Едва дверь за ним закрылась, Мики набросилась на Жан-Марка, обозвала его стервецом и изменником и жадно впилась ему в губы. Обнявшись, они повалились на кровать.
Уходя от нее часа два спустя, Жан-Марк пожалел, что пожертвовал Дидье Копленом ради грубой чувственности. Какой чудесный вечер они провели бы, беседуя об искусстве, литературе, политике, философии! А он валялся с этой дурой в постели, пропахшей приторными дешевыми духами. Жан-Марк обошел несколько кафе в Сен-Жермен-де-Пре, тщетно надеясь обнаружить Дидье, затем отправился домой.
Войдя во двор, он увидел, как отец старается втиснуть свою машину между двумя другими. Машины стояли так тесно, что дверца едва открывалась и отец с Кароль с великим трудом выбрались наружу.
— Автомобиль слева принадлежит Массиньякам, тут ничего не скажешь, — заметил Жан-Марк. — А тот, что справа, чужой.
— И тебя это удивляет? — проворчал Филипп. — Наш двор превратился в гараж!
Отец явно был не в духе. Наверное, проигрался в бридж. Кароль, как всегда, была сама безмятежность. Все трое вошли в ярко освещенную кабину лифта. Жан-Марку показалось, что мачеха рассматривает его с любопытством. Уж не догадывается ли она, какому занятию он только что предавался? Может, у него на лице следы губной помады или от него несет противными духами Мики… Нет, глядя на него, Кароль думает вовсе не об этом: наверное, она вспомнила, как его тошнило на шоссе. Едва он оказывался рядом с ней, ему снова чудился запах рвоты. Долго ли еще ее присутствие будет ему напоминать о пережитом унижении? Злая обида душила Жан-Марка. Он резко отвернулся от Кароль. Все трое вошли в квартиру.
— Спокойной ночи, папа, спокойной ночи, Кароль, — пробормотал Жан-Марк.
Он смотрел, как они прошли в спальню. Дверь за ними закрылась. «Ну вот, теперь они займутся тем же, чем занимался я с Мики! Но ведь отцу уже сорок пять. Неужели это его еще интересует?» Жан-Марку не хотелось спать, он уселся в кресло и закурил, с симпатией думая о своем новом друге.
IX
В кои-то веки в лавку Мадлен заглянул покупатель, и не успела она с ним договориться, как через полуоткрытую дверь послышался голос старой Мели:
— Вас просят к телефону!
Мадлен бросила сокрушенный взгляд на господина Ферреро, владельца гаража, который заинтересовался серебряным кофейным сервизом из шести предметов времен Империи. Он хотел преподнести его жене к Новому году, но находил цену слишком высокой. Если Мадлен оставит его одного, он может передумать.
— Я на минутку! — сказала она.
И бегом бросилась к себе. Летний сезон кончился, клиентов стало совсем мало, так что упустить такого покупателя было бы очень досадно. Да еще из-за телефонного звонка — она не сомневалась, что звонит кто-нибудь из ее коллег антикваров. «Надо было сразу скинуть процентов десять», — подумала Мадлен, беря трубку. Но стоило ей услышать далекий голос, как все коммерческие заботы мигом улетучились.
— Франсуаза, дорогая! — воскликнула она. — Как я рада! Но почему ты звонишь? Что-нибудь случилось?
— Нет, Маду.
— Все здоровы?
— Все.
— Как ты меня испугала! Вы, наверное, уже готовитесь к зимним каникулам. Куда вы собираетесь в этом году?
— Как всегда, в Шамони. Я звоню тебе как раз по этому поводу. Папа, Кароль, Жан-Марк и Даниэль едут в конце недели. А я, ты знаешь, к лыжам равнодушна. Я предпочла бы провести Рождество у тебя. Я уже сказала папе. Он не против. Я не стесню тебя?
— Стеснишь меня? — радостно воскликнула Мадлен. — Брось, пожалуйста! Это будет чудесно! Во всяком случае, для меня. А ты не боишься здесь соскучиться? Ведь в Туке на Рождество не так уж весело.
Но Франсуаза продолжала уже тише:
— Алло! Ты слышишь?.. Тетя Маду, мне хотелось бы приехать вместе с Патриком.
— Ах, вот как…
Радость Мадлен сразу погасла. Она упрекнула себя за непростительную наивность. Как могла она подумать, что Франсуаза вдруг возмечтала просидеть две недели наедине с теткой?
— Но, — пробормотала она, — если отец узнает…
— А откуда ему узнать?
Обе помолчали. Взгляд Мадлен скользнул по коллекции бронзовых безделушек на каминной полке. Франсуаза их еще не видела. Не видела она и комнат после ремонта. Она так давно не была здесь!
— Если это тебя стеснит, — продолжала Франсуаза, — Патрик может поселиться поблизости в гостинице.
— Ну, это было бы нелепо!
Минутное разочарование Мадлен сменилось активностью сообщницы. Неужели она оттолкнет этих детей, таких целомудренных и притом избравших ее своим союзником? Наоборот, она обязана поддержать их, ведь ее брат слишком деспотичен и самовлюблен, чтобы понять чистоту истинных чувств. Кроме того, нужно получше узнать этого парня. Их знакомство в Париже было слишком мимолетным, а теперь представляется удобный случай.
— У меня есть все, что нужно, ты же прекрасно знаешь! Большую комнату рядом с моей я приготовлю для тебя, а его поселим наверху, в мансарде.
— О Маду, я так тебе благодарна! — воскликнула Франсуаза.
Снова наступило молчание. До слуха Мадлен донеслись вздохи, словно девушка подавляла слезы.
— Франсуаза! Франсуаза!
— Да?
— Когда вы приедете?
— В субботу вечерним поездом.
— Ты счастлива?
— Больше, чем ты можешь себе представить!
Повесив трубку, Мадлен ощутила противоречивое чувство: она понимала, что поступила неразумно, но это доставляло ей удовольствие. Мысли о предстоящих радостных хлопотах, точно волны, набегающие на прибрежный песок, смыли все ее колебания и опасения. Вспомнив о господине Ферреро, ожидавшем в лавке, Мадлен, охваченная веселым возбуждением, перебежала улицу и услышала:
— Не найдется ли у вас еще что-нибудь столь же изысканное, но подешевле?
В конце концов он удалился, унося две серебряные рюмки для яиц в стиле Людовика XVI, впрочем не подлинные, которые Мадлен уступила по дешевке, чтобы избавиться от них.
Проводив покупателя, Мадлен стала думать, как бы ей освободиться на праздники. На случай, если между Рождеством и Новым годом забредут покупатели, она попросит соседку, госпожу Гурмон, заменить ее в лавке. Делать госпоже Гурмон нечего, к тому же она считает, будто разбирается в антикварных вещах, так что будет рада такой просьбе. Надо не забыть забрать от реставратора шашечный столик… Потом позвонить в Париж в магазин Коло-Мерсье, нет ли у них недостающих предметов для пополнения разрозненного мейсенского сервиза… Да! Еще черный курильщик, который до сих пор у господина Бийяра в Трувиле!.. Она трижды ездила к часовщику поторопить его с этой работой. Но он твердит, что чуть ли не половины деталей не хватает и что скоро такой механизм не починишь. Интересно, удастся ли ему вообще это сделать? Хорошо еще, что покупка обошлась ей почти даром. Ведь даже неподвижный и без музыки, курильщик радовал взор. Мадлен решила попросить часовщика собрать его и вернуть как есть. Ей очень хотелось, чтобы негр был на своем месте к приезду Франсуазы и Патрика.
