Этим вечером Джобс пригласил свою команду поужинать в Nina’s Cafe в Вудсайде. В город уже приехал Гассе, чтобы по просьбе Скалли принять дела Macintosh, так что Джобс позвал и его. Боб Бельвиль поднял бокал за «тех, кто действительно понимает, что такое мир глазами Стива Джобса». Этим выражением — «мир глазами Джобса» — в компании пренебрежительно обозначали свойственное Джобсу искажение реальности. Когда все разошлись, Бельвиль сел к Стиву в «мерседес» и убеждал его развязать настоящую войну со Скалли.
Джобс пользовался репутацией кукловода, и действительно он мог уговорами и обаянием беззастенчиво добиться своего. Однако, вопреки слухам, он не умел выдумывать и планировать хитрые интриги, к тому же ему не хватало терпения и желания, чтобы втираться к кому-то в доверие. «Стив никогда не занимался кабинетной политикой, это было не в его натуре», — отметил Джей Эллиот. Вдобавок он был слишком высокомерен, чтобы подлизываться. Пытаясь, к примеру, заручиться поддержкой Дэла Йокама, Джобс не преминул сказать, что разбирается в работе Йокама получше его самого.
Несколькими месяцами раньше Apple получила право на экспорт компьютеров в Китай, и Джобса пригласили на выходных, в День памяти, подписать сделку в Доме народных собраний. Когда он рассказал об этом Скалли, тот сам захотел поехать в Китай. Это было Джобсу на руку. Он решил использовать отсутствие Скалли для переворота. На неделе перед Днем памяти он со многими поделился своим планом. «Я устрою революцию, пока Джон будет в Китае», — шепнул он Майку Мюррею.
Семь дней в мае 1985 года
Четверг, 23 мая. На плановом совещании в четверг Джобс поведал своим ближайшим помощникам о плане свержения Скалли и представил собственную схему реорганизации компании. Поделился он своим замыслом и с Джеем Эллиотом, менеджером по персоналу, который прямо сказал, что ничего не выйдет. Эллиот уже пытался перетянуть некоторых членов совета директоров на сторону Джобса, но понял, что и они, и ведущие специалисты Apple в большинстве своем за Скалли. Но Стива было не остановить. Он открыл карты даже Гассе, пока они гуляли вокруг парковки, невзирая на то что Гассе специально приехал из Парижа на место Джобса. «Вот Гассе я зря рассказал», — признал он спустя много лет, криво ухмыляясь.
В тот вечер Эл Эйзенштат устраивал у себя дома барбекю для узкого круга: для Скалли, Гассе и их жен. Когда Гассе раскрыл Эйзенштату планы Джобса, тот посоветовал предупредить Скалли. «Стив замыслил свергнуть Джона, — вспоминает Гассе. — Когда мы были в гостях у Эйзенштата, я уединился с Джоном в кабинете и, легонько ткнув его в грудь указательным пальцем, сказал, что поездка в Китай может обернуться для него увольнением, потому что Стив плетет заговор».
Пятница, 24 мая. Скалли отменил свою поездку, чтобы лицом к лицу встретиться с Джобсом на собрании руководящего состава Apple в пятницу утром. Джобс опоздал и обнаружил, что его обычное место рядом со Скалли, который сидел во главе стола, занято. Тогда он уселся в другом конце стола. В отличном костюме из дорогого магазина Джобс выглядел свежим и бодрым. Скалли был бледен и объявил, что отказывается от повестки дня, чтобы обсудить тему, которая занимает всех.
— До моего сведения дошло, что ты намерен выпереть меня из компании, — сказал он, глядя на Джобса в упор, — и я хочу спросить, верно ли это.
Такого Джобс не ожидал. Но он никогда не упускал случая блеснуть своей беспощадной прямотой. Прищурившись, он уставился немигающим взглядом на Скалли.
— Я считаю, что ты вредишь Apple и что ты не тот человек, который должен руководить компанией, — медленно и холодно ответил он. — Тебе действительно нужно уйти. Ты не знаешь, что надо делать, и никогда не знал.
Он обвинил Скалли в непонимании процесса разработки продукции, а закончил на эгоцентричной ноте:
— Я пригласил тебя сюда, чтобы ты помог мне расти дальше, но оказалось, от тебя мне никакого толку.
Все в конференц-зале замерли. И тут Скалли потерял самообладание. К нему вдруг вернулось детское заикание, от которого он избавился еще двадцать лет тому назад.
— Я тебе не доверяю, и я не потерплю здесь человека, которому нельзя доверять, — запинаясь, проговорил он.
Когда Джобс заявил, что он лучше подходит на роль руководителя компании, чем Скалли, тот пошел ва-банк. Он предложил провести голосование.
«Это был ловкий маневр, — рассказывал Джобс. И тридцать пять лет спустя ему неприятно было об этом вспоминать. — Там сидел весь руководящий состав, а он им: выбирайте — или я, или Стив. Он так все обставил, что только идиот мог проголосовать за меня».
Тут со зрителей спало оцепенение. Первым был Дэл Йокам. Он сказал, что любит Джобса и хочет, чтобы тот продолжал играть важную роль в компании, однако, не утратив присутствия духа под пристальным взглядом Джобса, заключил, что «уважает» Скалли и поддержит его на посту главы компании. Эйзенштат, глядя Джобсу в глаза, повторил примерно то же самое: он симпатизирует Джобсу, но поддержит Скалли. Реджис Маккенна, который присутствовал на собрании как внешний консультант, был более прямолинеен. Взглянув на Джобса, он повторил ему то, что говорил и раньше: мол, ты еще не готов управлять компанией. Остальные тоже приняли сторону Скалли. Особенно туго пришлось Биллу Кэмпбеллу. Он был привязан к Джобсу и недолюбливал Скалли. У него даже чуть дрогнул голос, когда он расписывал Джобсу, как хорошо к нему относится. Он, как и все, поддержал Скалли, но призвал обоих обдумать ситуацию и найти для Джобса место в компании.
— Ты не должен допускать, чтобы Стив ушел, — сказал он Скалли.
Джобс был раздавлен.
— Кажется, мне все ясно, — сказал он и выбежал вон из комнаты. Никто за ним не последовал.
Вернувшись в свой кабинет, он собрал своих многолетних сторонников из команды Macintosh. Заливаясь слезами, он сказал, что ему придется покинуть Apple. Когда он направился к двери, Деби Коулман его остановила. Все стали внушать ему, что не стоит принимать поспешных решений. Надо поразмыслить на выходных. Может, еще удастся помешать расколу в компании.
Скалли был раздавлен своей победой. Он вошел в кабинет Эйзенштата с видом раненого бойца и предложил прокатиться вместе. Когда они сели в «порше» Эйзенштата, Скалли начал жаловаться:
— Не знаю, как мне с этим справиться.
На вопрос, что он имеет в виду, Скалли ответил:
— Наверное, подам в отставку.
— Нельзя, — возразил Эйзенштат, — тогда Apple развалится.
— Я уволюсь, — повторил Скалли. — Не думаю, что я подходящий лидер для компании. Можешь передать это совету?
— Ладно, — согласился Эйзенштат, — хотя, по-моему, ты отступаешь. А должен выстоять.
Затем он отвез Скалли домой.
Лизи, жена Скалли, удивилась, что он вернулся в середине дня.
— Полный провал, — в отчаянии сказал он.
Лизи была неуравновешенным человеком, она никогда не любила Джобса, и ее раздражало, что Скалли так им увлечен. Когда он выложил новости, она тут же прыгнула в машину и поспешила к Джобсу. Узнав на работе, что он ушел в ресторан Good Earth, Лизи направилась туда и встретила Джобса на парковке в окружении его верных сподвижников.
