Джошуа снова занялся похлебкой; тем временем Лобсанг коротко рассказал Салли о битве с восседавшими на свиньях эльфами.
Когда Джошуа вернулся, Салли взглянула на него с непривычным уважением.
– Ты неплохо потрудился, чтобы выжить.
– Да. А ведь предполагалось, что у меня выходной. Долгая история.
– Забавные ребята, да?
– Есть и другой вариант, – сказал Лобсанг. На экране появилась беременная большеголовая самка, которую Джошуа пытался спасти.
– Я таких называю леденцами, – сказала Салли. – У них большой мозг, но они, насколько я могу судить, не такие уж смышленые.
Лобсанг кивнул.
– Вполне логично. Деторождение посредством перехода позволило мозгу внушительно увеличиться в размерах, но, возможно, этим особям еще предстоит соответствующий подъем функциональных способностей. Оборудование есть, осталось установить программы.
Салли произнесла:
– Тем временем некоторые виды эльфов их разводят. На мясо. Они едят вкусные мозги. Я видела.
Ее слова были встречены молчанием.
Лобсанг вздохнул.
– Да, это вам не Ривенделл. Эльфы, тролли… Скажи, Салли, а единороги на Долгой Земле не водятся?
– Суп готов, – воззвал Джошуа. – Ешьте, пока горячий.
Когда они сели за стол, Салли сказала:
– И единороги есть. Причем всего в нескольких мирах от Мягкой Посадки. Могу показать, если хотите. Страшные, как черти, совсем не похожи на тех, что тусуются с Барби. Здоровенные звери, драчливые, как бараны, такие тупые, что втыкаются рогами в деревья. Особенно в брачный сезон.
На экране появились эльфы, уплетавшие какую-то тушу, – они ссорились и утирали окровавленные рты.
Салли спросила:
– Зачем ты нам это все показываешь, Лобсанг?
– Потому что они прямо под нами. Вы не заметили, что мы стоим? Доедайте суп. Эльфы подождут до утра.
Глава 43
К удивлению Джошуа, рассвело поздно. В утреннем свете внизу показалась пустыня, сухой пыльный мир, где вода была бесценна – а потому бесценно и немногочисленное остальное.
Лобсанг подошел к Джошуа.
– Не самая вдохновляющая картина, да? Но и здесь есть кое-что любопытное.
– Например, поздний рассвет.
– О да. А еще тут проходят тролли и эльфы, которые направляются на восток. Благодаря камерам на брюхе гондолы я получил неплохие снимки.
Палуба слегка накренилась. Джошуа спросил:
– Мы спускаемся?
– Да. И я хотел бы, чтобы Салли высадилась вместе с нами. Хорошо бы поймать эльфа, если удастся. Мне хочется с ним пообщаться.
Джошуа скептически фыркнул.
– Я не ожидаю от этой встречи многого, но кто знает… Я на всякий случай сделал шлемы и защиту для шеи – для вас обоих. Любой, кто попытается напасть сзади, пожалеет о том, вне зависимости от умения переходить. Увидимся возле лифта через полчаса.
Салли уже оделась, когда Джошуа постучал.
– Шлемы! – воскликнула она.
– Извини, это придумал Лобсанг.
– Я годами выживала на Долгой Земле, и со мной не нянчились всякие Лобсанги! Ладно, ладно, я здесь пассажир. Что он задумал?
– Поймать эльфа, кажется.
Салли чуть не подавилась.
Лобсанг остановил корабль над обветренной скалой. Внизу расстилалась пустыня ржавого цвета – странный мир, даже по меркам большинства джокеров. Джошуа ощутил тяжесть во всем теле, как будто кости налились свинцом. Он с трудом тащил обычный рюкзак. Воздух не был разреженным, но дыхание не приносило радости, и легкие напрягались. С завыванием дул непрерывный ветер. На голой земле не росло ни травы, ни кустов, ни деревьев – ничего, кроме какого-то зеленовато-лилового меха, как будто земля поутру забыла побриться.
И внезапно Джошуа увидел, как что-то блеснуло, – скорее ощутил, чем увидел. Какое-то существо перешло – и тут же скрылось, так быстро, что едва успело побывать здесь…
Салли спросила:
– Что это за место, Лобсанг? Похоже на кладбище.
– Именно так, – ответил тот. – Хотя кладбище, на котором не покоятся даже кости.
Он стоял неподвижно, как статуя, овеваемая пылью.
– Посмотрите на горизонт слева. Что вы видите?
Джошуа некоторое время щурился, а потом сдался.
– Я не знаю, что искать.
– Нечто, весьма примечательное благодаря своему отсутствию, – сказал Лобсанг. – Если бы ты стоял на том же самом месте на Базовой Земле, то сейчас видел бы на небе бледную Луну. Здесь нет Луны, достойной упоминания. Лишь несколько движущихся по орбите камней, не видимых невооруженным глазом.
Лобсанг объяснил, что предвидел такую вероятность. Катаклизм, в результате которого возникла Луна на Базовой Земле и в большинстве параллельных миров, тут, очевидно, так и не произошел. Земля без Луны была массивнее Базовой, поэтому путешественники испытывали более сильное притяжение. Наклон оси тоже был другим и менее стабильным, и планета вращалась быстрее, поэтому смена дня и ночи происходила иначе, и бесконечный ветер носился над скалистыми, безжизненными континентами. Это место не подходило для жизни; из-за отсутствия приливов и отливов во́ды океанов застаивались, и не было богатых межприливных зон, которые на Базовой Земле способствовали развитию сложных форм жизни.
– Таковы общие соображения, – сказал Лобсанг. – Более того, я предполагаю, что этот мир недополучил воды во время большого сезона дождей, который случился ближе к концу формирования Солнечной системы, когда кометы сыпались градом. Возможно, влияние Луны – или ее отсутствие – также тому причиной. К сожалению, этой планете не повезло; наверное, даже у нашего Марса участь лучше.
Но кое-какая компенсация все-таки была. Когда Джошуа заслонил глаза от солнца, он увидел полосу света – ослепительно-яркую, протянувшуюся поперек неба. Эта Земля была окружена кольцом, как Сатурн. Наверное, из космоса она представляла внушительное зрелище.
Лобсанг продолжал:
– И прямо сейчас я жду тролля. В течение пятнадцати минут я получал ультразвуковой призыв о помощи на языке троллей, и я источаю тролльи феромоны – их довольно легко воспроизвести.
– Тогда понятно, отчего у меня зубы болят, – сказала Салли. – И почему мне показалось, что сегодня кто-то забыл помыться. Мы обязаны тут торчать? Дышать тяжело и воняет.
Насчет вони она права, подумал Джошуа. Пахло как в старом доме, который стоит в грязном тупике и в который не разрешается заходить. В доме, который заперт и заколочен после смерти последнего владельца. Джошуа это раздражало сильнее, чем мир, населенный квазидинозаврами. Да, строители Прямоугольника умерли, но они, по крайней мере, жили – у них был шанс.
