась, и что было дальше, не знаю. Наступил у меня глубокий обморок.
Рассказывает Людмила Бастракова из поселка Медведево Марийской республики:
— В 1980 году мне было семнадцать лет. По сей день с ужасом вспоминаю о событиях, тогда случившихся. Я только что окончила среднюю школу, собиралась поступать в институт и все лето напролет готовилась к вступительным экзаменам. Так вот, «оно» и вошло в мою жизнь в то незабываемое лето, в первых числах июля. Я стала просыпаться по ночам, разбуженная неким странным шумом. Едва открывала глаза, как меня с ходу захлестывала волна дикого страха, хота я — человек вовсе не робкого десятка. Я озиралась по сторонам, но в ночных потемках ничего и никого не видела. Зато слышала громкий визг и топот детских, как казалось мне, ножек, быстро стихающий. Ну словно бы некие незримые в ночной мгле маленькие существа разбегались от моей постели, едва я просыпалась, И эта жуть творилась из ночи в ночь… А затем однажды топот детских ножек сменился вдруг мерными тяжелыми шагами взрослого человека, который стал бродить впотьмах по комнате. Боясь пошевельнуться, я лежала на постели, охваченная паникой, а он все бродил, все шатался по спальне от стены к стене, точно зверь в клетке… Одновременно, но не среди ночи, а по вечерам принялась потрескивать мебель. Треск шел вдоль стен по кругу. То, что трещало, перемещалось, мигрировало из книжного шкафа в шифоньер, из шифоньера — в письменный стол, из стола — в прикроватную тумбочку. А в самом конце июля вечером, когда мы с подругой готовились к экзаменам — сидели над учебниками, — сама собой медленно распахнулась дверь, ведущая из комнаты в коридор. Мы обе так перепугались!.. Пока я училась в школе, никогда ничем не болела. А тут вдруг болезни — одна за другой — навалились на меня. Я едва не превратилась в калеку. Врачей ставило в тупик то, что никакие лекарства не помогали мне.
По словам другой женщины — Нины Головкиной из Нижнего Новгорода, — по ее телу «стали бродить опухоли», когда в 1988 году вселился в ее дом некто невидиый. Внезапно вспухала ладонь. Потом опухоль неспешно опадала, но зато тут же появлялась другая — на правой груди. А когда и она рассасывалась, вспухала щека, как при флюсе, хотя флюса не было. Затем появлялось вздутие на правом бедре, красное, круглое. И так далее… Попутно Нину мучили рези в желудке и головные боли.
— Все это началось вскоре после того, как моя дочь вышла замуж и перебралась к мужу, — рассказывает Головкина. — Я осталась в квартире одна и стала подмечать нечто странное. Просыпаюсь поутру, гляжу — на паркете появились неведомо откуда следы копыт, по-моему, свиных. Тянутся грязной цепочкой наискось через комнату от стены к стене. И повсюду — на полу, на дверцах платяного шкафа, на стенах — виднеются небольшие подтеки мокроты. Словно бы кто-то среди ночи, шастая по комнате, яростно плевался во все стороны. Прошло несколько дней, и стали исчезать из дома мелкие вещи: стеклянный бокал, два кожаных пояска от моих юбок, пуговицы с кофты, висевшей в шкафу… Хорошо, давайте допустим невозможное. Допустим, бродит по ночам по моей квартире загадочная свинья, умеющая запросто проходить сквозь стены. Но зачем, скажите на милость, понадобился той свинье стеклянный бокал и как смогла она утащить его с собою неведомо куда, не разбив? А каким образом удалось той же свинье срезать все пуговицы с моей кофты точно бритвой? Да и зачем ей нужны пуговицы?
