Он не довел удар до конца. Целая дюжина стрел и дротиков с губительной точностью вонзилась в него. И вдруг мощная передняя лапа богомола сделала молниеносное хватательное движение, и от Браку осталось лишь обезглавленное туловище, которое странным медленным движением опрокинулось назад. Затем взгляд фасеточных глаз величиной с кулак устремился на Талли.
Позади первого богомола появились безобразные головы других рогоглавов, увенчанные небольшими, по-дурацки выглядевшими шлемами из блестящего металла, а с другого конца переулка раздался звонкий отвратительный свист других гигантских насекомых. Талли торопливым шагом отошла к стене, пригнулась, уклоняясь от стрелы, и в отчаянии выхватила из-за пояса меч.
Клинок, высекая искры, ударил по мощной рабочей лапе богомола. Удар пришелся мимо цели, и хотя Талли осталась на месте, но от энергии удара она пошатнулась и упала на колени. Ее руку парализовало. Она еще держала меч, но у нее не было сил его поднять.
Ее снова спас Хрхон: вага с разбегу прыгнул на спину богомола, сцепил обе свои руки над головой и с огромной силой опустил их на затылок гигантского насекомого. Долю секунды рогоглав стоял как невиданный конь, на спине которого сидел совсем уж невообразимый всадник. Потом тонкие ноги богомола подломились, и Хрхон беспомощно скатился с его спины, тогда как богомол рухнул, наполовину придавив собой Талли.
Когда она выбралась из-под неподвижного гигантского насекомого, переулок превратился в ад. Клорши, уцелевшие после первого града стрел, отчаянно и с удивительной ловкостью отбивались от рогоглавов, но борьба была безнадежной. Богомолы свирепствовали, мечась среди оборванных фигур, а их мощные хитиновые панцири делали насекомых почти неуязвимыми. Бой велся настолько беспощадно, что не мог продолжаться долго. От воинства Браку в живых не осталось и половины, а с обоих концов переулка приближались все новые гигантские боевые насекомые!
Тяжело дыша, Талли поднялась на ноги, засунула меч за пояс, а вместо него вынула оружие Майи и быстро помолилась небесам, умоляя их не отступаться от нее.
Талли не обольщалась: несмотря на это ужасное оружие, их шансы уйти из переулка живыми были крайне малы. Стражи, которую призывали клорши, не было и в помине, правда, в этот момент Талли с величайшей охотой променяла бы две дюжины гигантских насекомых, с обеих сторон напиравших на нее, на сотню шельфхаймских воинов.
В сущности, спас их случай. Ряды клоршей, до сих пор ожесточенно сопротивлявшихся рогоглавам, окончательно распались, и Талли вдруг увидела перед собой сразу двух гигантских черных чудищ. Она выстрелила, быстро отскочила в сторону и пальнула снова, когда над ней навис богомол с протянутыми лапами. На этот раз она не совсем попала в цель: одна из могучих лап-дубин богомола превратилась в пыль, но позади рогоглава загорелась стена и извергла в переулок ливень тлеющих головешек и горящих обломков. Трещина шириной в ладонь расколола дом от крыши до фундамента.
— Хрхон! — закричала Талли. — Веллер! Ко мне!
Она быстро повернулась, перескочила через горящее нечто из черного хитина и стрельнула еще раз, но теперь не в рогоглава, а специально по дому.
Стена разлетелась на куски, как от удара громадным молотом. Яркие белые языки пламени взметнулись вверх и превратили переулок в содрогающуюся преисподнюю с расплывающимися тенями. Талли понеслась дальше, еще раз сделала глубокий вдох — и мощным прыжком преодолела стену огня.
Жара, чудовищная, невообразимо ужасная жара окутала ее. Воздух в ее легких, казалось, сгустился в кипящую лаву. Что-то больно двинуло ее по ребрам, обломок горящего дерева упал ей на волосы. Она увидела несущуюся на нее тень, инстинктивно попыталась откатиться и с ужасной силой налетела на остатки стены.
От удара она почти потеряла сознание. Оглушенная, Талли какое-то время лежала, потом привстала, быстро откинула тлеющие головешки, упавшие на ее волосы и плащ, и осмотрелась.
Она находилась посреди моря огня. Оружие драконов превратило в пыль не только стену дома. Внутри все было разбито вдребезги и воспламенилось все, что только могло гореть. Жара была невыносимой, хотя пожар бушевал лишь несколько секунд. Рядом с Талли лежало скрюченное тело, обгоревшее до неузнаваемости, но даже после смерти прижимавшее к себе огромный топор, а перед дырой в стене размером в человеческий рост боролись между собой две тени.
Талли привстала, сбила пламя, лизавшее край ее накидки, и, прикрывая лицо от огня поднятой левой рукой, прошла в глубь опустошенной комнаты. Талли почти ничего не видела. Огонь, который разожгли невидимые молнии, извергаемые оружием драконов, горел намного ярче и жарче, чем любое другое пламя. И распространялся этот огонь с фантастической скоростью.
Едкий синий дым отравлял воздух. С потолка дождем падали деревянные обломки, а когда Талли приблизилась к противоположной двери, под ней провалились гнилые половицы. Если бы под домом был подвал, возможно, она разбилась бы насмерть, но так она провалилась лишь до колен, увязнув в отвратительном рыхлом грунте.
Она торопливо высвободилась, яростно вышибла дверь ногой и вслепую выстрелила из своего оружия. Напротив Талли что-то взорвалось. Яркий свет и мелкие желто-оранжевые языки пламени ударили ей в лицо, когда она плечом оттолкнула остатки двери.
Перед ней тянулся низкий коридор без окон, несколько секунд тому назад заканчивавшийся у основания деревянной лестницы. Теперь с потолка торчали четыре или пять раздробленных и горящих верхних ступенек, а там, где была стена, зияла огромная дыра с тлеющими краями. За ней обнаружился еще один узкий переулок. Горящие руины и раскаленный камень образовали на рыхлом грунте причудливый узор.
Талли обернулась, услышав шум, который не был треском огня. Она увидела блеск рогового покрова, подняла оружие и в последний момент узнала Хрхона, который неуклюже пролазил через брешь в стене. В правой руке он держал оторванную лапу богомола, а второй рукой тащил что-то барахтающееся, в чем Талли через несколько мгновений опознала здорово потрепанного Веллера.
Огненные обломки падали на обоих. Хрхон, вероятно, этого даже не чувствовал, но Веллер закричал от боли, когда раскаленный добела уголек попал ему в лицо. По его бороде побежали крошечные красные огоньки. Одним прыжком Талли оказалась рядом с ним, руками сбила пламя и помогла Веллеру стать на ноги.
— Уводи его! — закричала она Хрхону. — Быстро!
Талли так толкнула Веллера, что тот пролетел несколько метров через горящую комнату, а сама отскочила в сторону, пытаясь увернуться от падающих горящих балок и разлетающихся искр. И тут она увидела в проломе стены внезапно появившийся гигантский силуэт рогоглава. Она инстинктивно вскинула оружие и выстрелила.
Невидимая молния попала в богомола, оторвала две из его конечностей и раздробила треть его брюха, но насекомое продолжало нестись по направлению к Талли, как живой снаряд, увлекаемый вперед инерцией движения. Огромная лапа чудовища дернулась в агонии, задела руку Талли и выбила из нее оружие.
Талли упала и почувствовала, как волна ужасной жары охватила ее левую руку, и в отчаянии снова вскочила на ноги. Ее плащ горел. Она сорвала его, голой рукой сбила пламя, лизавшее куртку, и, шатаясь, пошла туда, где на фоне пламени, будто вырезанная ножницами из бумаги, плясала тень Хрхона.
