Лиза слушала, глядя на него огромными глазами. Игорь ничуть не сомневался, что она верит. Разумеется, до ее знакомства с привидением она бы в лучшем случае удержалась от шуток.
Она покосилась на руки Игоря, понимая теперь, почему он так заботился об их внешнем виде. Потом невольно поглядела на свои – в Игоревом сне они тоже становились уродливыми.
– Что теперь скажешь? – спросил Игорь, помолчав.
– Не знаю.
– Ты веришь мне?
– А ты мне?
Игорь наконец переменил позу и подвинулся ближе к ней, чтобы видеть лицо. Лиза подумала, что от страха его щеки приобрели серый цвет. Каково же ему видеть ее?..
Все то время, пока Игорь отсутствовал, Лиза лежала на кровати, прижимая к груди кухонный нож. Он, кстати, до сих пор там, спрятался в складках покрывала. Старик не появлялся. Вообще, в памяти Лизы ничего не осталось от его «живого» образа, все как-то выцвело. То, что она рассказывала Игорю, было только десятыми копиями оригинала. Яркие подробности ушли, остался страх. Она ждала продолжения, но понимала, что нож не очень хорошее оружие против бесплотной тени.
От шока Лизу тянуло в сон, и она задремала как раз в тот момент, когда вернулся Игорь.
Спросонья Лиза подумала, что кошмарный сон продолжается и старик пришел докончить начатое.
Поэтому она не сразу откликнулась на зов. Несколько секунд она выждала, лежа в позе эмбриона и боясь сделать даже маленькое движение. Вновь Лиза перевоплотилась в ребенка, закрывшегося одеялом с головой в попытке спрятаться от чудовища, вылезающего из-за занавески.
Этого страшного невидимого человека она боялась до одиннадцати лет, и, казалось, в эти минуты ощущала запах пыли, который невидимка принес с собой.
Реальность вернулась стремительно. Лиза вздрогнула. Не сразу вспомнила, откуда у нее в руке нож.
Поначалу Лиза собиралась вывалить на Игоря все прямо с порога, но, увидев его озабоченное лицо, передумала. Напустив на себя безразличие, она не учла, что Игорь отлично улавливает ее настроение. Не всегда, но временами кажется, что он ясновидящий.
Теперь они вдвоем пытались понять, что происходит. Раньше Лиза и думать не могла, какова истинная причина странного поведения Игоря. Где истоки этой его отстраненности, молчаливости, погруженности в не предназначенные даже для нее мысли. Она-то выдумывала разные объяснения, в основном, глупые, а все оказалось совершенно по-другому.
Хуже, гораздо хуже.
– Я верю, – сказал он. – Я верю. У меня есть на то причины.
– Какие?
– Может быть, я неверно выразился, Лиз. Мне надо сосредоточиться.
– Это с чем-то связано?
– Да. С моим детством. Моим прошлым. С Ольгой и моими предками.
– Не понимаю, – Лиза продела свою руку под его локоть, чтобы быть ближе к нему. Так спокойней.
– Когда-то у нас в семье произошло что-то плохое, не родители в этом виноваты, и не их был конфликт, не между ними. Короче говоря, это не семейная трагедия, понимаешь, – Игорь замолчал, сообразив, что попытка объяснить еще более абсурдна, чем его байки про старого дегенерата. Слова комкались, а смысл ускользал. – Я не могу точно тебе описать, потому что многого не помню. Есть огромный кусок памяти, который от меня закрыт. Пока я ничего не могу воспроизвести кроме фрагментов. Это просто кошмар какой-то. Когда появился старик, я вспоминал свой дом, как стоял под душем и как мне это всегда нравилось… Потом вдруг подумал, а что еще у меня есть, кроме этого? И наткнулся на баррикаду. Дальше хода не было. Но я все равно будто открыл двери туда, назад. Сначала у меня появились видения – я испугался. А на улице уже встретил этого ублюдка. С тех пор все вот так – кувырком.
– А причем здесь я? – спросила Лиза.
– Не знаю, ума не приложу.
– Наверное, из-за того, что мы вместе…
– Может быть. Он установил контакт с тобой через меня… чтобы навредить мне. Он действовал через твой страх, используя его словно трамплин. У каждого есть такое слабое место, – сказал Игорь. – Я не знаю, для чего он приходит и что ему нужно.
– Тебе нужно вспомнить. До конца, – сказала Лиза.
– Хорошо бы. А как? С другой стороны, не будет ли еще хуже после этого?
– Но старик встречался тебе и раньше или только сейчас?
– По-моему, раньше был другой, другое… – Игорь попытался заглянуть за горизонт памяти, но тот был по-прежнему окутан мглой. Ничего, кроме отблесков алого пламени и странных звуков, он не нашел. Звуки эти напоминали позвякивание японских колокольчиков. Игорь даже представил их себе, висящих на капроновой нити над притолокой. Откуда они?
Они были в их старой квартире.
Игорь ощутил холод в пальцах. Воспоминание вынырнуло из небытия.
– Нет, там был не старик. Ребенок…
Вслед за колокольчиками появился в его сознании силуэт мальчика, стоящего в дверном проеме. Деталей нельзя было разглядеть, но фигура показалось очень знакомой.
– Ребенок? Какой?
– Не знаю, Лиз. Чем дальше я пробую забраться, тем меньше у меня понимания, что происходит.
– А если старик опять появится? – спросила Лиза. – Что он со мной сделает? Кроме того, что было?
Ее рука тоже была холодной, почти ледяной. Игорь погладил Лизу по голове, стер слезы с ее глаз.
– Но ведь это происходит во сне, понимаешь.
– Неизвестно.
– Ты проснулась – и оказалось, что ничего не было на самом деле…
– Игорь, я не могу теперь ни в одно зеркало посмотреться! – сказала Лиза таким тоном, словно это он во всем был виноват. Возможно, здесь имелась толика правды. Игорь с неохотой признал, что старик появился благодаря ему.
– Что мы можем сделать?
Игорь покачал головой, потом затряс ею.
– Если бы знать…
– Тебе надо поговорить с сестрой. Может быть, вы вместе вспомните гораздо больше и ситуация прояснится, – сказала Лиза. – Поговори с Ольгой.
– Я собирался, сегодня, но ее не было на работе. Я хотел поехать к ней. Потом передумал.
– Почему?
– Надо было обсудить с тобой. Теперь ясно, что старик хочет войти в нашу реальность…
– Откуда?
– Откуда приходят все призраки. Может быть, загробный мир. Как на самом деле он выглядит, вряд ли кто-то может сказать. Ну, допустим, оттуда. Для этого он использует наши сны, состояния, когда человек незащищен. Так старик пугает нас, вносит дисгармонию в общую атмосферу, и это ему нужно, вероятно, для того, чтобы получить над нами власть.
Теория Игоря выглядела не ахти какой стройной и логичной, но другой не было.
