— А я? Где у тебя я?
— Там, где ветер, — прошептала она, глядя ему в глаза. — И я иду именно к тебе…
Она испугалась, что слова, вырвавшиеся помимо воли, чересчур откровенны. Кто ей сказал, что он хочет, чтобы она шла в его сторону? «Глупая, самонадеянная гусыня, — досадливо подумала Женя. — Сейчас все кончится… Ты просто вернешься к своему Коту. И будете с ним вечерами обсуждать, какие глупости натворили…»
И тут же махнула рукой на эти трусливые мысли. В конце концов, как поет Кинчев, «жизнь без любви, или жизнь — за любовь…».
Женя не хотела уже возвращаться. Она испытала любовь на вкус.
Любовь оказалась чистой, как родниковая вода. Раньше Женя ошибалась, принимая за любовь страсть.
И пусть он сейчас развернется и уйдет — ее любовь останется с ней. Этого у нее никто никогда не отнимет.
Ольга уже целых пятнадцать минут болтала ложкой в крошечной кофейной чашке. Люська следила за ее движениями как завороженная. Ей сначала казалось, что это скоро кончится — Ольга успокоится, выпьет свой дурацкий кофе и разродится фразой. Не обязательно умной — она вполне может обойтись и глупой. Лишь бы Ольга перестала так мрачно молчать, погруженная в свои пугающие Люську размышления.
Но пятнадцать минут уже истекали. А Ольгино лицо становилось все загадочнее и мрачнее. «А если нашей Жеке и в самом деле угрожает страшная опасность? — подумала Люська. — Где она вообще болтается?»
И куда она унеслась, если еще утром напоминала испуганную нимфу? Глаза таращила, трепетала от стука в дверь.
Ольга продолжала молчать. Люська не решалась ее побеспокоить — а вдруг как раз сейчас в Ольгину голову пришла ценная мысль?
Чтобы не думать о Женькиной участи, она обратила свой взор на кота. Кот, почувствовав внимание к себе, приоткрыл один глаз, снова зажмурился и зевнул. После чего снова погрузился в сон.
«Вот ты какой, — укоризненно вздохнула Люська. — Плевать тебе, что сейчас с твоей хозяйкой творится… А еще говорят, что животные — какие-то там экстрасенсы… Чувствуют, если на хозяев надвигается беда. А ты, Кот, ничего не чувствуешь…»
Кот снова открыл один глаз и внимательно посмотрел на Люську. Ей даже на секунду показалось, что он усмехнулся. «Да ничего с ней не происходит, — говорил его взгляд. — Оставь меня в покое. Дай поспать. Поменьше бы вы думали, больше было бы счастья на земле».
— Может, это просто дурацкое совпадение, — наконец «разродилась» Ольга. — Он на самом деле там искал кота… Знаешь, я помню этого парня. И его жену тоже… Мне они оба нравились. А Исстыкович этот и Костик… Конечно, надо выяснить, не были ли они замешаны в каком-нибудь ДТП? Но если окажется, что это именно они сбили его жену, получается, что в тот день он там не случайно нарисовался! И тогда что?
— Что? — полушепотом поинтересовалась Люська, боясь спугнуть важную мысль.
— Тогда его обвинят в убийстве. В двух убийствах… И мы, Люська, с нашей долбаной прозорливостью окажемся виновницами этого! Хороший человек по нашей милости сядет в тюрьму лет на двадцать!
— Но он же убийца, — осмелилась предположить Люська. — Разве хороший человек может быть убийцей?!
Она, впрочем, тут же пожалела о сказанном — Ольга смотрела на нее таким взглядом, что у Люськи не осталось никаких сомнений, что она только что сморозила кошмарную глупость.
— Ладно, — вздохнула она. — Где все-таки наша Джейн мотается?
— Придет, куда она денется, — отмахнулась Ольга, куда более в данный момент увлеченная рассуждениями о Беспечном.
«В конце концов, я не обязана этим заниматься, — решила она наконец. — Мне родная милиция денег не платит… Я, наоборот, могу уничтожить все улики. И вообще сфабрикую ему алиби, если эта маленькая «умница» докопается до истины… Точно! Сфабрикую ему алиби, и никто ничего не докажет! Потому что кто ж не знает — «у сильного всегда бессильный виноват!»».
Как раз в тот момент, когда она уже все для себя решила и обрадовалась своему решению найти Беспечного и предложить свои услуги, в дверь позвонили.
— Женька! — воскликнула Люська и бросилась открывать дверь.
По дороге она чуть не упала, выругалась и снова побежала к двери, радостно лепеча:
— Женечка вернулась, живая, здоровая, невредимая…
Это и в самом деле была она. И Ольга удивилась, потому что вроде бы уходила одна Женька, а пришла совсем другая. Уходила раздавленная жизненными обстоятельствами женщина с поникшей головой, а пришла — сияющая, загадочная и… красивая. Даже нет — прекрасная!
— Привет, — сказала эта новая Женька, глядя на, них немного озадаченно. — Что это вы так на меня смотрите?
Ольга набрала побольше воздуха, боясь, что глупый вопрос вырвется, подчиняясь только одному стремлению — выговорить эти слова: «Ты, Женька, это вообще-то ты? Или кто-то другой?»
— Как мы смотрим? — удивилась Люська.
— Да так… Точно видите перед собой призрак…
— Ну да, сейчас будем втыкать припасенный осиновый кол. Как у Алексея Константиновича Толстого… Уж больно ты неприлично похорошела…
Женя подошла к зеркалу и долго себя разглядывала. Никаких кардинальных изменений в ее внешности, на ее взгляд, не произошло.
— Не надо никакого кола, — попросила она. — Как была красавица божественная, так и осталась. Ничего не поменялось, хоть и жаль… Это вы просто успели по мне соскучиться, вот вам и мерещится незнамо что…
Она подошла к коту, присела на корточки. Кот приоткрыл глаз, потом узнал и поднялся.
Он довольно мяукнул, потерся огромной башкой о ее руку и сел, уставившись вопросительно своими желтыми глазами.
— Я соскучилась по тебе, Кот…
— Она еще будет говорить, что ничего не изменилось, — вздохнула Люсинда. — Ушла раздавленная, как скорлупка от пасхального яйца. А вернулась — сияющая… Что произошло с тобой, радость наша?
— Ничего особенного, — сказала Женя.
Она взяла кота на руки и села в кресло.
Кот вдруг напрягся и начал обнюхивать Женин свитер — все больше и больше проявляя беспокойство. Он встревоженно посмотрел на Женю, глухо муркнул и снова принялся обнюхивать свитер. Потом он попытался зарыться в него головой.
— И Кот крышей поехал, — грустно сказала Ольга.
— Что это с ним?
Кот уже не справлялся с нахлынувшими на него эмоциями.
— Женькин свитер полюбил внезапно, — усмехнулась Люська. — Женька, наверное, обрызгалась духами с валерьянкой… Или выжрала ее целый пузырек. Часть попала на свитер…
— Я не пила никакую валерьянку. И духи я не люблю, ты же знаешь…
Кот прижался к свитеру мордой и жалобно мяукнул. «Почти как человек, — подумала Женя. — Почти простонал… Что за чертовщина-то, скажите, с моим Котом?»
