— Чтобы сейчас взять наш след, она должна уметь колдовать, — сказала Ангелла.
— Возможно, и это тоже. — Талли быстрым взмахом руки призвала к молчанию, показала в сторону, где находился их импровизированный ночной лагерь, и побежала, используя широкую спину Хрхона как живое прикрытие. Ее рука изо всех сил сжимала лазер.
Теперь и у Хрхона, и у Ангеллы, и у Талли было ужасное оружие драконов, так как Талли, скрепя сердце, решила отдать Ангелле оружие убитой всадницы. Сейчас она спрашивала себя, не было ли это ошибкой.
Некоторое время спустя Хрхон снова остановился, поднял левую руку, а пальцы правой прижал к губам. На этот раз Талли тоже услышала шум — это были звуки, нарушающие гармонию ночи: бряцанье металла, шаги, наконец, голоса. Слов Талли не смогла разобрать.
Потом она увидела свет.
Это был очень странный, необычайно белый свет: тонкий, очень белый луч появился за скалами и, как светящийся палец, какое-то время скользил по небу, прежде чем снова стал невидимым. Какой-то голос пронзительно пролаял приказ.
— Теперь осторожно! — шепотом приказала Талли. — Ни звука! Ангелла!
Ангелла не отозвалась, но остановилась и вопросительно посмотрела на Талли.
— На этот раз без глупостей, — попросила Талли. — Не надо никакой резни.
Они стали пробираться дальше. Обратный путь в лагерь показался Талли длиннее, чем вниз, к озеру, но это могло быть связано с ее волнением. Возможно, Хрхон сделал крюк, чтобы приблизиться к всадницам драконов с противоположной стороны.
Теперь они не видели света и ориентировались только по голосам и шуму шагов — это были шаги, как минимум, двоих, возможно, и большего числа женщин, кроме того, был слышен высокий резкий свист рогоглава.
И вот они оказались вблизи естественного скального укрепления, и Талли снова увидела странный свет. Теперь она даже могла разглядеть его источник — это была лампа, одна из технических колдовских штучек всадниц драконов, не больше штормового фонаря, которым когда-то пользовалась Талли, но в десятки раз сильнее. В ее известково-белом, почти не дающем теней свете были четко видны фигуры двоих высоких, одетых в темное женщин, тщательно осматривавших лагерь.
Впрочем, осматривать было почти нечего: Талли оставила там свой плащ и пояс с мечом, Ангелла — свою накидку. Больше в лагере ничего не было.
— Мых ихх атакуемх? — прошептал Хрхон.
Талли торопливо покачала головой, потом сообразила, что Хрхон вряд ли мог видеть это.
— Нет, — так же шепотом ответила она. — Мы не будет атаковать, пока не узнаем, сколько их всего.
— Двое, — сказала Ангелла. — Посмотри направо — там два рогоглава.
Талли пристально посмотрела в указанном направлении. На краю четко выделяющегося в ночи освещенного лампой круга сидели два огромных летающих рогоглава, оседланных и привязанных друг к другу тонкими цепочками, чтобы они не могли улететь, оставив своих владелиц в пустыне. И хотя твари были огромными, Талли сомневалась, что они могли нести больше чем по одной всаднице. И все же она покачала головой. Темнота могла скрывать еще сотни чудовищ, которых они не могли видеть, да и не было причин атаковать женщин. То, что они были здесь, могло быть случайностью, хотя в это верилось с трудом. Возможно, где-нибудь поблизости скрывался лазутчик.
Когда она обернулась, чтобы поделиться с Ангеллой своими соображениями, на скале рядом с ней никого не оказалось.
Талли чертыхнулась, вскочила и одним прыжком оказалась возле Хрхона.
— Где Ангелла?
— Ях нех знаюх, — просипел Хрхон. — Ях думалх, онах сх вамих!
— Ах, черт! — проворчала Талли. — Эта идиотка еще прикончит нас всех. — Она сделала повелительный жест. — Ищи ее! Стукни ее, если понадобится, но притащи ее сюда, пока она не натворила беды!
Вага беззвучно исчез в темноте, тогда как Талли снова прошмыгнула к скалам, под прикрытием которых она наблюдала за всадницами драконов. В душе она обругала себя, что не уследила за Ангеллой. Несмотря ни на что, она всего лишь глупый ребенок и может в своем упрямстве навлечь опасность на себя и на них с Хрхоном.
С колотящимся сердцем Талли посмотрела на женщин. Они были одеты, как и остальные, встреченные Талли всадницы, в черную, плотно облегающую кожу, к тому же на них были шлемы, которые при опущенных забралах закрывали их лица, не оставляя ни одного квадратного миллиметра кожи. Даже глаза у них были защищены двумя маленькими темными стеклами овальной формы, отчего всадницы были похожи на насекомых. Вероятно, такие одежда и снаряжение были необходимы, чтобы во время полетов защищать женщин от чрезмерного холода, царящего на высоте в несколько миль.
Обе всадницы беспокойно переходили с места на место. Талли видела, что одна из них говорила в уже знакомый ей маленький ящичек, тогда как вторая нервно ходила по кругу и при этом вертела что-то в руках, выглядевшее как увеличенный вариант маленьких лазеров. Ангеллы нигде не было видно.
Левее от Талли что-то шевельнулось. Светлый призрак проскользнул в темноте и исчез. Покатился камень.
Сердце Талли, казалось, подскочило прямо ей в горло и там заколотилось быстро и неравномерно. Она сосредоточенно стала смотреть в том направлении, где она заметила движение. Талли больше ничего не видела, но была уверена, что не ошиблась. Конечно, это могло быть животное, но почему-то она так не считала…
Она для страховки еще раз посмотрела на женщин, увидела, что они никуда не собираются идти, и скользнула в ночь. Ничего не видя в темноте, она больно ободрала колено о шероховатую скалу, и вдруг у нее из-под под ног ушла опора. Талли упала, подавив испуганный вскрик, и неловко приземлилась на четвереньки.
Мягкий, мелкий, как пыль, песок смягчил ее падение. Она перевернулась, моментально вскочила на ноги и инстинктивно сжала оружие, когда краем глаза заметила какое-то движение.
Что бы там не оказалось, оно исчезло, прежде чем Талли смогла его рассмотреть. Она снова увидела лишь светлый призрак, напоминающий очертаниями человека. И снова он пропал, прежде чем его смог поймать и удержать ее взгляд.
Но что-то все же осталось — слабый блеск как отражение света звезд, который преломлялся на чем-то блестящем, на чем-то, что…
Это что-то было жидким и имело неописуемо приятный запах…
На этот раз Талли не удалось сдержать восторженный крик. Одним прыжком она очутилась возле лужи, погрузила в нее руки и торопливо попробовала на вкус ледяную воду.
Она не была соленой. Вода была пресной, холодной и чистой, какой и должна быть свежая родниковая вода.
Талли бросила оружие, наклонилась и погрузила в лужу лицо. Она пила, пока не почувствовала, что вот-вот разорвутся легкие, и ей пришлось выпрямиться, чтобы вдохнуть, но и тогда она обеими руками продолжала черпать воду, лить себе на лицо и шею и остановилась лишь тогда, когда промокла насквозь и всем телом дрожала от холода.
