Услышав это, Эшфорд невольно усмехнулся.
— Вам что-то кажется смешным, доктор?
— Не особенно, Кейн. Просто до тех пор, пока я не встретился с вами, я не думал, что нормальный человек может так говорить.
Кейн обошел Эшфорда и взялся за ручки кресла, чтобы выкатить его из палатки.
— Вы слишком многого не знаете о нормальных людях, доктор. Но вы получите очень неприятный урок.
Глава 28
Когда грузовик двинулся, Элис, сидевшая на узком заднем сиденье с Карлосом и Энджи, попросила у девочки ее коробку для завтраков.
— Надо сделать инъекцию антивируса Карлосу.
Энджи кивнула и отдала ей коробку.
— Спасибо, — сказала Элис с теплой улыбкой.
Она была не очень высокого мнения об отце девочки. Ведь это он первым создал Т-вирус. Насколько она знала, Эшфорд очень скоро был отстранен от проекта, и уже после этого появились более выгодные способы его применения — они сделали его желанной добычей для Спенса, который украл его. Но это не меняло того факта, что именно доктор Эшфорд изобрел его.
Но тем не менее Элис была рада, что сможет вернуть ему дочь.
Им всем нужно везение.
Карлос закатал рукав, под которым обнаружился боевой нож, его он обычно держал про запас.
— Что это за штука?
Похлопывая его по руке и готовя шприц, Элис ответила:
— Т-вирус способствует росту клеток. Он может реанимировать мертвые клетки, заставляя мертвых вставать. Или в живом организме он может быть причиной неконтролируемых мутаций. Или может вылечить маленькую девочку с парализованными ногами. — Она подмигнула Энджи. — Но это если держать вирус под контролем.
Нахмурившись, когда Элис вонзила иглу в его руку, Карлос спросил:
— Эта девочка инфицирована?
Элис кивнула:
— Именно поэтому ожившие мертвецы в школе не тронули ее. Она инфицирована Т-вирусом, так же как и они. — Она указала на шприц. — А эта штука держит вирус под контролем. Клеточный рост достаточно активен, чтоб она держалась на ногах, но недостаточен для дальнейших мутаций.
Валентайн сидела впереди на месте водителя. Рядом с ней этот тип, Л. Джей Уэйн, который прицепился к ним, покачивал в руках ружье. У Элис не было времени на расспросы, но он выглядел типичным невеждой-панком, которые ухитряются выживать на улицах любого города благодаря своему наплевательскому отношению к жизни и слепой удаче.
Валентайн спросила:
— Так они и тебя инфицировали Т-вирусом?
— Да.
Карлос смотрел на нее в изумлении.
Она продолжала:
— Они сделали меня одним из своих монстров.
— Но если ты инфицирована, — спросила Валентайн, — то почему эти создания напали на тебя на кладбище?
— Не на меня, — мрачно сказала Элис. — Они напали на вас. Я просто попалась на их пути. Я уже знала, что они не проявляют ко мне интереса. Пока я бродила по улицам, еще до того как нашла вас в церкви, я встречала целые толпы, но они не обращали на меня внимания. Даже мотоциклист, у которого я забрала «Харлей», не напал на меня.
Карлос тем временем опустил рукав и убрал на место нож. Он стал заметно лучше выглядеть.
— Вот так история!
Энджи спросила:
— Но если ты тоже больна, почему тебе не надо принимать это лекарство?
Элис покачала головой:
— Не знаю.
— Вот.
Взглянув на Валентайн, которая произнесла это слово, Элис увидела, что та держит в руках маленький металлический предмет.
Взяв его, Элис узнала маленькую видеокамеру Терри Моралес. Она была включена все время, пока они двигались по городу. Это была, наверно, самая лучшая из существующих записей событий этого дня.
Перемотав пленку назад, Элис увидела, что последней записью была гибель самой Терри.
Покачав головой, Элис подняла глаза и увидела, что Валентайн смотрит на нее в зеркало заднего вида.
— Я позабочусь, чтобы это попало по назначению.
Тогда Элис все поняла.
Валентайн была копом, а копы все рассматривают как возможные улики, которые можно представить в суде. Улики обычно бывают двух видов: вещественные доказательства и свидетельства очевидцев.
Как ни убедительно бывает вещественное доказательство, его не всегда достаточно, особенно если есть сомнения касательно его подлинности.
Валентайн хотела иметь свидетельство. Она хотела признания. И Элис была единственной, кто мог предоставить ей это.
Направив объектив на свое лицо, она нажала кнопку «Запись» и начала говорить:
— Меня зовут Элис Эбернати. Я работала на корпорацию «Амбрелла». — Она немного поколебалась, затем добавила: — Это самая крупная и могущественная корпорация в мире. — Пусть все знают, что Элис прекрасно представляет, с кем схватилась, и что ей на это наплевать.
— Я была начальником сектора безопасности секретного технического отдела корпорации, под названием «Улей», — гигантской подземной лаборатории, в которой разрабатывалось, помимо прочего, экспериментальное вирусное оружие.
Элис снова заколебалась. Рассказывать ли о должностном преступлении Спенса?
Нет, в этом нет никакого смысла. Спенс мертв, и имя или имена потенциальных покупателей умерли вместе с ним. Она ничего не выиграет, обличив его, — ведь Спенс уже заплатил последнюю, самую страшную цену, — но это может увести от более важных моментов.
— Но произошла катастрофа. Вирус вырвался из-под контроля, и все в лаборатории — пятьсот человек, все работники корпорации «Амбрелла» — умерли.
Элис снова задумалась. Невзирая на то, сколько раз она видела это своими глазами после того, как впервые в «Улье» реанимированные трупы брели к ней в «столовой», ей все еще трудно было поверить в реальность ситуации.
— Но они не остались мертвы — Т-вирус реанимировал их тела. Он вернул мертвецов к жизни, вселив в них неутолимый голод к человеческой плоти.
Господи, это все звучало, как копия DVD-варианта дерьмового второсортного фильма 1950-х годов.
И все же это была правда. И Элис должна была рассказать чистую правду и не могла позволить себе сглаживать ее.
— Я заглянула в ад и увидела вещи, которые не могу описать.
Помимо ее желания, перед ее глазами промелькнули эпизоды ее путешествия через «Улей»: лазеры, которые разрезали на кусочки Одного, Дрю, Уорнера и Данилову; бесконечные стаи оживших существ, преследующие их в коридорах «Улья»; переходы, ведущие к лизуну, который схватил беднягу Каплана и разорвал его в клочья; Мэтт, которому пришлось выстрелить в голову Рейн, и улицы Ракун-сити, превращенные в одно большое кладбище.
